Эльфийский клинок - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 114

Там было темновато и совершенно ничем не пахло — хоббит ожидал запаха плесени, сырости или чего-то подобного, однако, сколько он ни втягивал в себя воздух, почувствовать он ничего не смог. Доски пола подгнили и изрядно прогибались под тяжёлыми башмаками его спутников; по левую руку в бревенчатой стене была ещё одна дверь. Открыв её, они оказались в длинном и низком помещении с большим очагом у правой стены; окна были устроены в левой. Вдоль стены стояло несколько лавок, у очага валялось какое-то тряпьё, а в дальнем левом углу стоял резной деревянный столб, вдруг живо напомнивший хоббиту пограничный знак, который они миновали несколько дней назад, — столб был покрыт изображениями волков, а сверху заканчивался искусно вырезанной волчьей головой. Весь столб оказался, к удивлению хоббита, увешанным звериными челюстями — тут были медвежьи и барсучьи, рысьи и росомашьи, лосиные и лисьи. Не было лишь волчьих. Хоббиту пришлось долго объяснять гномам, какому зверю принадлежит та или иная кость. Вдруг он замер, точно остолбеневший, когда протянул руку к очередной челюсти. Прямо перед ним на кожаном шнурке висела, зацепленная за выступ на столбе, белая, тщательно отмытая человеческая челюсть!

Хоббиту тут же очень захотелось оказаться на улице и желательно подальше от этого места. Гномы при виде его находки сразу схватились за топоры, но, поуспокоившись, заставили хоббита как следует всё осмотреть. Это отняло у них немало времени, они облазили дом сверху донизу, но больше не нашли ничего подозрительного, однако им стало ясно другое.

— В доме были, — выдохнул хоббит, когда они закончили осмотр. — Месяц назад, может — два. С петель сбита ржавчина, человеческая челюсть висит на чистом кожаном шнурке, а все прочие на шерстяных и совсем заросли пылью. Кроме того, в очаге горел огонь.

— Славно! — процедил сквозь зубы Малыш. — Куда ты привел нас, Торин? Кто здесь жил? Это что, Дунланд?

— Не похоже, — покачал головою Торин. — Дома здесь, по крайней мере, совсем не такие. Да и не слышал я, чтобы горцы собирали челюсти!

— А кто же тогда? Фолко, хоть ты скажи!

— Что сказать-то? — повёл плечами хоббит. — Читал я, что в услужении у Сарумана были жившие где-то в этих краях какие-то «ездящие на волках», но кто они такие и куда потом делись — не знаю.

— А человеческая челюсть? Она откуда?

— Вспомни, что говорил Рогволду Франмар на дороге в Аннуминас, — мрачно усмехнулся Торин. — У меня это никак из головы не идёт — про тех, что вырезали нижние челюсти у попавших в плен арнорских конников!

— Ты хочешь сказать… — начал Малыш, хватаясь за меч.

— Я хочу сказать, — перебил его Торин, — что ночевать здесь я не стану ни за какие деньги. Лучше уж в лесу! Давайте искать место для ночлега, а то вон солнце уже садится.

Стараясь оставлять как можно меньше следов, они выбрались из загадочной деревни и зашагали через пустое, заросшее поле к мелколесью. Солнце хоть и опускалось к горизонту, но было ещё довольно высоко, до начала сумерек оставалось ещё около часа.

— Растяпа! — хлопнул себя по лбу Малыш. — Воды-то не набрали!

— В деревне ты бы её и так не набрал, — откликнулся хоббит.

— А колодцы? Должны же быть колодцы!

— В брошенных деревнях колодцы умирают первыми, — печально сказал Фолко. — Колодец живёт, лишь пока из него берут воду, пока он нужен. А перестали черпать — и он умирает. Говорят, его водяной хозяин от обиды уходит прочь, а вместе с ними и вода. Потом обрушивается сруб…

— Гляди, ручей, — толкнул Малыша Торин. — Там и наберём.

Они поехали вверх по течению. Ручей брал свое начало в лесном ключе, бившем из размыва на самом краю ольшаника. Вода оказалась вкусная, чистая, холодная, с каким-то особенно приятным запахом то ли просыпающейся земли, то ли распускающейся листвы… Они пили долго и никак не могли оторваться, хотя жажда их и не мучила.

Проехав сотню саженей влево от родника по краю леса, они неожиданно наткнулись на странную полуземлянку, когда-то, наверное, служившую погребом. Внутри оказалось довольно сухо, пол выстилали толстые древние доски, напротив двери было маленькое прямоугольное окошко. Не долго думая, друзья решили заночевать здесь. Пока Торин и Малыш отправились за дровами, хоббит стал собирать траву для подстилки. Срывая высокие сочные стебли, он нет-нет да и оглядывался по сторонам, и, хоть всё было спокойно, смутное чувство неясной тревоги не покидало Фолко.

Вернулись гномы, нарубившие сухостоя; хоббит не торопясь и со вкусом ощипал краснозобика и запёк добычу в углях. После сытного ужина они некоторое время сидели и молча покуривали трубки, глядя на медленно гаснущее над дальним лесом закатное пламя, а потом отправились спать.

Тёмный сон без видений сковал хоббита, но пробудился он от ощущения, что медленно тонет в чём-то холодном и липком; он отчаянно взмахнул руками, стараясь освободиться, — и открыл глаза.

Было раннее-раннее утро, рядом похрапывали гномы, а из неплотно прикрытого окошка на грудь хоббиту медленно стекала молочно-белая струя необычайно густого и плотного тумана — мокрого, холодного, зябкого. Фолко было потянулся захлопнуть створку, как вдруг из окна до него донеслись какие-то смутные, еле слышные звуки, заставившие его тотчас насторожиться. Осторожно приподнявшись, он выглянул наружу.

Белый плотный покров затягивал всё вокруг — поле, деревню, дорогу, виднелись лишь крыши домов, и хоббит удивился вновь: туман у земли был непроницаем, выше же груди человека его слой казался срезанным какой-то гигантской косой — дальние рощи были видны очень чётко. И по этому туманному покрывалу от деревни к лесу почти бесшумно плыли чёрные силуэты всадников.

Сперва Фолко едва не скатился на пол от страха, но он уже прошёл через немалые испытания — и теперь лишь стиснул зубы и стал смотреть. Он смотрел и считал — два, пять, десять и ещё двое…

Всадники скрывались в лесу слева от их землянки; не звякало оружие, не перекликались люди — недобрая тишина сгустилась над безымянным полем. Хоббит закусил губу, вспомнив об их собственных пони. Вздумают заржать — что тогда? И он поспешно растолкал гномов, стараясь производить как можно меньше шума.

Торин, как всегда в последние месяцы спавший чутко, проснулся от первого же прикосновения к плечу; одного взгляда на встревоженное лицо Фолко было достаточно, чтобы он оказался на ногах, прильнув к окошку. Труднее оказалось с Малышом — тот со сна принялся было в голос ворчать по поводу того, что такая рань, а тут уже будят, а завтрака ещё ждать и ждать. Торин внезапно отвернулся от окна и с яростью прошипел что-то на незнакомом Фолко языке; Малыш осёкся на полуслове и схватился за меч.

— Кто это, Торин? — шепнул он.

— Не знаю, может, роханцы, но кто их знает? Лучше переждём и посмотрим.

— Вы смотрите, а я к пони — головы им завяжу, — бросил на ходу Малыш и исчез в молочной мгле за дверьми.

Фолко и Торин последовали за ним. Дождавшись друга, они втроём поползли вперёд, к самому краю мелколесья. Где-то совсем рядом, в затканном туманом лесу, затаился отряд неизвестных конников.