Мимо денег - читать онлайн книгу. Автор: Анатолий Афанасьев cтр.№ 63

Даша поощрительно улыбалась издалека.

— Справишься с девушкой-то?

— Думаю, да. Попытка не пытка.

Ее улыбка и пустяшный разговор были для него как бальзам на душу. Темень, где обитало волосатое чудовище, отступила. Он с аппетитом умял тарелку пшенной каши, попил горячего, бледно-зеленого чаю с бубликом, намазанным сливочным маслом. Так бы и лежать весь век в теплой постели, не вставая. Только не спать. Как бы сделать так, чтобы не спать?

Ближе к обеду Данила Петрович привел обещанного психиатра и оставил их одних. Психиатра звали Гарий Давыдович. Пожилой мужик с вытаращенными глазами и бледным лицом, на котором отражалась мировая скорбь, берущая начало в глубине веков. Повел он себя по-свойски, уселся прямо на кровать, потеснив Сидоркина, и круглой, как оладья, ладошкой похлопал по животу.

— Что, сыщик? Во сне тоже бандитов ловишь?

Сидоркин сразу понял, что с этим человеком надо вести себя крайне осторожно: у него на морде написано, что он знает о нем намного больше, чем Сидоркин сам о себе. С такими всезнайками он изредка сталкивался в прокуратуре. Один из них, следователь по особо важным делам Сердюк, как-то растолковал молодому на ту пору оперу, что в принципе каждый человек, если копнуть, наверняка заслуживает высшей меры наказания.

Как у Сердюка, у психиатра был остолбеневший, пронизывающий взгляд ловца человеческих душ. Сидоркин обрадовался маленькому предстоящему поединку.

— Сон неважный, — признался он, — но беспокоит другое.

— Что же это?

— Отпуск накрылся из-за этого маньяка.

— Из-за маньяка?

— Вы разве не в курсе? Я единственный, кто видел подонка в лицо и может опознать. Он обязательно попытается напасть еще раз. Я здесь в качестве живца. Обычная практика. Но сколько это продлится — вот в чем вопрос. Маньяку спешить некуда. Может выжидать неделю, месяц. Поди угадай.

— Раз вы сами заговорили, — психиатр пересел поудобнее, чуть ли не переместясь на Сидоркина: вероятно, для него имел какое-то значение физический контакт, — расскажите поподробнее об этом… маньяке. Кажется, вы считаете его кем-то вроде пришельца? Инопланетянина?

— Кто вам сказал? — Сидоркин изобразил удивление.

— Как кто? Данила Петрович, да и в истории болезни… Навязчивое видение, фантом, приобретающий реальные черты… Очень любопытно.

Удивление на лице Сидоркина сменилось выражением досады.

— Понял, Гарий Давыдович… Я тут ни при чем. Я действую строго по инструкции. Похоже, в конторе какому-то умнику пришло в голову, что на полоумного маньяк клюнет скорее. Дескать, родство душ и прочее… Чушь собачья, конечно, но я солдат. Вынужден подчиняться.

Пришел черед удивиться психиатру.

— Вы что же, хотите уверить, что на самом деле никакого пришельца не существует?

— О чем вы, доктор? Откуда им взяться при нашей-то нищете? Что они тут забыли?

Доктор быстрым движением пригладил седые волосенки, что-то хмыкнул себе под нос. Но он был явно не лыком шит.

— Разыгрываете, Сидоркин?

— В каком смысле?

— Скажу в каком. Вам, наверное, наговорили всяких ужасов про нашего брата. Мол, прилепят ярлык психа, потом не отмоешься. Возможно, доля истины в этих сплетнях есть, но это когда было-то, дружок. Еще при поганом режиме. Другие времена, совсем другие песни. И задачи другие. Нынче не психа, нормального человека днем с огнем не сыщешь. Улавливаете мысль?

— Улавливаю. — Сидоркин про себя злорадствовал. — А пришельцы тут при чем?

— Пришельцы всего лишь красивая метафора. В метафизическом смысле мы все, бывшие граждане России, оказались будто на чужой планете. Согласны?

— Может, и так. Вам виднее. Но я этого не чувствую. Я же мент. У ментов кругозор ограниченный. На этой планете или на другой у нас направление одно: вынюхивай и лови. Как у собак.

— Опять вы немного лукавите, майор. — Гарий Давыдович приятно улыбнулся, отчего вытаращенные глаза как-то чудно убрались внутрь черепа. — Не доверяете. Не хотите понять, что я пришел к вам как друг.

— Спасибо… Но тогда излагайте попроще. Про метафизику — это для меня темный лес.

— Не надо про метафизику. Расскажите поподробнее про маньяка. В каком виде является. О чем с ним беседуете. Какие при этом ощущения испытываете. Попробуем вместе разобраться, что он за фрукт.

— А-а, — с облегчением протянул Сидоркин, — так это вам лучше к начальству обратиться, к полковнику Сергованцеву. Инструкции от него идут. Кстати, он, как и вы, человек образованный, культурный. Говорят, всю советскую энциклопедию одолел от корки до корки. Только не ссылайтесь, что я направил. Это плохая рекомендация. У полковника на меня зуб.

— Отчего же зуб, если не секрет?

— Как раз из-за этих пришельцев. Нехороший у нас спор вышел, когда на задание отправляли. Подробности не могу передать, не имею права, но суть в том, что полковник как раз в инопланетян верит. Больше того, полагает, многие наши беды от них. Будто они лет десять назад десант высадили в районе Мытищ. А меня черт дернул усомниться. В каждом ведомстве, доктор, свои правила. У нас не положено подозревать начальство в мракобесии. Вот он и помстился, велел изображать полоумного в качестве приманки. Да и я не в обиде, сам виноват.

— Ну и ладушки. — Доктор еще разок шаловливо похлопал Сидоркина по животу. — Значит, все, что касается Голема, инопланетян и прочего, — сплошная мистификация. Этакая профессиональная уловка… Правильно я понял, майор?

— Абсолютно.

— И жалоб никаких нет?

— Почему же… Честно говоря, маньяк меня здорово отделал. Печень отбил, почки, ребра поломал, тыкву расколотил. Ежели бы вы поспособствовали насчет компенсации…

— А прежде доводилось с маньяками встречаться?

— Не считая тех, с которыми работаю, шесть раз, — не задумываясь ответил Сидоркин. — Но этот оказался самый крепкий. Приемчики знает, стерва. Думаю, из бывших спортсменов.

В таком духе проговорили еще с полчаса и остались чрезвычайно довольны друг другом. Гарий Давыдович признал, что нормальнее Сидоркина за последнее время не встречал человека, разве что сторожа Никанорова из садового товарищества, но тот недавно помер от передозировки спирта.

— Здравый смысл — вот единственный надежный путеводитель по лабиринтам жизни, — с пафосом изрек психиатр. — У вас он в таком первозданном состоянии, что остается лишь позавидовать.

Сидоркин на прощание еще раз выступил с просьбой:

— Гарий Давыдович, коли встретитесь с полковником, замолвите словечко. Дескать, Сидоркин глубоко раскаивается, но для окончательной поправки ему необходимы морские ванны. Полковник к советам образованных людей всегда прислушивается, тем более к психиатрам.

— Непременно, — пообещал Гарий Давыдович, светясь глазами, будто линзами. — А вам, голубчик, пожелаю дальнейшего продвижения по службе. Заслужили.