Парус любви - читать онлайн книгу. Автор: Лори Макбейн cтр.№ 21

С громким криком отчаяния Печальная Роза соскользнула с кровати. Перешагнув через свой плащ, она резким движением отбросила его и подошла к треснутому зеркалу, висевшему в центре одной из стенных панелей. Дрожащими руками стала развязывать шнурки, которыми, как всегда, прочно была прикреплена ее маска. Ни разу за последние восемнадцать лет не видела она своего лица без маски, ибо поклялась никогда не глядеть на него, но сейчас...

. Не раздумывая, она обнажила лицо и, глядя на зазубренный шрам, тянувшийся от подбородка к виску, шрам, навсегда нарушивший совершенную гармонию ее черт, издала почти нечеловеческий крик боли, отголоски которого зазвучали далеко вокруг. Шрам был безобразного красновато-лилового цвета. Начинался он в углу рта, что создавало впечатление гротескной усмешки. Чем дольше она смотрела на шрам, тем явственнее он принимал очертания небрежно начертанной буквы L: это было как клеймо, навечно поставленное Люсьеном.

Она все смотрела на странное отражение в зеркале, словно никак не могла поверить, что ее лицо обезображено. Сколько богатых венецианцев, и не только венецианцев, отдали бы все свое состояние, чтобы заглянуть под эту маску. Порой какой-нибудь влюбленный в пылу страсти или под воздействием выпитого вина (трезвый не посмел бы) пытался сорвать с нее маску. Но дюжие лакеи, стоящие около двери, тут же выпроваживали безрассудного джентльмена. Ее лицо видели лишь однажды, когда они впервые приехали в Венецию. Это. было еще до того, как она приобрела известность и большое влияние; теперь-то уж никто не посмеет ее оскорбить, у нее много могущественных друзей, в том числе и любовников, – достаточно одного ее слова, чтобы всякий, кто посмеет ее обидеть, исчез навсегда.

Она едва помнила тот вечер. У нее был ужин с одним мужчиной, и, прежде чем она поняла, что он собирается сделать, тот сдернул маску с ее лица. Ужас, который отразился в его глазах, когда он увидел ее обезображенное лицо, причинил ей невыносимую боль. И до сих пор причинял, когда она вспоминала об этом случае. Она не могла припомнить, что случилось сразу же после этого, помнила только, что, когда Перси вошел в комнату, она стояла над человеком, в чью грудь был всажен обеденный нож. Перси помог ей спрятать тело, и никто ничего не узнал об исчезновении этого наглеца. Но она получила бесценный урок, и никому больше не удавалось захватить ее врасплох. Даже граф никогда не видел ее лица. Он уважал ее тайну и те причины, по которым она ее сохраняла. Возможно, он даже испытывал возбуждение при мысли, что проводит ночи с женщиной, которую мог бы не узнать, сними она маску. Это чувство разделяли многие мужчины. Они наслаждались окружавшей ее тайной, но только она знала правду.

Настоящее ее имя не Печальная Роза, ее зовут Кейт. Леди Кэтрин Андерс, внучка седьмого герцога Камарейского, двоюродная сестра Люсьена Доминика, девятого герцога Камарейского. Именно ей с Перси должен был принадлежать Камарей, а вовсе не Люсьену. Перси был ее братом-близнецом. А теперь у Люсьена двойняшки. И они с Перси были двойняшками!

Все удивляются, почему она ходит в черном, а ведь это траур. Траур по всему, что она потеряла, по всему, что обманом забрал дорогой кузен Люсьен. Она всегда носила траур по Камарею, а теперь носит траур по единственному человеку, которого любила. По Перси. По дорогому, милому Перси. И еще она носит красную розу. В память об Англии. О любимой Англии. Ее родине, откуда ее изгнал Люсьен.

Люсьен украл у нее все, думала Кейт, изумленно глядя на свое обезображенное лицо и проводя пальцами по шершавому шраму. А вот теперь по его вине умер Перси. Глаза Кейт обратились к чудом уцелевшей картине. Она была задрапирована черным крепом и вполне могла быть портретом Кейт. Но это был портрет молодого человека в черном бархате, судя по покрою его одежды написанный лет двадцать назад. Красиво очерченные губы сложены в прелестную улыбку, а в глазах цвета хереса – насмешливое выражение. Он удивительно хорош собой, само совершенство. Ее копия, но в мужском варианте. Вспоминая времена, проведенные вместе с братом, особенно годы, прожитые в Камарее, Кейт сквозь набежавшие слезы видела лицо Перси. В глубине ее души тлели гнев и возмущение, когда она думала об удивительно беззаботных днях, предшествовавших их изгнанию из Камарея.

Они всегда были вместе, и это естественно. Даже ее короткий брак с лордом Чарлзом Андерсом не повлиял на ее близость с Перси, ибо и муж не смог преодолеть того особого чувства родства, которое свойственно всем близнецам. Разумеется, она никогда не любила Чарлза, поэтому он никак не мог быть соперником Перси. Она вышла за Чарлза лишь из-за его богатства и титула. От своего отца, графа Гренборо, он должен был унаследовать большое поместье и титул. Но по воле судьбы граф пережил единственного сына, и после его смерти, на следующий год, титул перешел к одному из кузенов. В мгновение ока она оказалась состоятельной вдовой, однако титул графини ускользнул от нее.

Жена Перси, леди Энн, вообразила, что может вытеснить Кейт из его сердца. Однако это ей не удалось. Он не мог покинуть свою Кейт, ибо составлял с ней одно целое, друг без друга они просто не могли существовать. Перси женился на леди Энн только ради денег. Он и Кейт уже давно истратили все, что досталось ей от покойного мужа, и отчаянно нуждались в деньгах. Но его женитьба не спасла их, ибо все, чем располагала леди Энн, быстро растаяло в Венеции. И как же поступила эта мышка, жена Перси, когда наступили трудные времена? Бежала обратно в Англию, под крылышко семьи, предоставив Перси и Кейт самим бороться за свое существование. В сущности, Кейт была рада бегству этой английской мисс, прихватившей с собой и своих маленьких сопливцев. Она никогда не могла понять, почему Перси их усыновил. Кейт усмехнулась при мысли о том, что отныне беглянка стала вдовой, но узнает об этом лишь по прошествии долгого, очень долгого времени.

Они с Перси были людьми сильными и сумели пережить эти первые длинные венецианские зимы. Однако Кейт всегда помнила, что их судьба должна была бы сложиться совсем по-другому. Не родись Люсьен на свет Божий, они с Перси были бы законными наследниками Камарея. Купались бы в золоте, обладали большим влиянием. Но нет, они остались бедными кузенами, которым выделяют лишь жалкие гроши. Кейт смотрела в зеркало, словно загипнотизированная, не в силах оторвать глаз от обезображенного лица. Она вспоминала, какую мучительную боль испытала в тот день в убогой английской гостинице, когда пистолет, за обладание которым боролись Перси и Люсьен, случайно выстрелил. Пуля рикошетом вспорола ей щеку, и, обливаясь кровью, она упала. Пролитая в тот день кровь должна была принадлежать не ей, а Люсьену.

Все произошло совсем не так, как они задумали, – обычная, впрочем, история, когда дело касается Люсьена. Он словно был заговорен. Кейт хрипло рассмеялась, вспомнив, сколько раз они покушались на жизнь дорогого кузена. Но ничто не брало его, как кота с девятью жизнями. Прошло уже семнадцать, даже восемнадцать лет с тех пор, как она в последний раз видела Люсьена, и, должно быть, он израсходовал почти все свои жизни. Вероятно, даже все, кроме одной-единственной, последней.

Вздохнув, Кейт медленно подошла к кровати и, усталая, легла на мягкий мех. Ей хотелось спать. «Нет, спать еще не время, – подумала она. – Я должна поразмыслить». Перси мертв, уже в который раз напомнила она себе. Ее милый Перси мертв, а Люсьен жив. Ее близнец-брат мертв, а Люсьен родил близнецов.