Желания - читать онлайн книгу. Автор: Ирэн Фрэн cтр.№ 85

Но к его большому разочарованию это не пугало Юдит. Она писала. Старательно, прилежно, неутомимо писала. Сколько же времени она провела на «Дезираде» с ночи смерти Анны? Она этого не знала. Но сегодня вечером, совершенно неожиданно наклонившись к окну и посмотрев в парк, она сказала себе, что с нее довольно. Начинался туман. Погода стала не такой холодной, и Юдит могла догадаться, какие запахи заполнили этим вечером дом: запах морской пены, мокрого дерева, как всякий раз, когда ветер дул с моря и сюда долетали водяные брызги и песчаная пыль. Ей вдруг захотелось сильного ветра. Но в коридорах часы уже пробили четыре — время, когда Командор обычно приходил к ней в мастерскую. Сегодня он опаздывал, что было на него не похоже. Обычно он являлся, официальный и холодный, следом за своими слугами-азиатами, приносившими чай, пирожные, его любимые сладкие вина. И начиная говорить, а Юдит рисовала.

То, что он опаздывал, было плохим признаком. Накануне он практически угрожал ей в ответ на ее молчание. Юдит оторвалась от оконного стекла, взяла кисть и попыталась отделать еще одну деталь. И почти тут же отложила работу. К чему скрывать? Она не только устала от «Дезирады», но уже начинала ее бояться. И впервые за долгие недели Юдит спросила себя, что, собственно, хотела здесь найти.

Юдит помнила только, что в вечер своего приезда чувствовала, что необходимо срочно что-то предпринять. Она не могла ни избавиться от этой потребности, ни оправдывать ее. Юдит пошла на «Дезираду» не ради ужинов, а чтобы рисовать. Оставив позади себя «Светозарную», мать, все остальное, прошлое, она ушла в живопись, как, вероятно, уходят в море — так некогда отправился в путешествие ее дед. Юдит понимала, что рискует, что вступает на вражескую территорию. Она прекрасно знала историю своей семьи с тех пор, как обнаружила на «Короле рыб» рукопись капитана. В детстве она мечтала о «Дезираде», как о чем-то запретном. Ей нравилось наблюдать, как мрачнеет лицо матери, едва она произносила название соседнего дома. Местные слухи только добавляли таинственности и увеличивали ее влечение. И тогда Юдит, так же как и Рут, но только с наслаждением, вспоминала тот день, когда мать наконец отвела ее в дом напротив. Это было ослепительное впечатление, запомнившееся в мельчайших подробностях. Юдит никогда не доводилось видеть столько странных вещей, словно пришедших из сказок; гости в богатых и экстравагантных одеждах тоже казались явившимися из какой-то фантасмагории.

И когда они с матерью почтительно склонились перед хозяином дома, этот человек со странным взглядом долго рассматривал ее — простую маленькую девочку. Не уступив Командору, Юдит посмотрела ему прямо в лицо и заметила на нем выражение беспокойства. С первого взгляда она возненавидела его: по слухам, этого человека любила Анна Лувуа, а он ее не любил. Еще говорили, что он оскорбил ее так, что она не смогла оправиться. Рут очень быстро покинула праздник, но это только увеличило интерес Юдит к соседнему дому. То немногое, что она увидела на «Дезираде». Юдит навсегда запечатлела в своей памяти, а еще она была уверена, что когда-нибудь обязательно туда вернется.

Когда она выросла, впечатления о «Дезираде» подзабылись. Теперь Юдит думала только о своей живописи, а еще ей надо было столько всего узнать! Забыть было не трудно — мать не любила говорить о прошлом. Однако Юдит заметила, что, приводя в порядок «Короля рыб», дедову яхту, похоже, навсегда застрявшую у причала, Рут обыскала ее сверху донизу. Видимо, никак не могла что-то найти. Во второй половине дня, когда матери не было дома, Юдит бросила свои эскизы и спустилась в каюту корабля. И почти сразу нашла то, что безуспешно искала мать — нечто вроде книги, написанной ее дедом, исповедь, которую он, вероятно, составил незадолго до того, как утонуть возле острова как раз напротив дома Малколма. Об истории своей семьи у Юдит были смутные представления. Она знала, что ее тетя была оперной певицей и умерла очень молодой. Но, оказывается, тетя была замужем за хозяином «Дезирады». О прошлом капитана Рут рассказывала немногим больше: он долго жил на островах Южных морей, где родились она и Ирис.

То, что Юдит обнаружила в рукописи Ван Браака, не очень-то ее удивило. Она уже давно грезила перед портретом капитана и была готова к приключениям еще более суровым и романтичным, чем те, о которых он рассказал в своей исповеди. Рукопись нисколько не взволновала Юдит. И только убрав футляр в тайник, она поняла, что, прикоснувшись к тайне, невозможно не измениться.

Действительно, Юдит стала другой. Ей теперь хотелось убежать со «Светозарной», она чуралась матери, ее взглядов, разговоров, даже ее нежности. Она видела, что Рут обеспокоена этим и боится рассердить дочь своей новой любовью, американским профессором, каждый год приезжавшим провести с ней зиму. Но Юдит не ненавидела его, она была далека от этого. Если бы она и решилась кому-нибудь довериться, то выбрала бы именно Корнелла. Но как это сделать? То, что она узнала, — Юдит была уверена, что это известно только ей одной, — было ядом, постепенно проникавшим в ее жизнь, а яд ни с кем не делят. Теперь она стала рисовать по-другому. То, что она носила в себе, было таким страшным, что она попросила Малколма уступить ей одну комнату в его домике рыбака, чтобы никто не видел ее картин, чтобы побыть наедине с тем, что она считала безумием, чтобы не нарушать этим спокойствия «Светозарной». Никто меня не поймет, твердила она, никто, даже любовник.

С течением времени в ней все чаще проявлялось то, что окружающие считали капризами. Из-за Командора, из-за прочитанного у Ван Браака, особенно из-за призрака Адамса — человека с попугаями на набережной Амстердама, Юдит начала презирать мужчин. Она искала их, соблазняла и тут же бросала. Или презирала, унижала, как Питера Уолла или других юных спутников д’Аржана. Однако Командор, благодаря своему отсутствию и тем гнусностям, которые, он, похоже, творил, продолжал ее очаровывать. Очень быстро он занял свое место в ее мечтах и фантазиях о запретном доме, «Дезираде», дворце ее детства. Юдит рисовала призраков, дьяволов, ангелов. И все чаще, независимо от ее желания, эти сказочные создания принимали облик Командора. Заметив это, она решила написать его портрет и стала искать фотографии, коллекционировать их, пытаясь разгадать тайну странного взгляда, отныне называя его черным светом.

Юдит была одинока, ужасно одинока. На кого могла переложить она эту ношу? Иногда, на короткое время, она находила в себе силы повернуться спиной к своему детству, заговаривала, как в начале этой осени, об учебе в какой-нибудь школе искусств. Но хватало ее ненадолго. Все возвращалось на круги своя, это было сильнее ее, ей была необходима «Светозарная», но еще больше она нуждалась в «Дезираде». А окружающие по-прежнему не понимали, откуда все эти причуды, даже ее мать принималась читать ей нравоучения, говорить об ожидающей ее другой жизни, более насыщенной, в которой есть интересные занятия, любовь, обещания и, наконец, дети. Юдит не утруждала себя ответом. У нее были дела поважнее. Самым важным была «Дезирада».

В конце концов Юдит все-таки уехала в Париж. Узнав, что Командор открыл свою виллу, она сперва колебалась, но потом вернулась, абсолютно уверенная, что ее туда пригласят. Разве мог бы Командор остаться равнодушным, если бы Юдит постучала в его дверь? Она не думала об опасности и не пыталась ничего себе объяснить. Это было предначертано. Как было предначертано, что Анна Лувуа разобьется на машине.