Маскарад повесы - читать онлайн книгу. Автор: Валери Кинг cтр.№ 12

Глядя на вертевшуюся перед зеркалом прелестницу, Кэт почувствовала себя глупой, никчемной дурнушкой, чей нелепый план был обречен на провал с самого начала. Самообладание окончательно покинуло бедную девушку, она повернулась, чтобы бежать из магазина, как вдруг Джулия обратила на нее свой искрящийся радостью взор. На ее ангельски прекрасном лице появилось выражение крайнего изумления.

— Не верю своим глазам! Кэтрин Дрейкотт! — воскликнула она и, подбежав к Кэт, запечатлела на ее щеках два легких поцелуя, словно встреча с Кэт в самом модном магазине города была ее заветной мечтой. — Неужели это и впрямь ты, моя дорогая?

Не давая Кэт опомниться, Джулия взяла ее за руку и потащила в примерочную. Кэт хотела уже вырвать руку, возмущенная такой бесцеремонностью, однако, оказавшись в небольшой, отделанной нежно-голубым бархатом с белой тесьмой и кистями комнате, в которой все говорило о превосходном вкусе хозяйки, она замерла от восхищения. — Какая прелесть!

Джулия, никогда не отличавшаяся чуткостью и проницательностью, отнесла ее восхищение на счет своего нового платья.

— О, спасибо, Кэтрин! Я тоже думаю, что это платье превосходно. Ты только посмотри, как оно мне идет! — воскликнула она радостно, отчего на сердце у Кэт заскребли кошки.

Тут же сидела и мать Джулии, вдовая миссис Мортон, с умилением глядевшая на красавицу дочь. Кэт учтиво ей поклонилась.

— Ты не представляешь себе, как я удивилась, увидев тебя здесь, в модном магазине! — продолжала щебетать Джулия. — Неужели ты тоже решила пофлиртовать с лордом Эшвеллом? — рассмеялась она, ни на минуту не отрываясь от зеркала.

Если бы не присутствие миссис Мортон, острая на язык Кэт дала бы вертихвостке достойный ответ.

— Веди себя прилично, Джулия! — строгим голосом одернула дочь вдова, поправляя довольно нелепый белокурый парик у себя на голове. — Я запрещаю тебе дразнить Кэтрин!

Суровая матрона, всегда считавшая своим долгом указывать другим, что и как им делать, тоже оглядела старенькое платье Кэт и вынесла свой вердикт:

— А тебе, дорогуша, самое время заняться своим гардеробом. Сколько тебе стукнуло? Двадцать четыре? Двадцать пять? — Она прищурила глаза и поджала и без того тонкие губы.

— Двадцать один, — негромко ответила девушка. Джулия бросила на нее насмешливый взгляд и скрылась в глубине магазина, где ее ждало очередное платье.

— Вот именно, двадцать один год! — хмыкнула ее мать. — И ты все еще не замужем, хотя девушкам надлежит вступать в брак уже к восемнадцати. Я всегда говорила и буду говорить это Джулии! А тебе, милочка, скажу вот что. — Тут на губах миссис Мортон заиграла иезуитская улыбка. — Если ты из-за лорда Эшвелла решила хоть на время оставить свою ужасную, непристойную привычку носиться на своей кобыле да с собаками по полям и лесам, то я ему за это благодарна!

Кэт вдруг почувствовала, что все ее страхи улетучились под бесцеремонным натиском матроны.

— Это правда, миссис Мортон, — она вежливо улыбнулась, — я всегда любила собак и лошадь. Они, по крайней мере, никогда не указывают мне, как себя вести, и не суют свой нос, куда не следует!

Губы миссис Мортон превратились в ниточку. Выставив перед собой свой зеленый, обшитый бахромой ридикюль, как будто желая спрятаться за ним от несносной девчонки, матрона прошипела:

— Ты все больше становишься похожей на свою мать!

Она явно хотела что-то добавить, но обезоруживающая улыбка Кэт и кроткое «Благодарю вас, мадам!» заставили любительницу нравоучений стушеваться.

В этот момент откуда-то выпорхнула Джулия, накинувшая поверх белого атласного платья двубортный ярко-синий жакет с серебряной вышивкой, а следом за ней в комнату вошла маленькая женщина с длинным галльским носом и темными умными глазами. Это была сама мадам Бомари. Уловив в перепалке Кэт и миссис Мортон грозные нотки приближающейся бури, француженка поспешила вмешаться: она еще слишком живо помнила тягостные подробности своего бегства от другой бури — Французской революции.

— Мне кажется, мы с вами еще не знакомы, мисс? — приветливо улыбнулась она Кэт. — Вы тоже из Стинчфилда? О, вы просто очаровательны!

Любезно поприветствовав новую клиентку, она вновь переключилась на мать и дочь, и Кэт с восхищением наблюдала, как ловкая француженка, осыпав их ворохом комплиментов, в несколько минут выпроводила обеих дам из своего магазина. Затем, обернувшись к Кэт, она довольно потерла руки.

— Итак, рыжеволосая красавица, теперь мы займемся вами!

Она внимательно оглядела девушку и задумалась, прижав одну руку к губам, а другой упершись в бок. На поясе у нее висели сантиметр и длинная красная лента с набором булавок.

— Поэты сводят нас, женщин, с ума, не правда ли? — наконец произнесла она со вздохом. — А в лорде Эшвелле действительно есть что-то такое… Хотела бы я увидеть мужчину, который может написать о буре так, словно эта буря бушует в самом его сердце!

Кэт припомнились яркие, завораживающие строки любимого стихотворения, и описанная в нем сцена встала перед глазами, как наяву, — беззащитный корабль, содрогающийся под ударами ужасного шторма, обреченная на гибель прекрасная пассажирка и храбрец, который, не поддавшись панике и отчаянию, проводит корабль сквозь бурю в спокойные воды. Кэт очень нравился лирический герой Эшвелла — вернее, сам Эшвелл, каким он представал в своих стихах. Ах, она должна приложить все силы, чтобы добиться его любви!

— Мадам, у меня совершенно нет нарядов, которые могли бы привлечь внимание лорда Эшвелла — как, впрочем, и любого другого мужчины, — призналась она. — Пожалуйста, помогите мне подобрать новый гардероб, я во всем полагаюсь на ваш вкус.

Француженка еще раз оглядела девушку, не оставив без внимания старенький ридикюль, поношенное муслиновое платье и вытертые полусапожки, потом, поправив седую прядь, выбившуюся из пучка на макушке, тихо сказала:

— Двадцать лет в Англии научили меня хорошо разбираться в людях. Страдание всегда оставляет на лице след… — Не закончив свою мысль, она вдруг широко улыбнулась. — Но хватит болтовни, к делу! Вам, дорогая, ни в коем случае нельзя надевать розовое или красное, иначе ваша восхитительная, лилейно-белая кожа будет отсвечивать оранжевым. Рекомендую синий и зеленый всех оттенков; ну, может быть, еще сиреневый. А белый — ни в коем случае, не подходит абсолютно! Он будет вас простить, как говорите вы, англичане.

Мадам Бомари позвонила в колокольчик, и сразу вокруг Кэт захлопотали помощницы-портнихи. В суете незаметно пролетело несколько часов, близился вечер, а примеркам все не было конца. Совершенно измотанная, Кэт уже хотела было сказать мадам, что отобранных платьев ей хватит до конца жизни, как вдруг француженка вынесла в примерочную ярко-синее атласное платье. По тому, с каким благоговением она держала его, Кэт поняла, что это последнее и самое совершенное творение мастерицы.

Когда Кэт, надев платье, посмотрелась в зеркало, то в первое мгновение просто не узнала себя. Мадам была абсолютно права: ярко-синий цвет подчеркивал белизну ее кожи и изумительный медный оттенок волос. Низкое декольте открывало верхнюю часть соблазнительного бюста. От волнения у Кэт перехватило дыхание. Пожалуй, в этом платье она может бросить вызов самой Джулии Мортон! Эта мысль была так нова и непривычна, что Кэт застыла перед зеркалом, все еще не веря своим глазам. Единственное, что смущало ее, — слишком смелое декольте.