Незнакомка до востребования - читать онлайн книгу. Автор: Анна Данилова cтр.№ 2

— Знаете, я тоже придерживаюсь такого же мнения. Хотя вполне допускаю, что психиатры своими профессиональными приемами могут ускорить этот процесс.

— Вы имеете в виду гипноз?

— Да… А еще я считаю, что человека Бог лишает на время памяти для того, чтобы у него было время восстановиться физически, вот как в вашем, к примеру, случае. Чтобы ваши воспоминания, причем очень тяжелые, болезненные, не мешали вашему организму сосредоточиться на физическом, повторяю, восстановлении. Чтобы у вас была возможность окрепнуть.

— Вашими устами бы да мед пить. — Ей захотелось взять его за руку, сжать ее в знак того, как она благодарна ему за его внимание к ней. И вообще, от него исходило здоровье, надежда, все то, чего ей сейчас так не хватало. Казалось, прижмись она к нему, и от него к ней перельется немного сил.

Он ушел, и она снова погрузилась в черную бездну одиночества и страхов. Кто и за что ее хотел убить? Кто нанес ей сразу две почти смертельные ножевые раны? Кому она так крепко помешала в этой жизни, кому перешла дорогу?

В который уже раз перегорела лампа в уличном фонаре, и часть сада, двор и дорожка, ведущая от массивных чугунных ворот к дому, — все погрузилось во тьму. Александр Тихий открывал ворота при свете фар своего джипа. В который уже раз пожалел о том, что не сделал автоматические ворота. Хотя, с другой стороны, ему доставляло удовольствие даже прикасаться к этим прекрасным кованым ажурным воротам. В сущности, за ними начиналась его частная жизнь: сад, большой дом. Все то, что он создал практически своими руками. Чувство собственника было удовлетворено им сполна.

Он въехал во двор, свернул и проехал несколько метров до скрытого гигантскими елями гаража. Открыл, поставил машину и направился к дому.

На сердце было тяжело, просто невыносимо. Он только что сбил человека. Октябрь выдался холодным, туманным, свет фар мчащейся навстречу ему машины на какой-то миг ослепил его, и он, как ему показалось, наехал на движущегося по обочине дороги человека. Удар был не сильный, но все равно ощутимый. Он притормозил, прислушался к плотной тишине, окружавшей его наедине с туманом и пустынной дорогой.

Никто, ни одна душа не видела, что произошло только что. И удар, удар был слабый… Он повторял это про себя много раз, стараясь поверить в это.

Страх сковал его. Он некоторое время сидел в машине, не в силах пошевелиться, и в это время перед его глазами стали мелькать картинки из его невеселого будущего: лежащий на каталке в морге человек, лампа на столе кабинета следователя, жесткая скамья в зале судебных заседаний, холодный кузов машины, перевозящей заключенных, и, наконец, мрачная вонючая камера, наполненная уголовниками…

И все это при том, что он никогда ничего подобного не видел и не испытывал. Разве что мог представить себе все это, основываясь на увиденном в кино.

Он не мог и не хотел рушить свою жизнь. А потому пытался внушить себе, что этот человек жив. Кроме того, вряд ли этот человек благополучен, раз добирается до дома пешком, один, в холодный промозглый вечер. Если он трезв и нормален, то у него наверняка должны быть семья, работа, деньги. А если есть деньги, то он может перемещаться хотя бы на автобусе или, уж на крайний случай, на велосипеде, но никак не пешком. В радиусе примерно десяти километров вокруг нет ни одного населенного пункта. Причем он шел навстречу Тихому, то есть в противоположную сторону от Бобровки, где жил сам Тихий, к городу. Он был либо пьян, либо психически болен. Так, во всяком случае, рассуждал Тихий, успокаивая себя.

Дом встретил его сохраненным каким-то чудесным образом теплом и приятными запахами новой мебели. Дом ждал его.

Тихий вошел и заперся на все замки. А что, если его кто-то все-таки видел? Ну и что? Если кто и видел, то только очертания джипа, слишком уж густой был туман. И уж номеров-то точно никто не мог заметить.

Вдруг его осенило: следы на капоте? А что, если там кровь? Или капот помят?

Так не хотелось выходить из дома! Но он все-таки вышел с мощным фонарем в руках, дошел до гаража, открыл его и внимательно осмотрел машину. Нет никаких вмятин и крови. Однако боковое зеркало сложено…

Но это лишь заключение обыкновенного осмотра. Экспертиза, если до этого дело дойдет, сможет обнаружить на капоте и кровь, и царапины… Господи, ну откуда только взялся этот бомж? Или пьяница?

А что, если он там лежит и умирает? Может, ему еще можно помочь? В конце-то концов, у него есть деньги, и он может уговорить этого человека не заявлять в полицию. Он просто даст ему денег, и все!

Он сел за руль, выехал из гаража, снова отпер ворота. Мокрая дорога лоснилась при свете фар. Сквозь плотный туман тускло светились окна расположенных вдоль дороги домов. Вот там точно никто не переживал по поводу сбитого человека. Там жили, ужинали, смеялись или любились люди с чистой совестью.

Он ехал медленно, внимательно осматривая обочину дороги слева от себя. Он хорошо запомнил это место, там был небольшой мостик через реку, превращенную теперь уже временем в тихий и незаметный ручей. Вот он, мост. Тихий остановил машину, вышел из нее. Нашел место, где, по его подсчетам, он сбил человека. Свет его фонаря метался по жухлой траве, черным кустам в поисках неподвижного тела. Нет, никого не было. Вариантов имелось два: либо этот человек отполз куда-то очень далеко, где его невозможно увидеть, может, в расположенный в километре от дороги лес, что свидетельствует о том, что он в состоянии перемещаться на большие расстояния, а значит, более-менее силен; либо его подобрала машина. Второе показалось ему более правдоподобным.

Значит, этого человека привезли в первую попавшуюся больницу, и теперь врачи борются за его жизнь. Или же просто оказывают ему первую медицинскую помощь. Возможно, он лишь слегка ранен: ссадины, ушибы, перелом…

Он вернулся домой, снова заперся. В сущности, он сделал, что мог. В данной ситуации. Может, просто забыть обо всем этом? Свидетелей-то нет.

Странное дело, но после всех волнений аппетит у него не пропал. Напротив, он положил себе на тарелку целых четыре котлеты и целую гору пюре. Поставил в микроволновку разогреваться. Достал из холодильника банку с солеными огурцами.

Он готовил себе сам. И убирал дом тоже сам. Он был неплохо приспособлен к жизни и умел многое. И уж точно никогда бы не поселил у себя какую-нибудь домработницу или кухарку. Глупости все это! Дань моде. Он аккуратен, а потому прибраться в доме, когда у тебя есть хороший пылесос и целый арсенал бытовой химии, — пустяковое дело. А готовить он просто любил.

Поставив на поднос еду, он устроился на диване перед телевизором. Обычный вечер. Один из многих. Вот только вместо чувства удовлетворения прожитым, наполненным работой днем — тоска, страх быть пойманным и уличенным в подлом поступке. Ну почему он тогда не вышел из машины и не посмотрел, кого он сбил? И ведь никто из окружающих его людей, в том числе из подчиненных, которые его ценят и уважают, не подозревает, что он способен на такое. Оказывается, способен.