Месть русалок - читать онлайн книгу. Автор: Шэна Эйби cтр.№ 19

– И куда же вы отправились бы, интересно мне знать, если бы ваш побег все же удался?

Кайла не смогла сдержать испуганный крик. Рука пропустила ветку, за которую она собиралась ухватиться, и, потеряв равновесие, она заскользила вниз.

Ветки изгибались или ломались под ней, хлеща по лицу и по рукам, разрывая платье, а затем она тяжело упала на что-то, что громко зарычало и свалилось на землю вместе с ней.

Лавина из колючих сосновых игл и веток обрушилась на нее следом. У нее перехватило дыхание, голова кружилась. Она не могла двигаться, пока лорд Стрэтмор, что-то сердито проворчав, не снял ее с себя.

Она открыла глаза и увидела, что он наклонился над ней и внимательно всматривается в ее лицо. Воспоминание о ярко-бирюзовом взгляде, которое она хранила в своем сердце, вдруг воплотилось в реальность, но только теперь его глаза казались ярче, в них сверкали веселые искорки. Против ее ожидания, в его взгляде не было и намека на гнев. Вместо этого она увидела лукавую, совершенно неожиданную мальчишескую улыбку. Он словно хотел сказать: «Ну, что я тебе говорил!» Он наклонился ниже, его длинные золотистые локоны упали ей на щеку.

Кайла моргнула, чтобы прогнать невероятное видение.

– Ну что ж, миледи, – весело сказал Роланд. – Похоже, нам суждено встречаться с вами при самых невероятных обстоятельствах.

И вдруг поцеловал ее в губы.

Ее губы были мягкими и сочными, лучше, чем он мог себе даже представить. А ведь он представлял себе этот поцелуй с того самого момента, как впервые увидел ее.

Туман охладил ей кожу, но ее губы были теплыми и терпкими на вкус, и этот контраст доставлял ему причудливое, ни с чем не сравнимое удовольствие.

Он любовно погладил ее щеку, стирая пальцами тонкий слой влаги, оставленной туманом, и изумляясь про себя этой шелковистой, атласной гладкости.

Она замерла, потрясенная, недвижная… Огромные серые глаза в изумлении и тревоге смотрели на него. И тогда он очень мягко и осторожно коснулся ее век рукой, совсем легко, только для того, чтобы она прикрыла глаза… А затем с еще большей страстью впился в се рот поцелуем.

Она открыла рот, повинуясь настойчивым движениям его языка. Возможно, это был результат растерянности с ее стороны, но он тут же воспользовался им и сплел свой язык с ее. Она тихо вздохнула, а он запустил пальцы в ее шелковистые пряди и принялся перебирать их, стряхивая листья и иголки, затем осторожно откинул несколько прядок с лица, провел, едва касаясь, согнутыми пальцами по ее щеке, очертив линию подбородка, шеи, верхней части груди…

Он знал – то, что он сейчас делает, совершенно недопустимо. Это серьезное нарушение всех правил его профессиональной этики. Он бессовестно воспользовался своим положением, навязывая себя женщине, находящейся под его защитой, у которой просто нет выбора. Он знал, что должен остановиться.

Но то, что сейчас происходило с ними, казалось ему таким правильным, таким естественным…

Его мучил ни на минуту не утихающий голод, вспыхнувший внутри его в ту ночь, в гостинице. И сколько бы он ни пытался с ним справиться, как бы ни уговаривал себя, ни соображения чести, ни доводы рассудка ничего не могли с этим поделать. Этот голод только разрастался, пожирая его изнутри весь вчерашний день и ночь и сегодняшнее утро. Он хотел видеть ее, целовать, целовать бесконечно. И теперь это желание завладело им полностью, потому, что она снова лежала рядом с ним, потому что ее руки обвились вокруг его шеи и она отвечала на его поцелуи.

Роланд чувствовал, как тает ее настороженность, и с мудростью настоящего стратега продолжал лишать ее последних оборонительных укреплений. Крепче прижав ее к себе, он с величайшей нежностью касался легкими поцелуями ее губ, щек, подбородка. Затем он спустился ниже, продолжая целовать шею спереди, сбоку, за ушком, потом обхватил мягкими горячими губами мочку уха и услышал тихий грудной стон – настолько чувственный, женский, что пожар в его крови вспыхнул с новой, почти неконтролируемой силой.

Кайла выгнулась, прижавшись к нему в тот миг, когда он чуть прикусил мочку ее уха. Ее груди прижались к руке Роланда, заставив его окончательно потерять голову. Он вновь завладел ее ртом, яростно, жадно, позабыв о нежности, позабыв о времени и месте, позабыв обо всем, кроме этой женщины, еще два дня назад совершенно ему незнакомой, которую, оказывается, он знал всю свою жизнь.

Потому что он точно знал, что надо сделать, чтобы снова пробудить в ней этот тихий стон, он знал, как надо целовать ее, как гладить ее руки, как обхватить эти мягкие, нежные холмики ее груди, такие упругие и – о боже! – так уютно устроившиеся в его ладонях!

И она знала его! Да, она знала, как касаться его в ответ на ласки, как гладить его лицо дрожащими, словно от удивления, нежными пальцами. И поцелуи ее были горячи, и ласки упоительны, и дыхание ее касалось его разгоряченной кожи, как свежий ветер с гор.

Ее гибкое, податливое тело было напряжено, он чувствовал его, несмотря на кольчугу, которая казалась ему сейчас орудием пытки. Он полностью накрыл ее тело своим, и она охотно приняла на себя его тяжесть, казалось, она даже ее не заметила… пока не почувствовала, как к ее бедрам прижимается его мужское естество, и не ощутила всю полноту его возбуждения.

И в тот же миг все изменилось, он почувствовал это сразу. Она резко вздохнула, ее глаза широко открылись, лихорадочный жар растаял в их черной глубине, сменившись ясным осознанием. И страхом.

Роланд замер, оказавшись в ловушке между агонией неосуществленного желания и проснувшимся рассудком. Рассудок победил. Он приподнялся на руках, затем скатился с нее, освободив от своего веса.

Он сел, несколько раз глубоко вздохнул, стараясь унять дрожь.

– Вот видите, что случается с молодыми женщинами, которые убегают от своих защитников, – сказал он, явно издеваясь над собой.

Кайла села рядом, в ее взгляде, сначала неуверенном, появился вызов.

– Но вы, кажется, говорили, что именно вы – мой защитник.

Ее густые, спутанные золотистые волосы казались короной, украшенной листьями и сосновыми иглами, и в этот миг ему снова, как и день назад, пришло на ум сравнение с королевой друидов. Сейчас она определенно казалась частью этого леса. Не думая о том, что он делает, Роланд протянул руку, стал вытаскивать веточки и хвоинки из их шелкового плена.

– Да, – только и смог он сказать в ответ.

Она была права, а он не прав. И они оба знали это.

Она сидела, не двигаясь, позволяя ему перебирать ее волосы. Она часто и неровно дышала, и мысль о том, что его ласковые прикосновения были причиной этому, заставила ее покраснеть. Но что еще хуже – она отчаянно желала этих ласк.

– Отпустите меня, – сказала она вдруг с неожиданной силой. И он понял, что она говорит не только о данном моменте.

– Я не могу.