Под небом Италии - читать онлайн книгу. Автор: Дебора Джонс cтр.№ 80

Он притянул ее к себе, и Франческа прильнула к нему. Сильные руки сняли с нее одежду, ладони ласкали кожу. Так повторялось изо дня в день: сначала любовь, а потом разговоры. Даже тогда, когда Бельдан был еще слаб, он предпочитал сперва утолить голод и только после этого наслаждаться беседой. «Так будет всегда, – думала Франческа, целуя его плечо. – Я всегда буду счастлива с ним».

А потом она рассказывала:

– Кардиналу устроили пышные похороны в Риме. Но родные хотят перевезти его в Орте и построили там роскошный склеп. Время бежит, на его могилу приходит все меньше людей. Многие начинают думать: пусть лежит подальше от Рима. Так будет лучше для всех. И для нас тоже...

– Стефано пишет, что в Золотом войске все в порядке. Солдаты одеты, обуты, готовы к бою, но ждут своего сира. Не надо, не смейся, здесь так и написано. Теперь, когда французы ушли, тосканцам надо держаться друг за друга. Главная ошибка в том, что мы врозь. Флоренция просит зашиты от Сиены. Обвиняют друг друга...

– А вот еще хорошие новости из Бельведера: мать пишет, они начали сев. Монахини тоже сеют. Чувствуешь, какой ароматный воздух?

– И еще...

Этих «еще» у них было вдосталь. Только об одном человеке они никогда не говорили.

Но однажды Франческа зашла в комнату Бельдана и застала его одетым – с мечом на поясе и с золочеными шпорами на сапогах.

– Ты куда? – спросила она, зная ответ и страшась услышать его.

– Искать Ги, – хрипло ответил он и посмотрел на Франческу потускневшими глазами. – Я должен его убить.

– Бельдан! – Страх не давал Франческе подобрать необходимые слова. – Оставь его. Пусть себе живет. Ведь он спас тебе жизнь. А свою погубил. Говорят, что он с Кьярой Конти и дезертиром-французом поселился неподалеку от Бари. На княжество у него не осталось ни малейших надежд. Пощади его.

Рыцарь нахмурился и отвернулся.

– Ты, кажется, забыла об Антонио Донати. Ги его не пощадил. Я убью Ги за Антонио. Это мой долг.

– Ты хочешь убить Ги за себя. И не ради долга, а во имя оскорбленной гордости и уязвленного самолюбия. Ги это понял и поэтому уехал. Чтобы спасти тебя от братоубийства.

Бельдан покачал головой.

– Ты моя жена. Ты мне дороже дыхания жизни. Но ты меня не остановишь. Я все равно его найду.

Утром Франческа в который раз почувствовала недомогание и убедилась, что беременна. Она очень хотела, чтобы ее ребенок любил достойного отца, а не вместилище горечи за совершенный поступок. Но она достаточно узнала Бельдана, чтобы понимать: он вернется, если его сейчас отпустить.

Однако цена казалась непомерно большой и исход непредсказуемым. Страх сделал ее безрассудной.

– Не убивай Ги, – снова попросила она. – Ведь ты же его любишь.

– Нет, Франческа, это ты его любишь, – мягко возразил Арнонкур. – Даже будучи замужем за мной, ты будешь искать повод, чтобы его оправдать. Вот и сейчас пытаешься его спасти.

Франческа хотела возмутиться, но не успела – Бельдан повернулся и вышел за дверь.

Прощаниям не было конца. Франческа расцеловала мать Катерину, а с сестрой Игнацией дважды обнялась. Послушницы принесли ей пчелиного меда и накопали трав для посадок в садах Бельведера. Графиня успела привыкнуть к монастырю и знала, что будет по нему скучать. Но теперь, когда Бельдан уехал, настало время собираться и ей. Вернуться наконец домой и встретиться с матерью.

Вперед выступил Кристиано и встал рядом с ней.

– Готовы, миледи?

– Готова. – Франческа в последний раз окинула взглядом знакомые лица.

Из часовни донеслись звуки гимна. Это монахини благодарили и славили Всевышнего. Благодарили за новое прекрасное утро, за любовь. За саму жизнь.

– Готова, – повторила графиня и улыбнулась воину своего мужа. – Можно ехать.

Кристиано осторожно подсадил ее на лошадь, и они направились по тропинке к воротам. Но не успели покинуть монастырский двор, как из часовни выскочил мальчишка и, шлепая по грязи, бросился к ним.

– Он велел отдать это вам. – И с размаху вложил в ладонь Франчески белую розу так, что шип впился ей в кожу и выступила капелька крови. – И еще велел пожелать леди Арнонкур счастливого пути.

«Это будет нашим секретом», – прошептал кардинал Конти, вкладывая первую белую розу в руку Франчески.

Но Конти умер. Умер и похоронен несколько месяцев назад. Он унес с собой в могилу тайну Мальтийской звезды. Да, умер и больше никогда не повредит Арнонкурам.

Она быстро повернулась к мальчишке:

– Где этот человек?

Но сорванец уже убежал.

Франческа бросила розу на брусчатку, и через секунду эхо от перестука копыт ее лошади разнеслось под сводами ворот. Впереди расстилалась дорога, которая через много миль приведет ее в Бельведер.

– Неужели это возможно?

Франческа оторвалась от созерцания холмов и отвернулась от окна навстречу смеху и голосам любимых людей.

– Неужели в самом деле возможно? – повторила Бланш с оттенком ревности, переводя взгляд с письма в своих руках на Франческу. – Леди Беатрис пишет, что маленький Антонио сказал тете Элеоноре «до свидания», когда та уезжала принимать послушание в монастырь. Я рада за Беатрис и за ее внука. Но ребенок, заговоривший в шесть месяцев? В это трудно поверить!

– А еще я слышал, что знаменитый воин герцог Уильям Глосстерский и его женушка... – начал было господин Генри Кент.

Но Бланш, испугавшись, что придется выслушать очередную бесконечную, ужасную историю, успела его перебить:

– Скажите лучше, господин Генри, Золотое войско все еще стоит во Флоренции?

– Да. Но с нетерпением ждет своего Бельдана Арнонкура. Кристиано – хороший начальник. Трудно найти человека способнее. Но вот уже несколько недель, как нет никаких вестей от сира д'Арнонкура.

Эта тема была еще опаснее, чем кровопролитие, и Бланш за спиной у дочери сделала своему словоохотливому поклоннику страшные глаза. Бельдан исчез несколько месяцев назад, и с тех пор они ничего не знали ни о нем, ни о его брате. Франческе вскоре предстояло рожать, и мать не хотела ничем ее расстраивать. По ночам Бланш дрожала от страха: только бы не потерять дочь. Особенно теперь, когда они стали настолько близки. На помощь, как обычно, пришел падре Гаска.

– Дорогая, – обратился он к Франческе, – время собирать огуречник. Неловко просить тебя об этом – особенно в теперешнем состоянии, – однако лучше тебя этого никто не сделает.

– Но я больше не девушка. – Графиня рассмеялась и погладила себя по животу.