Предвкушение счастья - читать онлайн книгу. Автор: Данелла Хармон cтр.№ 69

Англичане бросились преследовать рассеивающийся флот американцев. Воцарился хаос, крики, вопли и пушечная пальба разносились по всей округе. Часть американского флота начала подниматься по реке, но большинство кораблей, шхун и тяжелых транспортов было просто брошено на произвол судьбы. Заплакав от горького унижения, Майра уткнулась лицом в колени. Почему они не сражаются? Почему они бегут? Сжав кулаки, она закричала:

— Салтонстолл! Трус! Развернись и сражайся! На леса Майна опустились сумерки. Корабли один за другим попадали в руки врага. Некоторые стали поджигать их, чтобы не достались англичанам. Люди высаживались на берег и уходили в лесную чащу. В воздухе стоял тяжелый запах гари, то здесь, то там вспыхивали новые факелы.

Майра закрыла лицо руками, не в силах видеть происходящего. Слава Богу, что Брендан прорвался в море и не видит этого ужаса. Слава Богу…

Обадая Боббс тронул ее за руку и показал на реку. Там, далеко внизу, среди пылающих кораблей, она заметила черный корпус «Пустельги». Значит, ей не удалось вырваться на морской простор? У Майры все похолодело внутри: прямо по пятам за шхуной несся огромный фрегат «Гадюка».

Многие американцы пытались прорваться сквозь британскую эскадру, но тщетно. Многие утонули или были взяты в плен. Восемнадцатипушечный «Охотник» сел на мель возле Лонг-Айленда и лишился команды. Весь остальной американский флот, кроме «Пустельги» и захваченного ею трофейного судна, двинулся вверх по реке.

Брендан стоял на палубе шхуны в окружении команды. Его план вывести из окружения Салтонстолла не удался. И теперь он сам оказался в ловушке. В оранжевых отблесках горевших кораблей были видны угрюмые лица его матросов. Шхуна испуганно дрожала под ногами.

Вверху река была забита кораблями, а путь к морю преграждали три боевых корабля и мощный фрегат «Гадюка». Выхода не было.

Брендан судорожно сглотнул и ухватился за поручень. «Я не могу, — подумал он. — Ты мое творение… я не могу разрушить тебя…»

Но он не мог допустить, чтобы британцы захватили шхуну. Слева по борту взорвался очередной корабль, засыпав осколками «Пустельгу». Брендан отвернулся, не в силах смотреть на такую ужасную гибель.

— Я не могу! — вырвалось у него.

Никто не произнес ни слова. «Пустельга» застыла в тревожном ожидании.

Британцы подходили все ближе.

Брендан снял шляпу и провел дрожащей рукой по волосам. Сердце щемило, на глаза навернулись слезы. Он посмотрел на дымящиеся вокруг остатки некогда гордого американского флота и неожиданно понял, что должен сделать.

— Лайам, — тихо позвал он. — Принеси мне пеньковую веревку и лампу из трюма.

— Брендан, что ты собираешься делать?

— Единственное, что мне осталось, — ответил он, закрыв глаза и до боли стискивая кулаки, — поджечь ее, За кормой шхуны жался трофейный корабль. Брендан смотрел поверх него в ночную темень. Время пришло.

Дрожащими руками Брендан открыл горящую лампу.

Небольшой отряд, наблюдавший за происходящим с берега, заметил еще один горящий факел, медленно двигавшийся по заливу.

Страшный крик вырвался у Майры, и она уткнулась в грудь Обадая, чтобы не видеть этого ужасного зрелища. Горела шхуна.

Все те, кто остался в живых в дни морских сражений, добирались домой сквозь труднопроходимые леса Майна. Многие остались лежать там, найдя свой последний приют. Настоящие потери так никогда и не были подсчитаны.

Однажды Майра с трудом открыла парадную дверь дома Эштонов и была встречена расплакавшейся от счастья Абигайль, обрадованным Эфраимом и своей новоиспеченной невесткой.

Мэтт и Эвелина поженились во время ее отсутствия.

Не сказав никому ни слова, Майра спряталась в своей комнате.

С каждым часом ее пребывания в доме боль только усиливалась.

В нескольких лавках висели великолепно выполненные наброски морских сражений, за которые просили большую цену. Майра зашла в одну из них и случайно увидела рисунки. Она узнала их автора, даже не взглянув на подпись. Больше она туда не заходила.

Соседи, уставшие от постоянных криков в доме Эштона, переехали, и теперь в их доме жила молодая чета Эштон. Мэтт стал видеть одним глазом.

На верфи Эштона, недалеко от того места, где родилась легендарная «Пустельга», строили новый корабль с гладкими бортами, быстроходный и легкий, с изящным носом и заостренной кверху кормой. Бриг решено было назвать «Эвелиной», а нос его украсить женской головкой блондинки с нежными глазами. Чертежи брига были сделаны капитаном Мерриком, полуирландцем, героем, который нашел свою гибель где-то под Пенобскотом.

Эфраим, который не мог больше выносить удрученного состояния дочери, решил все взять в свои руки. Его дочь не должна провести свою жизнь в одиночестве. Заручившись согласием Обадаи Боббса, он договорился выдать Майру замуж за его тридцатилетнего сына, человека более склонного к стихам, чем к морскому делу.

Эфраим ожидал сопротивления со стороны дочери, но та растеряла силу духа где-то в лесах Майна. Ее больше ничто не интересовало.

Было решено устроить свадьбу через две недели, к большому неодобрению Мэтта и Абигайль. Но Эфраим был неумолим. Майре нужен муж, чтобы помочь оправиться от недавней утраты. Роджер Боббс был порядочным человеком, немного скучным, правда, но они должны были поладить.

День свадьбы приближался, а Майра увядала, как цветок. Она не думала о будущем, а жила только воспоминаниями о прошлом.

Церковь быстро заполнилась, несмотря на жаркий день. Преподобный Эдвард Басе потел в своем парадном одеянии. Жених нервничал и был бледен как полотно. Среди гостей были морские капитаны в красивой форме, моряки в свежевыглаженных рубашках, торговцы, домохозяйки, юные девушки.

Появилась невеста в сопровождении отца. На ней было бледно-голубое платье, отделанное рюшами по вороту и рукавам, кружевной чепчик покрывал роскошные волосы. Зеленые глаза девушки были совсем отрешенными, губы казались бескровными, щеки побледнели.

Эфраим выглядел гордым и довольным, а Мэтью Эштон, которого сопровождала молодая жена, — рассерженным. Его рыжие волосы торчали в разные стороны из-под треуголки, а карие глаза сердито поблескивали под очками. Губы Мэтта были сжаты в тонкую полоску, и многие слышали его сердитый шепот:

— Отец! Не делай этого! Это несправедливо! Она не в себе!

— Заткнись, Мэтт! Это самый счастливый момент в жизни твоей сестры, и не порть его!

— Черт побери, отец!

— Заткнись! Ты в церкви!..

— Но кому нужна такая жертва?

Преподобный прокашлялся. Жених заметно занервничал. Громко расплакавшийся ребенок нарушил установившуюся тишину.