Сейф для семейных тайн - читать онлайн книгу. Автор: Светлана Алешина cтр.№ 81

— Ой, да к нему кто только не шастал, к художнику-то! — махнула рукой Мария Николаевна. — И продажные девки, и просто какие-то уличные, он всех подметал.

— Нет, меня интересуют именно те, кто, как вы говорите, приехал в три часа. То есть за несколько часов до смерти Юрия Николаевича, — постаралась внести ясность Лариса.

— Номер машины я не помню, — со вздохом произнесла старушка. — Зачем мне запоминать? Если бы знала, то запомнила бы, конечно. А так… Ну, приехали, и приехали. Я как раз в магазин вышла. Когда вернулась, машины уже не было. А когда проходила мимо двери, то прислушалась.

— И что? — нетерпеливо спросила Лариса.

— Смешки оттуда слышались и музыка, — осуждающе заговорила Мария Николаевна.

— То есть художник остался доволен тем, кого ему привезли, и оставил одну из девиц себе.

— А может, и не одну! — выпалила Полина Никитична. — Они же сейчас, развратники этакие, могут и не с одной. Тьфу только на них, одно слово!

— Угу, угу, — забормотала себе под нос Лариса, переваривая информацию. — А потом, когда машина приехала за девицами обратно… Обычно это бывает или через час, или через два… Никто из вас ничего не видел? — она обвела глазами старушек.

Те отрицательно покачали головами. Полина Никитична вообще на улицу не выходила до вечера, лежала с головной болью, а Мария Николаевна, закупив продукты, поспешила на остановку автобуса, который и увез ее на дачу. Это было где-то в половине пятого. По ее словам, она еще раз прислушалась к тому, что происходило за дверью Алтуфьева, но ничего из ряда вон выходящего не заметила. Потом она уехала на дачу с ночевой, а вернулась только что и была поражена тем, что художника кто-то убил.

— А того молодого человека, помните, про которого я вас спрашивала в первый раз? — спросила Лариса.

Старушки тут же закивали в знак того, что они прекрасно помнят первое появление Ларисы в их дворе.

— Нет, его мы не видели. Во всяком случае, я не видела, — отрицательно покачала головой Мария Николаевна.

Полина Никитична снова повторила, что она весь день пролежала с головной болью, следовательно, не может утверждать ничего наверняка.

— А дочь-то его приехала, — понизив голос и скосив взгляд на окна квартиры Алтуфьева, сказала Полина Никитична. — Здесь сейчас, прошла, вся такая из себя фифа, что ты!

— Откуда ты знаешь, какая она? — не поддержала соседку Мария Николаевна. — Мы ее и знать не знаем, она из другого города.

— Да, из другого, — согласилась Полина Никитична. — Я к тому, что ей квартира-то достанется. А она, наверное, продавать ее будет. Еще неизвестно, кто купит. Может, такой же… безобразник, прости господи!

— Да ну уж, наверное, приличный человек будет, — снова не согласилась Мария Николаевна. — Нужно будет к ней сходить, попросить, чтобы продавала только порядочным людям. А то Юрка-то, по правде говоря, сосед был беспокойный…

Лариса поблагодарила старушек за информацию и оставила их обсуждать перспективы продажи алтуфьевской жилплощади тет-а-тет. Сама же она поспешила в салон своего автомобиля, чтобы выкурить сигарету и немного подумать.

Подниматься к Алтуфьеву и разговаривать с его дочерью она посчитала излишним. В конце концов, ею занимаются сейчас оперативники Карташова. А вот информация насчет проституток… Может ли она быть полезной? Ну, вызывал Алтуфьев себе жриц любви перед смертью, ну и что? С другой стороны, они могут оказаться ценными свидетелями. И Лариса активизировала свой мобильник.

Через двадцать минут она снова подъехала к городскому управлению, где застала уже собиравшегося домой майора Меньшова в компании с женщиной в форме. Она представилась Аллой Александровной Артемьевой.

— Замначальника нашей полиции нравов, — рекомендовал ее Меньшов. — Гроза проституток города. Очень строгая женщина. Даже я ее побаиваюсь.

Женщина и впрямь была довольно брутальной. Рослая, крепкая в плечах, чуть мужеподобная. Ей очень шла форма капитана милиции. Даже Меньшов по сравнению с ней выглядел не больно-то мужественно. Алла Александровна даже не улыбнулась при появлении Ларисы. Она сухо кивнула ей и сразу же открыла папку.

«Может быть, это даже к лучшему, если она такая бука, — подумала Лариса. — Обычно такие женщины весьма исполнительны в плане службы. Скорее всего, у нее все отлетает от зубов, когда спрашивает о чем-либо начальство, а документация содержится в полном порядке».

Меньшов тем временем распрощался, поспешив домой. А Лариса вместе с капитаном Артемьевой пошли в ее кабинет, находившийся в соседнем здании.

— Вот у меня здесь все конторы. Полный список. Пятьдесят с лишним наименований. Будем обзванивать, начиная с самых, что называется, распространенных и популярных.

Артемьева вздохнула и взялась за трубку телефона. Разговаривала она с сутенерами, которых, разумеется, всех знала, довольно жестко и бесцеремонно.

— Сергей? Капитан Артемьева… Позавчера вызов на Большую Дмитровскую, пять, у тебя был? Художник Алтуфьев! Не у тебя? Если соврал, будут проблемы!

Примерно по такому сценарию прошло четыре разговора с невидимыми Ларисе абонентами. Наконец некто Григорий признался Артемьевой, что вызов по данному адресу на совести его «конторы». И что он уже в курсе, что Алтуфьева после этого грохнули, только он абсолютно ни в чем не виноват. Капитан Артемьева прервала сутенера и безапелляционно потребовала, чтобы тот немедленно подъехал к ней со всем своим «выводком».

Григорий Мельников был в ужасном состоянии. Мало того, что его мучило не до конца испарившееся вчерашнее похмелье и сегодня днем он обнаружил пропажу пятисот рублей, которые, как он подозревал, у него украла какая-то из подчиненных ему девок, так еще и звонок Алки-сердючки (так за глаза называли майора Артемьеву в проститутском мире Тарасова) окончательно выбил его из колеи.

Звонок застал Григория в машине. Недолго думая, он решил навестить состоявших у него на службе девиц. Начал он, естественно, с трехэтажного мата — обругал одну из девок за «неподобающий вид», который выражался в растрепанной прическе, другой сделал внушение за беспробудное пьянство и одним махом оштрафовал на сто рублей каждую. Если учесть, что в комнате было пять девиц, то Григорий таким образом компенсировал свои убытки, понесенные по пьянке.

Потом уже он перешел к самому главному.

— Так, кто у нас у художника-то был этого ненормального? — спросил, немного подостыв и выкурив сигарету, сутенер Мельников.

Одна из девиц, Татьяна, всхлипывая, сказала, что это была она. Эта особь двадцати двух лет, с очень развитыми молочными железами, сочла несправедливыми крутые санкции со стороны Григория, а именно штраф на сумму сто рублей. Тем более что она была уверена — к пропаже денег у «начальника» она не имеет никакого отношения.

— Короче, собирайся, поехали к Алке на ковер, — раздавив окурок в пепельнице, бросил Григорий.