Враг неведом - читать онлайн книгу. Автор: Ник Перумов cтр.№ 47

— Мы почти не несём людских потерь. Пружина сжимается всё туже, Алекс, и скоро удержать её не сможет даже хвалёная Сенсорика Умников.

— Хотелось бы верить. Хотя… Сенсорика, о которой никто ничего не знает, кроме слова…

— Ничего, Алекс, ничего. Скоро узнаем. Через таких, как этот мальчишка Твердислав.

— Кстати, почему бы не отправить его вместе с той троицей, что мы ожидаем завтра?

— Не знаю, друг мой Алекс, не знаю. Личный приказ Верховного. И точка.

* * *

Второй корабль, что нёс Твердислава дальше, очень отличался от первого. Здесь у него была настоящая комната — правда, кроме этого, ничего больше. Чувство такое, словно вошёл в дом без окон и сидишь сиднем. С тоски можно взвыть.

Единственное, что ему осталось, это развлекаться с элегантным сантехоборудованием. Тоже мне занятие!.. Да над ним бы весь клан хохотал, прознай об этом родовичи.

Собственно говоря, здесь всё было очень просто и примитивно. Нажал кнопку — открылось окошечко — завтрак. Поел, свалил грязное туда, нажал кнопку — окошечко закрылось. Ни хлопот, ни забот. А попробуй-ка перемой посуду в клане!.. Недаром гончарным делом Твердиславичи всегда манкировали, несмотря на строгие указания Учителя. Ну зачем, спрашивается, нормальному человеку какая-то там тарелка, если на плотном листе лопуха есть куда сподручнее и удобнее? Поел и выбросил. А тарелки эти… скреби их с песочком…

“Великий Дух, о чём я думаю?! — иногда накатывало на Твердислава. — Я отправляюсь на войну, отправляюсь с Его напутствием и благословением, а в голове… Я думал, что буду гореть в огне, что приказ его повергнет меня… повергнет… ну, не знаю даже, что он со мной сделает! А оказалось… Почему так? Что со мной? Или я уже начинаю терять Веру? Тарелки… лопухи… родовичи смеяться станут…”

…Однако любому пути рано или поздно приходит конец. Твердислав провёл в наглухо закрытом коробе — клановичи держали в таких мелкое зверьё — по его счёту дня два. По крайней мере спал он дважды.

…Корабль мягко качнуло. Парень поднялся на ноги… и тут дверь в его конуру бесшумно растворилась, исчезнув без следа. Прозрачная ладонь свежего ветра коснулась лица — только ветер этот пах не лесом и не лугом, а гарью, причём какой-то донельзя мерзкой гарью, от которой враз запершило в горле. В дверном проёме была ночь; и из этой ночи, из зыбкого, промозглого сумрака перед юношей возникли двое. Пожилые, как и Учителя. Седовласые, с властной осанкой, в неразличимых сероватых комбинезонах, как называлась эта одежда. На рукавах красовались сверкающие золотые треугольники — вершиной вниз. Мелкими буквами по золоту было выведено — “ВЕРА”. Лица новоприбывших, уверенные и почти спокойные, могли бы показаться приятными, если бы не всё тот же потаённый страх, что так удивил Твердислава ещё в Звёздном Доме.

Человек с глубоко посаженными тёмными глазами, слегка сутулясь, шагнул вперёд.

— Я Исайя Гинзбург, — голос звучал глуховато, чуть надтреснуто. — Приветствую тебя на Земле, вождь Твердислав.

— На 3-земле?.. — не нашёл ничего лучшего юноша.

— На Матери-Земле. На Начальном мире. В колыбели всех нас. Там, откуда мы пришли в Мир кланов, исполняя повеление Всеотца, мы, сохранившие истинную веру.

Твердислав коснулся протянутой руки. Пожимая неожиданно крепкую, с ощутимыми буграми мозолей ладонь, вдруг поймал себя на мысли, что Исайя не боится. Никого и ничего. Точнее… нет, где-то очень-очень глубоко в его душе тоже прятался страх, однако — не за себя. За других… но притом непонятно, за кого.

Исайя улыбнулся — неожиданно тепло и приветливо. На лбу разгладились суровые морщины.

— Идём, вождь Твердислав. Тебе предстоит начать совершенно иную жизнь. Будь готов к ней — точнее, я не сомневаюсь, что ты и так готов. Каждому — по делам его, а твои дела говорят сами за себя. — Он медленно протянул руку, коснувшись ладонью лба юноши. — Освобождаю тебя от пут.

Что произошло в этот миг? Наверное, это было как грохочущий водопад, сорвавшийся наконец с захватывающей дух вышины. Лавина слов, понятий, образов в один миг затопила Твердислава. Мир перед его глазами померк, и Гинзбургу пришлось подхватить зашатавшегося вождя под руку, с пытливой тревогой заглядывая тому в помутившиеся глаза.

Правда, дурнота длилась недолго — несколько мгновений, не больше, и спутник Исайи, по-прежнему стоя в дверном проёме и глядя на светящийся циферблат какого-то прибора у себя на запястье, даже крякнул от удовольствия, прошептав нечто вроде “хорошо!”.

— Идём, парень, — Исайя грубовато — ласково подтолкнул Твердислава к выходу.

…На улице царила тёплая мокрая ночь, пронзённая со всех сторон тонкими белыми клинками света. Твердислав ошарашено вертел головой. Он знал. Знал, как называются и смутно виднеющиеся арочные конструкции неподалёку, усеянные, точно дерево птичьими гнёздами, гроздьями прожекторов; и машины о четырёх колёсах, деловито снующие от громады принёсшего его Корабля к разверстым в отдалении тёмным вратам в какие-то подземные склады; и ещё многое, многое другое вдруг оказалось ему если и не знакомо, то по крайней мере понятно.

— Я освободил твою память, — не дожидаясь вопросов, заметил Исайя. — Наставник потихоньку вкладывал туда кое-что, могущее пригодиться здесь. Правда, без твоего ведома, за что я теперь и приношу свои извинения… от имени всех нас.

— Вкладывал потихоньку? — тупо повторил Твердислав. — Так это что ж, он и в моей голове мог копаться?!..

— Лишь в самой необходимой степени, — голос Исайи звучал смущённо — доверительно. — Мы хотели избежать мучительного для вас раздвоения… Впрочем, о таких вещах лучше всего поговорить потом. Едем! Мне надо многое тебе рассказать…

* * *

За последние дни с Твердиславом произошло столько чудес, что, казалось, он уже совсем разучился удивляться. Невероятные, взметнувшиеся к тёмному небу громады зданий, блестящие, словно политые водой; тянущиеся чуть ли не к самым облакам, скрывшим звёзды, узкие ленты магистралей; оставшаяся далеко внизу земля. Они мчались по трассе (нет, это всё же настоящее чудо — нужные слова сами вспрыгивают в голову!), что змеей вилась между громадными, вонзившимися во тьму иглами исполинских построек, где не светилось ни одного огонька. Было даже не понять, есть ли там окна или что-то в этом роде, — сплошная блестящая поверхность, не то тёмно-серая, не то просто чёрная…

Никто не прикасался к коротким рукояткам управления, всем заведовала автоматика. Твердислав поймал себя на том, что представляет — в общих чертах, конечно, — как работает данное устройство, и ему вновь стало не по себе. Если Учителя так могущественны — кто знает, что на самом деле они сделали с ним? С Джей? Со всеми остальными?

Время от времени им навстречу попадались летающие машины, и тогда Твердислава, Исайю и третьего молчаливого спутника окатывала волна басовитого гудения и неприятной, тошнотворной дрожи.

— Защитные поля, — виновато развёл руками Исайя. — Ничего лучше мы, увы, не придумали. А если без них — Умники либо перехватывают управление, либо просто сжигают. Обычная броня не помогает. Хорошо ещё, они не добрались до эстакад…