В объятиях принцессы - читать онлайн книгу. Автор: Джулиана Грей cтр.№ 74

– В наружный коридор, который в конечном итоге приведет к замаскированному входу. Старые слуги говорили, что его использовали для политических заключенных. – Она распахнула дверь.

Коридор оказался длинным, но воздух здесь был намного свежее, и Луиза с наслаждением вдохнула его. Еще минута, и они свернут в тоннель, ведущий к тайному входу. Когда-то она играла здесь с сестрами. Теперь это был путь к свободе.

Она не задумалась, почему воздух здесь свежее, – ведь тайный ход вроде бы не должен был использоваться. Луиза тронула дверную ручку, убедилась, что дверь не заперта, и толкнула ее. Еще шаг, и они окажутся на знакомой, заросшей папоротником площадке, залитой лунным светом. До свободы остался один лишь шаг. И в этот момент она услышала насмешливый голос Гюнтера Хассендорфа:

– Моя дорогая принцесса, как же вы предсказуемы!

– Благородная попытка, – сообщил Олимпия, – хотя и неудачная. Сомертон, сделай одолжение, перестань греметь кандалами. Действует на нервы.

– Уж извини, – огрызнулся граф. – Я рассчитывал, что ты отнесешься к перспективе публичной казни с полной невозмутимостью.

Олимпия отмахнулся:

– В нашем деле всякое случается, мой друг. К проигрышам следует относиться философски. Нас переиграли, только и всего.

Сомертон повернулся к жене, которая сидела на полу, обхватив колени руками. С нее сняли сюртук, и рубашка свободно болталась на тоненькой фигурке.

– Я вытащу нас отсюда, Маркем, клянусь.

– Не стоит говорить банальности, чтобы успокоить меня. Я не ребенок и трезво оцениваю реальность.

– Я не позволю моей жене и еще не родившемуся ребенку умереть на площади на потеху толпе. Для меня это реальность, Маркем.

Луиза подняла на мужа глаза, в которых не было надежды:

– Нет никакого ребенка, Сомертон.

Мир покачнулся. Пальцы графа вцепились в свисающую со стены цепь.

– Нет ребенка?

– Я обнаружила этот факт вскоре после вашего отъезда из Хунхофа.

– Понимаю.

– Так что я и в этом потерпела неудачу. Мне не удалось спасти мой народ. Мне не удалось спасти тебя. Теперь пусть Эмили и Стефани подхватывают знамя, хотя подозреваю, что они не станут этого делать. Я права, Олимпия? Они никогда не думали о своем долге перед страной так, как я. – Она опустила голову на колени. – Но они хотя бы останутся в живых, родят детей и будут счастливы в Англии.

Сомертон взглянул на жену, маленькую и несчастную, и его охватило чувство полной безнадежности. Он, Сомертон, ни разу не встретившийся с врагом, которого не сумел бы уничтожить, или со встречным ветром, который не смог бы обратить вспять, ничего не мог сказать перед лицом ее горя. Как он мог успокоить эту женщину, преданного и благородного Маркема? А ведь ее единственная вина заключается в том, что она ошиблась в выборе мужа. И эта ошибка оказалась для нее роковой.

Он опустился на пол рядом с ней и осторожно коснулся ее мягких каштановых волос, которые так любил.

– Когда-нибудь у нас будет дочь с такими же волосами, – тихо проговорил он.

Луиза прижалась к мужу и наконец зарыдала.

Сомертон прислонился израненной спиной к стене и обнял любимую.

– Дочь, сын, какая разница? Все они будут наши, Маркем. Весну мы будем проводить в Англии, если, конечно, ты не имеешь ничего против дождя. Повезем их в Уэльс. Пусть немного закалятся. Детям, по моему мнению, закалка необходима. Подрастающее поколение слишком изнеженное.

Он еще долго говорил, и в конце концов рыдания стихли, и Луиза уснула, прижавшись к мужу. Он тоже задремал.

Их разбудил громкий лязг, и никто не знал, сколько прошло времени, несколько минут или часов. Вслед за этим послышался громкий женский голос, и в нем было столько уверенности в себе и наплевательского отношения ко всем остальным, что он мог принадлежать только английской гувернантке.

– Надо же, какая досада! Ваше высочество, я ожидала от вас большего.

Луиза вздрогнула:

– Динглби?

Сомертон открыл глаза. Перед ними стояли худая жилистая женщина и два стражника. В полумраке камеры он не мог разглядеть ее лица, видел только, что волосы гладко зачесаны назад. Вероятно, на затылке гувернантский пучок. На ней было простое черное платье и пара практичных туфель. Последнее обстоятельство он никогда бы не отметил, если бы не сидел на полу.

– Динглби! – воскликнул Олимпия и с трудом встал. – Снимаю шляпу. Ученица превзошла учителя. – И он отвесил шутовской поклон.

Сомертон выпрямился, не выпуская из рук Луизу.

– Значит, это и есть мисс Динглби. – Он постарался вложить в голос максимум презрения. – Это женщина, отправляющая юную леди, которую растила с пеленок, на публичную казнь? На городской площади?

– Насчет площади я сожалею, – сказала Динглби.

– Приятно слышать столь утешительные речи, – вздохнул герцог.

– Это правда. Я довела свое мнение до сведения Гюнтера, но боюсь, моих сторонников в организации осталось слишком мало. Ирония судьбы, ведь именно я привлекла в нее Гюнтера, после того как его постигло разочарование в Стефани, а потом и в архаичной форме управления государством, называемой монархией. – Она развела руки. – Лично я предпочитаю избегать кровопролития и уверена, что он совершает большую ошибку. Столь явный акт варварства осудит весь цивилизованный мир. Но он считает иначе. Для него это своеобразная пропаганда.

– Ну да, – пробормотала Луиза. – Некий драматический акт, который сплачивает массы вокруг общей идеи.

– А нет ничего более драматичного, чем публичная казнь члена королевской семьи, – подхватил Олимпия. – Наглядный пример – Франция.

– Уверяю вас, весь последний год я защищала вас от экстремизма Гюнтера. Именно я организовала ваш отъезд в Англию из Хольштайна и потом прятала от его агентов. Но он убедил старину Ганса, что принцесс необходимо ликвидировать. – Она щелкнула пальцами. – И бал по случаю помолвки Эмили не состоялся.

– Да, и ты заразила нас тифом, чтобы сбежать в Германию раньше, чем я раскрою твое предательство.

– Я не думала, что Луиза станет есть кекс. Она никогда его не любила. Так что твоя болезнь – чистая случайность, дорогая. Но я все равно приношу тебе свои глубочайшие извинения.

Сомертон глухо заворчал.

Теперь Динглби обратила свое внимание на него:

– Вы не верите, что я всегда стояла на страже их интересов, не правда ли? А зря. Именно я сделала все возможное, чтобы не было других законных наследников. Защищала их от революционеров. Предложила Гюнтеру вернуть Стефани в Хольштайнский замок в качестве своей невесты. Вы даже представить себе не можете, сколько неприятностей на меня посыпалось, когда все пошло не так, наши друзья в Англии в одночасье оказались врагами, а в довершение всего Стефани перехитрила всех. Больше я ничего не могу сделать. Теперь все против меня. – И она горестно всплеснула руками.