Стиль модерн - читать онлайн книгу. Автор: Ирэн Фрэн cтр.№ 18

Потом, следуя своей обычной зловредности, город посчитал, что неожиданный успех молоденькой женщины, должно быть, намного сократил богатое состояние ее предполагаемого любовника. Д’Эспрэ ничего об этом не знал, счастливо щеголяя своей репутацией самого шикарного парижского мужчины. Он обольщался на свой счет, думая о себе как о «маяке всемирной моды», совершенно забыв, что никогда и не был любовником танцовщицы. Он по-прежнему проводил вечера вдвоем с Лианой, но если сосед по столику в кафе или встретившийся в Булонском лесу знакомый произносил имя Файи, та, которой никогда не было рядом, казалось, была совсем близко. «Она в двух шагах, — говорил он себе, — она вышла прогуляться со своим маленьким пуделем, купить черепаховый гребень в магазине напротив, причесаться в соседней комнате». Поскольку о Файе говорили как о его собственном произведении, д’Эспрэ и сам верил в то, что она ему принадлежит. После премьеры «Минарета» он начал думать, что странная забывчивость — испорченный механизм его утомленной памяти или, может быть, обманчивое сходство между двумя женщинами — оставила его с раздирающим чувством обладания лишь одной, вполне доступной Лианой. «Нет, я был и с нею, — убеждал он себя, проходя мимо двери Файи, — я был с нею, потому что об этом все говорят». И долгое время убаюкивал себя этой иллюзией.

Лиана тоже теперь все чаще думала о Файе. В ней проснулась ревность. Она узнала от слуг, что не было утра без того, чтобы посыльный не позвонил в дверь ее подруги. Говорили, что он приносил букеты, обвитые золотыми браслетами, охапки ирисов и роз, скрывающих то ларчик, то маленькие брошки. Добавляли, что Файя оставляла себе лишь цветы, а драгоценности отсылала обратно.

Лиана этого не понимала. Там, в Сомюре, вдвоем мечтая о Париже и любовниках, они сходились на том, что будут хранить драгоценности все без исключения, даже от отвергнутого воздыхателя. Сама Лиана исключительно благоразумно обращалась с подарками д’Эспрэ. С того дня, как она услышала от друзей графа разговоры о том, что называли «серьезной угрозой», — о возможной войне с Германией, — она поторопилась припрятать свои драгоценные камешки в несгораемый шкаф, одевая на себя только подделки, а на те средства, что ей благородно выдавал д’Эспрэ, начала выкупать себе ренту за три процента. В течение двух месяцев, прошедших с момента «вступления в должность», ей удалось сэкономить даже на питании прислуги.

Разговоры о войне нарушили прекрасную беззаботность Лианы, но ей было бы легче, если бы рядом находилась Файя и они могли бы вместе смаковать радости Парижа. Но девушкам уже давно не удавалось побыть наедине. Файя то была в театре, то на примерке; в другой раз, когда Лиана могла забежать к подруге, д’Эспрэ вдруг хотел прогуляться и, странное дело, больше не предлагал взять Файю с собой. Короче, за два последних месяца Лиане ни разу не удалось вновь ощутить близость подруги, но еще больше ей не хватало ощущения своего превосходства над Файей. Страхи Лианы достигли апогея, когда она узнала, что Мата Хари иногда будет заменять Кору Лапарсери в «Минарете». Среди прочих слухов утверждали, что восточная красавица не чуждалась женских прелестей.

Наконец представился удобный случай для встречи. В один из воскресных майских дней театр устроил передышку, а д’Эспрэ накануне уехал в свой замок: его старший сын женился. Лиана, не дождавшись девяти утра, уже звонила в квартиру напротив. Ей открыл негритенок и на цыпочках провел в комнату подруги. «Стало быть, он не забыл нашу привычку», — подумала Лиана, и эта мысль ее почти успокоила. Она отослала слугу и, затаив дыхание, довольно долго стояла у двери. Она дрожала от нетерпения, но ей хотелось продлить этот момент неопределенности, когда еще ничего не сказано, ничего не произошло, но уже появилось предвкушение радости, а может быть, и счастья. Затаиться на полпути к желаемому — сладкая минута, но столь редкая теперь, а потому более изысканная…

Из комнаты не доносилось ни шороха — Файя, наверное, спала. Но воскресные улицы уже проснулись: иногда доносилось цоканье лошадиных копыт по мостовой, вырывалась из-под крыш блуждающая в проулках между домами песенка. Через окошко в прихожей, почти такое же, как и у нее в квартире, сквозь цветные квадратики, напоминавшие волшебство кинематографа «Гомон-Колор», открытого с большой помпой три недели назад, Лиана наблюдала за зеленщицей: на лотках, рядом со спаржей и репой, та выставила несколько корзинок с клубникой.

Май уже начался. Ее любимый месяц. На нее нахлынули деревенские воспоминания, но она их тут же отбросила. Не следует думать о прошлом. Что нужно, так это попробовать клубнику. Послать сейчас же горничную купить целую корзинку, которую они с Файей будут есть, сидя на кровати.

Лиана сразу успокоилась. Она уверенно открыла дверь и прошла через комнату, чтобы открыть ставни. Солнечный луч лег на ковер. Файя еще спала, ее волосы разметались по подушке. Она внезапно вздрогнула, и Лиана увидела ее лицо. Ей показалось, что Файя похудела. Лиана медленно подошла к ней, взволнованная уже самим предчувствием той радости, которой собиралась одарить подругу. Ей не пришлось долго ждать. Файя открыла глаза, протянула руки — и все было как прежде: откинутые со смехом одеяла, скомканная ночная рубашка, скинутый пеньюар…

Против обыкновения, Лиана не торопилась расстаться с наслаждением. Вместо того чтобы подняться, первой пойти причесываться, и главное, заказать клубнику со сливками — вместо этого она продолжала лежать рядом с Файей, плотно обвив ее руками. Неожиданно та подвинулась. Лиана решила, что она хочет еще сильнее к ней прижаться, и ослабила объятия. Девушка выскользнула из ее рук и, подбежав к трельяжу, залилась смехом.

Лиана была потрясена. Ей незнакомы были в Файе эти взбалмошные, веселые, даже слишком веселые, повадки. Она вновь ощутила страх. Какую загадку скрывало это лицо, улыбавшееся в зеркале не своему отражению, а кому-то тайному, кого она одна, возможно, и видела?

Файя накинула халат и попробовала исполнить на ковре несколько па своего танца.

— Я полюбила танец, Лианон. И хочу продолжать занятия.

— Но ты худеешь, бледна.

Вопреки ожиданию, Файя не обернулась к зеркалу.

— Какая важность! Через два месяца д’Эспрэ отвезет нас в Довиль. Я снова войду в форму! А потом, я всегда была худая! И бледная. Это ты красивая, Лианон. Умереть, какая красивая!

Лиана возмутилась:

— Ты что, глупа?..

Ей изменил голос. Каждую секунду она все больше теряла уверенность в себе и не понимала, почему. Ей хотелось как-то задеть Файю, но ничего не получалось.

— Нет, я некрасива, я никогда не была красивой, — повторяла Файя. — Ты… ты прекрасна, Лиана! Ведь это тебя выбрал д’Эспрэ.

Что-то спокойное и грустное звучало в том, как она это говорила, какая-то обреченность. Она казалась искренней.

— Я тебя не понимаю, — сказала Лиана.

Но Файя уже шла в пышно отделанную ванную, предвкушая удовольствия утреннего туалета. Раньше чем через час она оттуда не выйдет, и Лиана решила атаковать ее немедленно.

— Ты говоришь, некрасивая, но… Все эти букеты, которые тебе присылают, эти драгоценности…