Безумная полночь - читать онлайн книгу. Автор: Мэгги Дэвис cтр.№ 23

– Лестница на балкон теперь закрыта, – с сожалением сообщила Дарси, – но ежегодно двенадцатого апреля отец и несколько его чарлстонских друзей вбираются по этому поводу на коктейль и рассматривают военные карты. Обычай был нарушен лишь однажды, в середине семидесятых годов, когда контрадмирал Батлер принял командование флотом, базировавшимся на Гавайях.

Сестрам Батлер, как дочерям военного, приходилось жить во многих местах, где служил их отец, но теперь они пребывали дома, в Чарлстоне, поскольку Сисси, как было принято, училась в школе для девочек Эшли-Холл. Светская жизнь Батлеров, как заметила Дарси, определялась не только традициями, но и географией города: их дом стоял в центре старого Чарлстона, на историческом месте слияния рек Эшли и Купер. До знаменитых Док-стрит и Гарден-тьетерс можно было дойти пешком, так же как и до нескольких отличных ресторанов.

Довольно бурная светская жизнь переносила Батлеров из Чарлстонского яхт-клуба на Колхаун-стрит то в престижный офицерский клуб около городской морской базы, то на балы Общества Святой Цецилии – где Сисси должна была дебютировать на будущий год, – то на благотворительные концерты Чарлстон-ского симфонического оркестра, то на фестиваль Джан-Карло Меннотти «Два мира», проходившего либо в Италии, в Сполетто, либо в Чарлстоне. В программу Сисси как будущей дебютантки входили танцы в Цитадели, военном колледже Южной Каролины.

– Это все мышиная возня, золотко, – доверительно сообщила Дарси, пока они развешивали веши Рейчел в старинном гардеробе орехового дерева в гостевой спальне на втором этаже прекрасного дома. – Если придерживаться правил чарлстонского общества, то окажется, что вся твоя жизнь принесена ему в жертву. В прежние времена его можно было покинуть, только забеременев. Но, господи, при нельзя было даже выйти из дома, нельзя, чтобы в таком состоянии кто-либо видел.

Просторная спальня Рейчел с изящной мебелью прошлого века выходила на окружавшую дом веранду, с которой открывался вид на двор Батлеров и старинные постройки, служившие прежде жильем для рабов, а теперь переделанные в гаражи. Молодые женщины вышли полюбоваться прекрасным весенним днем и видом на знаменитые, окруженные стенами чарлстонские сады.

– Мне нравится здесь, – призналась Дарси, поставив локти на перила веранды и глядя на верхушки пышно разросшейся бугенвиллеи и саговые пальмы. – Конечно, Чарлстон – моя родина, но даже я должна признать, что это не самый гостеприимный город. Это самое закрытое общество в мире, золотко. – Ничего, кроме унаследованного богатства, а самый главный грех – демонстрировать его слишком широко или попасть в газеты. Беверли-Хиллз и Родео-драйв здесь считаются мерзкими названиями – старые чарлстонцы ни за что в жизни не окажутся в таких местах!

Рейчел улыбнулась.

– Как и старые филадельфийцы.

– Ох, дорогая, я забыла, что ты тоже знаешь, о чем я говорю. Мне кажется, что именно в Чарлстоне придумали снобизм богачей. Некоторые всю жизнь ратят на то, чтобы попасть в список приглашенных ощества Святой Цецилии, даже если они приехали в Колумбии, Ричмонда или каких-нибудь других истинно конфедератских городов. Но можно быть бедным как церковная мышь, и все равно бывать на балах в Святой Цецилии, если ты принадлежишь к роду Дрейтонов, илиПинкни, или Реттов. Всегда найдется кто-нибудь в старинных семьях, кто внесет деньги за дебют обедневшей молоденькой родственницы.

– Дарси вечно жалуется на свою светскую жизнь, – сказала Сисси, появляясь с серебряным подносом, на котором стоял хрустальный кувшин с лимонадом и бокалы. – Но она возглавляла любое благотвори тельное общество или клуб в Чарлстоне по крайней мере по разу. В ней столько энергии, что, мне кажется, именно поэтому она все еще не замужем.

– Перестань, Сисси. – Колкость задела Дарси. – Всех хороших мужей уже разобрали, и ты это

– знаешь. Чарлстон, пожалуй, единственное место, – обратилась она к Рейчел, – где горсточка людей заключает браки между собою, чтобы не дробить землю и капиталы. В этом есть нечто феодальное, правда Мидлтоны вступают в брак с Айзердсами, или Ратледжами, или Бомонтами точно так же, как и до Гражданской войны. И Сисси поступит таким же образом – она учится в Эшли-Холле, как мама и бабушка, поэтому найдет себе кого-нибудь из Пинкни или Мидлтонов в военном колледже, в Цитадели.

– Во всяком случае, я не собираюсь влюбляться в кого-нибудь, за кого не смогу выйти замуж, – сердито ответила младшая сестра, – и все еще мешкать, когда мне уже будет тридцать.

Наступило неловкое молчание. Затем Дарси спокойно сказала:

– Да, я влюбилась не в того человека, сестричка я ничего не могу поделать с тем, что мне уже тридцать и я почти что глубокая старуха. Всему Чарлстону известно, что тут у меня вышла осечка, вот и все.

– Ох, Дарси, – с сочувствием прошептала Рейчел. Она заметила, что лицо молодой женщины стал задумчивым, как во время их визита в Тихую Пристань.

Дарси налила себе еще лимонада.

– Я и бедный старина Бо в Дрейтонвилле, – сказала она со смешком, – мы оба неудачники в это отношении. Бо не женат, и одному богу известно, когда он женится! Кларисса перевернулась бы в гробу при мысли о том, что некому передать имя Бомонтов.

– Если он сможет найти кого-нибудь, кто захочет выйти за него… – начала Сисси.

– Да масса женщин мечтает об этом! О чем ты говоришь? Любая настоящая женщина пошла бы за Бо только из-за его внешности, и ты это знаешь. Господи, Сисси, он самый сексуальный мужчина и всегда был таким, в чем и ужас! С другой стороны, чего ждать – то, как Кларисса и Ли Тилсон обращались с ним, может свести с ума любого ребенка.

– Бо и есть сумасшедший, – подтвердила Сисси, беря с серебряного подноса еще одно печенье.

– Перестань так говорить! Ты ничего об этом не знаешь. С Клариссой ничего нельзя было поделать, она помешалась на этом проклятом доме. А Бо всегда выглядел, как сын испольщика и был одет неизвестно во что; только Джули, повариха, и скотник уделяли ему хоть какое-то внимание. Кроме того, – негодующе сказала Дарси, – всему городу было известно, что Кларисса и Ли слишком заняты борьбой друг с другом, чтобы обращать внимание на кого-нибудь еще. Мама всегда из себя выходила, когда этот мальчишка гонял по болотам на хлипкой плоскодонке, якшался со всякими ловцами креветок и крабов и вообще делал все, что хотел. За ним совсем не следили. Когда Бо был маленьким и подхватил скарлатину, то к доктору его отвела Джули – она была ему больше матерью, чем родная мать! Бо чуть не умер тогда. А Класса закатила по этому поводу истерику и слегла. И боже мой! С ней носились больше, чем с бедным старым Бо!

– Старым? – смущенно переспросила Рейчел. Они уже снова были в спальне, и она устало опустилась на постель, на старинное покрывало из органди. – Когда же это было? Сестры засмеялись.

– Ох, золотко, не старый, а «бедный старый Бо», – сказала Дарси, присев рядом с ней, – или бедный старый кто-нибудь еще. На самом деле Бо тридцати пять лет. Ему едва исполнилось девятнадцать, когда он отправился во Вьетнам.