Смерть умеет улыбаться - читать онлайн книгу. Автор: Ника Шахова cтр.№ 11

- Пожалуй, стоит поискать, - сказала Грета и поднялась с места.

Сообразила, значит. Хорошо.

- Разделимся, - предложила я, - Ты поищешь в кабинете, Макс возьмет на себя гостиную, тетя - спальни, Нюся - кухню и холлы, ну а я - библиотеку.

- Но я собиралась к просветленной госпоже Ванде, - робко запротестовала тетушка, - Говорят, она очень сильный потомственный медиум.

Невероятно сильный! Если мне удастся поговорить с Генрихом... если Ванда позволит... я спрошу у него...

Силы небесные!

- Тетя!

А могла, между прочим, и догадаться. Тетя давно увлекалась гадалками, колдунами, целителями, астрологами, хиромантами, магистрами несуществующих наук, академиками левых академий и прочей расплодившейся шушерой. Дядю, помнится, это смешило. До смеха ли ему сейчас?

- Тетя, - я взяла себя в руки, - Ты можешь собираться к кому угодно - хоть к Рамсесу Четвертому, но сначала помоги нам. Никуда твоя Ванда не денется.

- Ника, ты не понимаешь! - с негодованием воскликнула тетя Лиза, -

Ванда - особенная, она чистый ручей сокровенного знания, из которого хотят напиться многие, но не многим позволено. Она...

- Ага, - отмахнулась я, - Твоя Ванда - чистый ангел в грешной плоти. И сколько денег успел вытянуть твой просветленный херувимчик? - задала я каверзный, как мне показалось, вопрос.

- Нисколько! Ни копеечки! - восторжествовала тетя фальцетом. В ее глазах вспыхнул живой огонек, - Ее не интересуют деньги! Она просветленная!

Помогая людям, Ванда совершенствует свой дух, готовит его к последующим реинкарнациям... Если бы ты видела ее глаза! Она смотрит не на человека, а прямо в его душу, в самую суть! Ее невозможно обмануть. Она совершенно особенная!

- Прекрасно, тетя, - сдалась я под яростным напором восклицаний, -

Решено, мы справимся без тебя.

На данном этапе меня вполне устраивало, что в ожидании встречи с просветленной Вандой тетя встряхнулась, перестала рыдать и даже накрасила губы.

* * *

Я отправилась в библиотеку и взялась за пыльную (в прямом смысле) работенку. Я снимала книги с полок, осторожно встряхивала их, заглядывала под обложку и ставила на место. Снимала и ставила. Снимала и ставила.

Увлекательнейшее занятие, если учесть, что две стены длинной комнаты от пола до потолка вплотную заставлены книгами, среди которых попадаются энциклопедические словари толщиной в мою талию и настоящие фолианты в неподъемных кожаных переплетах. Чтобы добраться до верхних полок, приходилось влезать на шаткую стремянку, а я, между прочим, боюсь высоты.

Каблуки в десять сантиметров - тот предел, за которым начинается страх.

Через полтора часа физических упражнений заныла поясница, неделикатно напоминая, что мне давно не двадцать лет. Еще через полчаса поясница напомнила, считаю, по-хамски, что мне, однако, уже не тридцать лет.

Зарра-аза! Без тебя помню.

Перелопатив не меньше двух тонн знаний, накопленных неугомонным человечеством, я нашла бело-розовый фантик от карамели "Мечта" , синий трамвайный билетик стоимостью три копейки (тоже раритет), поблекший список продуктов, начинающийся со строчки "шампанское - два ящ." , написанный дядиной рукой, и лаконичную записку: "Завтра там же. Люблю. А." Почерк влюбленного мне неизвестен. Се ту, как говорят французы. На этом перечень моих находок иссяк.

Я медленно разогнулась, схватившись за поясницу обеими руками, и обвела комнату мутным взором.

Для очистки совести заглянула за кресло, отодвинула в бок пегую волчью шкуру и перелистала подшивку "Озерских ведомостей" . Ни-че-го.

Ексель-моксель! Зато совесть чиста.

У моих сокаторжников дела обстояли не лучшим образом - ничего путного они не нашли.

Итак, вряд ли дядя написал завещание и не сделал с него копию. А это значит, что завещания не было, нет и, по всей видимости, уже не будет. Что и требовалось доказать Фабе. Вместо точки ставлю черный кружок.

Макс умчался по своим делам, рыкнув мотоциклом. А я взяла полотенце и пошла освежиться на Тьмаку.

C удовольствием побарахталась в измельчавшей речушке, равномерно прогретой солнцем до песчаного дна, устроилась на полотенце, подставив бледную спину кровавому закату, и задумалась.

Принято считать, что блондинки - эгоистичные и тупые создания, они не думают, потому как им, бедненьким, не чем. А маленькие блондинки (я в частности) - вообще туши свет, сливай воду и беги от них, беги, пока не поздно. Не знаю, откуда пошла эта выдающаяся хиромантия, но однажды в теленовостях я услышала, что американские ученые провели исследования, в результате которых выяснилось, что интеллектуальный коэффициент блондинок ничуть не ниже, чем у шатенок или брюнеток. Спасибо, дорогие, утешили. Вам что, нечем было заняться? Спросили бы у меня, я бы и так сказала, без исследований, что мой рост и цвет волос, а также размер обуви и бюста никогда не мешали мне думать.

Итак, думаю. (Назло особо выдающимся кретинам в штанах, поскольку у женщин, верно говорю, ума не хватило бы тратить чистопородные баксы на подобную ерунду.) О чем бы мне подумать? Мыслей столько, что голова пухнет.

Надо выбрать одну и обстоятельно пройтись по ней, а не скакать контуженой блохой по раскаленной сковородке.

Хорошо бы вспомнить точнее, что незабвенный дядюшка говорил о чертовом завещании. Помню, однажды он глубокомысленно изрек, обращаясь ко мне: "Я оставлю все тебе, детка, но и про других родственников не забуду" . Вот. И понимай как хочешь. В другой раз, перед тем, как выгнать меня из дома, а с ним это периодически случалось, сказал: "После моей смерти в семье останется только один мужчина... Макс, как ты догадываешься, не в счет...

Этот мужчина должен будет позаботиться об остальных. И я ему помогу" . Я тогда не обратила внимание на его слова: дядя пребывал в отвратительном настроении, цеплялся ко всем и каждому, ерничал. Оглядываясь назад, я понимаю, что кое-какие шансы занять место главы семейства у Павлика были.

Реализовались ли они - вот в чем вопрос. Хотя какой из Павлика мужчина...

Да никакой. Скупой, эгоистичный, высокомерный. Разве это мужчина?

Недоразумение в портках.

Леший с ним, с Павликом, он свое получил. А выйдет из больницы - я ему еще добавлю... За всех униженных и оскорбленных сородичей. А за себя - отдельно.

А дядя? Мог ли дядя пошутить с завещанием? Мог. Он любил всякие розыгрыши и мистификации.

Например, обещал Гретте гранатовый браслет - и подарил... томик Куприна. Или выдал мою мамулю за муж за светило в области радиоэлектроники.

Светило оказалось бездомным аспирантом, ставшим-таки светилом спустя много лет, в стране восходящего солнца. Или вытащил на свет Мэй Валлоу, - я прыснула в полотенце, - Самая удачная шутка дяди - это Мэй.