Вино поцелуев - читать онлайн книгу. Автор: Вайолет Уинспир cтр.№ 20

Лиза понимала, что неприлично долго смотрит на графиню, но ничего с собой не могла поделать. Когда Леонардо говорил ей о старомодных пристрастиях графини, она представляла себе суровую старуху в черном викторианском платье, с чопорным, некогда красивым лицом, не знавшим косметики.

Перед Лизой сидела женщина в кружевной накидке розовато-лилового цвета, опираясь на огромные шелковые подушки, подложенные под спину. Густо-розовое покрывало на постели было завалено журналами, письмами, гребнями, зеркальцами, коробочками со сладостями и драгоценными побрякушками.

Это было скорее похоже на роскошный будуар великой актрисы… или императрицы, и Лиза испытала почти истерическую потребность сделать реверанс или что-то такое.

Вместо этого широко открытыми глазами она таращилась на Леонардо, который подошел к графине и посмотрел на нее с вопросительным выражением лица. Говоря с бабушкой, он вкраплял в свою речь отдельные английские слова, чтобы Лизе было легче его понять.

— Мы пришли по твоей просьбе, Мадресита. Мануэла сказала мне, что ты сгораешь от нетерпения увидеть мою будущую невесту. — Граф повернулся к Лизе и поманил ее к постели.

Он стоял рядом, не поднимаясь на возвышение, но был таким высоким, что его глаза находились на уровне лица графини. Однако Лизе пришлось подняться по ступеням, чтобы оказаться прямо у постели графини, которая с нескрываемым интересом разглядывала ее с головы до ног. Лиза тут же смутилась, вспомнив, что непричесана, да еще впутана в ужасный обман. Ей трудно было поверить, что она дала втянуть себя в такую нелепую, двусмысленную ситуацию. Однако вот она стоит под пристальным взглядом гордой надменной старухи из старинного аристократического испанского рода и должна ее убедить, что ее не менее гордый и надменный внучок выбрал себе в невесты девушку с взлохмаченными светлыми волосами, с лицом не более чем по-юному очаровательным и фигурой скорее плоской, чем с аппетитными женскими формами.

Графиня наверняка быстро распознает эту дешевую комедию. И в тот самый момент, когда Лизе показалось, будто она заметила насмешливое выражение в прекрасных, густо подведенных глазах этой женщины, старуха протянула Лизе руку, унизанную тяжелыми перстнями, и сказала:

— Добро пожаловать в Эль-Сефарин, дитя мое. Леонардо мне о тебе рассказывал, да-да, но одно дело увидеть невесту своими глазами, и совсем другое — пытаться ее представить по описанию. — Рука, на которой блистали драгоценные камни, схватила Лизу за запястье с поразительной силой, и длинные костистые пальцы сжали его с хищной цепкостью. В какой-то момент Лиза запаниковала. Ей захотелось вырвать руку, закричать, что она не плод воображения Леонардо, который выдумал некую англичанку, якобы свою невесту, только чтобы предотвратить навязанный ему брак… брак без любви, сделавший несчастной его мать.

Лиза почти уже поддалась нахлынувшему на нее чувству, когда графиня вдруг притянула ее близко к себе и с властным взглядом темных глаз сказала ей ласково, но твердо:

— Можешь поцеловать меня, деточка. У тебя милое личико. Я приветствую тебя в качестве будущего члена семейства де Маркос-Рейес. Ты наверняка уже знаешь, что это старинный и славный род, несмотря на то, что сейчас от него остались только двое: старуха и взрослый мужчина, который, как я с радостью вижу, готов выполнить свой долг ради продолжения нашей линии.

Говоря все это, графиня подставила надушенную щеку Лизе, и та прикоснулась к ней губами.

— Благодарю вас, сеньора, за теплый прием, — сказала Лиза, как воспитанный ребенок, которого научили правилам хорошего тона.

— Можешь называть меня Мадресита. Скажи мне, дитя, ты все время ходишь в мужских брюках? Надеюсь, ты не будешь против, если я скажу тебе, что не одобряю этого? Если бы женские ножки нужно было скрывать, уверена, мать-природа не наделила бы их такой красотой и привлекательностью. Никак не могу понять этих нынешних девушек. В годы моей юности носили длинные юбки, и свои стройные ножки девушки были вынуждены демонстрировать максимум до колена. А теперь, когда ноги можно больше не скрывать, молодые женщины предпочитают их прятать под мужской одеждой. В длинной юбке есть некоторая загадочность, а когда женщина ходит Я брюках, она выглядит неуклюжей и приземистой. Длинная юбка прибавляет ей изящества и стройности, а брюки — никогда!

— Простите, — засмущалась Лиза, сильно краснея, не смея ничего возразить на тираду графини.

Когда граф выговаривал ей по поводу брюк, он насмехался над ее одеждой. А вот графиня, судя по всему, была и осталась элегантной женщиной и высказывала недовольство не для того, чтобы пристыдить Лизу, а из любви к прекрасному.

— Я… я бы переоделась, прежде чем идти к вам, но ваша дуэнья сказала, что мы должны идти к вам немедленно, и… у меня не было времени, чтобы привести себя в порядок. — Лиза прикусила губу, почувствовав, что Леонардо поднялся на одну ступеньку на помост. Ей показалось, что каждая жилка в ее теле напряглась, когда он обнял ее за талию — так остро она чувствовала его прикосновение.

— Да, что за срочность, Мадресита? — спросил он. — Почему ты вдруг передумала — ты же хотела познакомиться с Лизой позже, когда она могла бы приодеться и выглядеть более прилично?

Бабушка посмотрела ему в лицо испытующим взглядом, и Лизе показалось, что та ищет в его лице следы вины, какую-нибудь маленькую щелку в маске его безупречной учтивости. Она словно догадывалась, что он затеял с ней игру. Лиза чувствовала себя в ней невинной пешкой, но была настолько захвачена их поединком, что ей не терпелось увидеть, чем все это кончится.

Прежде чем ответить, графиня на секунду заколебалась, потом перстни на ее пальцах сверкнули, и она указала на письмо, которое, видимо, в крайнем раздражении было засунуто обратно в голубой конверт. Написано на цветной бумаге, значит, его писала женщина, отметила про себя Лиза и увидела, как длинный искривленный палец графини уперся в письмо.

— Как ты знаешь, Леонардо, у меня еще остались в Мадриде старые друзья. Тебе также известно, что я не могу теперь навещать их столь же часто, как раньше. Они снабжают меня всеми последними новостями. — Графиня перевела взгляд с его лица на Лизу. — Теперь, когда я наконец-таки встретилась с этой юной барышней, которую мой внук ни разу до этого сюда не приводил и с которой только сейчас соизволил познакомить, полагаю, я могу забыть о том, что написано в письме. Я получила его от Терезеты Дельмонде, которая, как ты знаешь, живет в самом центре Мадрида, и оттуда недалеко до домов моды, театров и ресторанов.

Графиня замолчала и так цепко впилась взглядом в лицо своего внука, словно пыталась прочесть его мысли.

— Понимать ли мне так, что твои частые, слишком частые встречи с той печально известной женщиной из Латинской Америки были продиктованы только деловыми соображениями? Моя подруга Терезета видела вас вместе несколько раз в маленьких ресторанчиках в Мадриде, и в опере, и на корриде. Не сомневаюсь, той особе должны быть по вкусу бои быков, но ты знаешь, как я к этому отношусь, Леонардо. Несмотря на то что я испанка по крови и воспитанию, терпеть не могу ненужной жестокости этой старинной забавы и уже много раз говорила, что всякая женщина, которая с наслаждением смотрит, как бык поднимает матадора на острые рога, затаптывает насмерть копытами или пропарывает ему живот, живет для страсти, а не для любви. Я не упрекаю тебя за твои интрижки, ты волен делать что хочешь, но я буду молиться и надеяться, что ты действительно намерен жениться на этой юной девушке, которую привел ко мне сегодня. Она невинна, хотя ей не хватает соблазнительности, я тебя предупреждаю…