Три грации - читать онлайн книгу. Автор: Тони Молхо cтр.№ 16

Съемочная группа расположилась на ровной, вымощенной гравием площадке, будто специально приготовленной для съемок. Естественной декорацией была стена крепости, выложенная из громадных — выше человеческого роста — многопудовых каменных блоков и украшенная знаменитой аркой с арабской надписью, справедливо прославляющей султана Бейбарса. Несколько небольших блоков полуразрушенной внешней арки валялись в художественном беспорядке под самой надписью, на них-то в живописных позах устроились юноша и девушка, освещенные прожекторами под белыми, рассеивающими свет, зонтиками. Неподалеку восседала верхом на своем чемодане голенастая тетка, а вчерашний белобрысый Дионис, сбросивший с плеч ответственность за треноги и зонтики, с философской задумчивостью обозревал окружающую природу.

Путешественницы, крадучись, как бойцы под обстрелом, пробрались за мощными каменными блоками и выглянули наружу. Тут же Ясмин, тихо взвизгнув, колобком скатилась на дно импровизированного окопа и присела там, сжавшись в клубочек и закрыв побледневшее лицо руками.

— Что с тобой? — Доктор наклонилась над ней, на мгновение забыв о белобрысом греческом боге. — Живот схватило?

Девушка отрицательно мотнула головой. Джуди, насторожившись, посмотрела на внезапно посеревшие щеки и страдальчески оскаленные сахарные зубы:

— Ты что? Тебе плохо? Дай пульс!

Но девушка отдернула руку:

— Там Итамар!.. Этот парень, которого фотографируют, — Итамар!

— Не может быть! — Рахель выпрямилась и всмотрелась в смуглого красавца-султана. — Вот так встреча! Как он сюда попал?! — Она озабоченно наклонилась к трепещущей девушке: — Ты не хочешь, чтобы он тебя увидел?

— Не знаю, — прошептала Ясмин, дрожа, как лист на ветру.

Рахель твердо взяла девушку за руку:

— Ты хочешь или нет? Решай. Сейчас — твоя судьба в твоих руках. Если не хочешь — то мы уедем так, что он тебя не заметит.

— Я не знаю, — тихо выдохнула Ясмин, темные глаза ее бегали, уходя от серьезного, пронизывающего взгляда.

Джуди молча и серьезно наблюдала за происходящим.

— Знаете что, — негромко предложила она. — Выберем золотую середину. Дайте девочке прийти в себя. Где вода? Попей!.. Подождем здесь и посмотрим, что будет дальше. Здесь, среди камней, нас не видно, а мы видим все. Постоим, понаблюдаем. Если Ясмин захочет поговорить с Итамаром, то подойдем после съемок или в перерыв. Все равно они сейчас заняты работой и ничего, кроме самих себя, не видят. Ты уже можешь двигаться? Голова не кружится? Вылезай из окопа и посмотри на него. Да? Хорошо? Ты согласна?

Уже пришедшая в себя девушка коротко кивнула и осторожно выглянула из-за спасительного валуна. Убедившись, что группа занята работой, она вытянула длинную шейку и, трепеща от обуревающих ее чувств, не отрывала взора от нашедшегося возлюбленного.

Джуди, пристроившись за соседним валуном, не могла отвести глаза от долговязой фигуры, растянувшейся на каменной глыбе с грацией леопарда. Рахель внимательно наблюдала за происходящими событиями.

А события происходили нешуточные.

Видимо, группа приехала снимать материал для красочных календарей об исторических памятниках, которыми так богата наша маленькая страна. По сему поводу парень-модель был одет в алые турецкие шаровары и опоясан золотым кушаком, а девушка, расположившаяся в позе одалиски у его ног, — в белоснежную полупрозрачную тунику, соблазнительно очерчивающую юное нежное тело. Смуглый, мускулистый, прекрасно сложенный мужчина страстно наклонился над томной белокурой красавицей на фоне древних камней и арабской вязи — замысел был восхитителен.

Снимок тоже был бы восхитителен, если бы не маленькое, но досадное обстоятельство — девушка буквально засыпала прямо на жестких камнях. Тощее белокурое создание больше напоминало вермишель, безвольно плавающую в тарелке, чем страстную одалиску. Огромные голубые глаза ее смыкались сами собой, пухлые розовые губки страдальчески кривились при одной мысли, что надо сделать усилие и изобразить роковую страсть, длинные тонкие ноги и руки безвольно повисли на каменных глыбах. Парень пытался расшевелить ее, изображая страстного султана или свирепого мамелюка, но все его усилия оказались тщетны — модель катастрофически засыпала. Интересно, что она делала ночью?

Фотограф Н* клокотал от ярости. Девчонка не работала! Надо было тащить ее сюда в горы и платить бешеные деньги за автобус, гостиницу и антураж, чтобы вот так бездарно тратить время на эту соню, срывающую план работы! Чудовищные порции кофе, крика и даже пинков не помогали! Ну что тут поделаешь! Толстое брюхо фотографа ходило ходуном, длинный хвост, выглядывающий из-под широкополой ковбойской шляпы, распушился от ярости.

Фотограф метал громы и молнии и походил теперь на Зевса-Громовержца:

— Мерзкая девчонка! Проснись и работай! — вопил он, уже не выбирая выражений.

— Ты не получишь ни гроша за сегодняшний день! — Никакой реакции.

— Ты не войдешь в этот альбом! — Синеватые веки слабо дрогнули, но тут же безвольно закрылись сами собой.

— Я никогда больше не буду снимать тебя! — Слабый жест тонкой белой руки и попытка принять страстную позу, и тут же вермишель опять повисла на смуглой мужественной подставке.

— Я найду тебе замену! Я ославлю тебя перед всеми! — Слабый стон, переходящий в легкое детское сопение.

— Снулая рыба! Так испортить день! — Пушистый хвост встал дыбом, казалось, из фотографа сыплются искры. — Вокруг столько красивых девушек, а ты, негодяйка!.. Ну ничего, я найду тебе замену! Ты еще побегаешь за мной, бессовестная!.. — Фотограф в ярости оглянулся по сторонам и заметил неожиданных зрительниц, с неподдельным интересом наблюдающих за происходящим. — Любая девушка гораздо красивее тебя, лентяйка бесстыжая! — продолжал вопить фотохудожник.

Тут его взор упал на чернокожую Венеру, и он осекся.

Ясмин замерла, вытянувшись с грацией лани, со смешанным чувством страха и восхищения наблюдая скандал в благородном семействе. Ее черные выпуклые глаза, оттененные длинными ресницами, с ужасом смотрели на разбушевавшуюся знаменитость, с трепетом и вожделением — на смуглого обольстительного султана, с недоумением и состраданием — на засыпающую вермишель.

Изящный и напряженный изгиб ее грациозного, пластичного тела выражал всю гамму этих противоречивых чувств, и опытный взгляд матерого артиста моментально оценил и совершенные пропорции тела, и выразительность жестов, и необычную красоту линий.

Рык разъяренного льва застрял в сорванном горле, объемистое брюхо перестало гневно колыхаться, вставший дыбом хвост опал.

Фотограф подошел к замершей от смущения группе.

— А вы что тут делаете? — вызывающе вопросил он, и группа залепетала что-то невразумительное.

— Идите-ка сюда, девушка! — вдруг приказала знаменитость, и Ясмин, не веря своим ушам, вышла из укрытия и встала рядом с потрясенным нежданной встречей бывшим любовником.