Расплата за любовь - читать онлайн книгу. Автор: Евгений Костюченко cтр.№ 59

Да, еще не будет никаких развлечений, кроме рыбалки, пьянки и похмелья. Но зато он останется на свободе. И когда-нибудь сможет вернуться в свой город. Он зарастет бородой, он привыкнет к ватнику и сапогам, и он отвыкнет от женщин. Навсегда.

А любимая женщина будет нежиться под ласковым солнцем, пить вкусное вино и спать с пузатым стариком.

Они покинули бар, оставив недопитое пиво. Инженер Амурский сел за руль «Запорожца» и тщательно поправил зеркало.

— С утра за нами хвоста не было, — проговорил он, не шевеля губами. — А за тобой?

— Было чисто, — ответил Ян и принялся протирать заднее стекло, внимательно разглядывая все машины, стоявшие позади них. — И сейчас чисто. Если увидишь серую «пятерку», то это за нами.

— Лучше серая пятерка, чем черный воронок, — философски заметил инженер Амурский.

Для страховки они покатались вокруг квартала, и Петрович сказал почти радостно:

— «Волгу» засек. Не оглядывайся. Нас пасет такси. Что будем делать?

Ян не удержался и все-таки оглянулся. Неприметное такси держалось сзади, скрываясь за двумя другими машинами.

— Прилично работают мужики, — одобрительно говорил Петрович. — Ценят нас.

«Они нас высоко ценят, — мысленно согласился Ян. — Ровно в сто пятьдесят тысяч долларов. За такими деньгами и я бы согласился последить».

— Давай на Петроградскую сторону, — сказал он. — К Сытному рынку, а там я покажу куда ехать. Смотри, «волжанку» не потеряй по дороге. Хочу их повеселить. На таких мастеров у меня есть заветный дворик.

Проходной двор вел к другому, не менее проходному, а тот, изгибаясь в два колена, выводил к третьему, откуда можно было попасть прямиком к мосту. Этим путем пользовались тогда, когда надо было срочно объехать пробки на Кировском проспекте. Дворовый лабиринт позволял иногда выиграть полчаса. Но иногда и не позволял. Все зависело от мусорных баков. Если они были пустыми, то их можно было вытолкать из-под арки и проехать. Если же баки не вывозили хотя бы два дня, то арка становилась непроходимой для транспорта.

— В правый ряд, за светофором направо, — диктовал он по-штурмански. — Внимание, стой!

Ян выскочил из машины и нырнул в черный зев арки. Вдоль стены выстроились круглые мусорные баки.

— Не впишемся, — сказал Ян. — Когда стоят баки, не протиснешься. Проверено неоднократно.

— Не протиснемся? Значит, пробьемся, — решил Петрович и уверенно двинулся вперед. — Мы и не в такие щели залезали!

«Запорожец» оглушительно урчал и пукал в гулком тоннеле, но проскользнул между ободранной стеной и баками, источающими аромат пищевых отходов трехдневной выдержки.

Через минуту они остановились на каких-то задворках. Ян был уверен, что им удалось оторваться от слежки, потому что там, где может пройти «запор», «Волга» застревает навеки. Но точно так же он был уверен, что сообщение об ускользнувшем «Запорожце» уже передано всем другим участникам слежки.

— Уходим пешком, — сказал он, и Петрович согласно кивнул. — Разделимся. Прыгай в метро, а я уйду дворами. Заберу вещи из машины и на такси приеду к тебе.

— Встречаемся в яхт-клубе?

— Через два часа. Если не появлюсь, не жди.

— Ждать не буду. Адресок оставлю под рундуком, — предупредил Амурский.

Ян пересчитал все свои деньги и отдал половину Петровичу:

— Держи, на дорогу хватит. Как туда ехать-то, на кордон? Поездом до Петрозаводска, а дальше?

— Какой поезд? Мы же на нелегальном положении! Выбираемся на Мурманское шоссе, и там где-нибудь на заправке подсаживаемся к дальнобойщикам. Так, на перекладных, и доберемся. Яшка, плюнь ты на свои вещи. На кордоне все есть.

— На свои-то наплевать. Кое-какое чужое барахло отдать надо. Все, дед, разбегаемся.

Между прочим, Голопанов был прав. Алина уже была готова подписать договор. Если бы не полковник со своими наручниками, она бы подписала все, что угодно, лишь бы поскорее вырваться. А вырвавшись, она связалась бы с Никитой или с Раисой, и все бы выяснила. Любую ошибку можно исправить.

Нет, не любую. Например, заковать в наручники женщину — это непоправимая ошибка.

Теперь они не смогут ее обмануть. Она не верила ни единому их слову. Она знала, что они хотят убить ее. Не здесь, не сейчас. Сначала они должны открыть счет. Почему-то без ее подписи это невозможно. Затем они организуют ее бегство за границу. А вот там ее и убьют.

А почему не здесь? Наверное, потому что Алину будут искать. Президент компании не может пропасть бесследно. Если она не появится в Москве, Котляр поставит на ноги всю службу безопасности, не говоря уже о милиции и Интерполе.

И что он найдет? Ее фамилию в списке улетевших на Кипр? Вот на что рассчитывает Голопанов.

Пусть не рассчитывает. Пусть не надеется. Алина никуда не полетит. «Если надумали убить меня, убивайте, — решила она. — Но я сорву ваши планы. Просто назло вам».

Не сдаваться, не сдаваться! Ее взгляд метался в поисках какого-нибудь предмета, каким можно было бы разбить стекло. Кресло не поднять. До тарелок не дотянуться. Интересно, а каблуки босоножек могут справиться со стеклом?

Она посмотрела в окно и с досадой обнаружила, что оно выходит во внутренний дворик. Кричи не кричи, никто, кроме охранников, не услышит.

С босоножкой в руке она снова опустилась на кресло. Вспышка ярости отняла у нее последние силы.

Обводя взглядом стены, она вдруг увидела на сейфе, возле директорского кресла, небольшую иконку в золоченом окладе. Отсюда ей трудно было разглядеть, чья это икона. Какой-то святой. Кажется, Николай, судя по крестам на ризе. «Господи, помилуй мя, грешную, — взмолилась Алина. — Святой Николай, ты же помогаешь путникам в дороге, помоги же и мне! Не знаю, как тут помочь. Сама во всем виновата. Сама же видела, что Голопанов — жулик, еще когда он с бандитами договаривался, там, на катерах. Так и знала, что такие друзья до хорошего не доведут. В общем, сама во всем виновата. Но я просто хотела справиться с работой. Мне пришлось заниматься делом, в котором я ничего не понимаю. И учиться было некогда. Я была просто марионеткой. Не надо было соглашаться на такую работу? Но другой мне не предлагали. Что теперь делать? Как мне помочь? Не знаю, Святой Николай, но ты-то ведь лучше меня знаешь, что делать! Вот и сделай что-нибудь».

Отправив это сообщение высшим силам, Алина устроилась в кресле поудобнее, обняв свободной рукой колени и положив на них голову. Хорошо бы сейчас заснуть, чтобы показать Голопанову, что она его совершенно не боится. За два часа вполне можно выспаться…

Но они не дали ей даже задремать.

— Ну, что надумали? — спросил полковник.

— Зачем это вам? — спросила Алина. — Разве нельзя было спокойно работать, не ловчить, не устраивать все эти лишние хлопоты?