Своенравная красавица - читать онлайн книгу. Автор: Сильвия Торп cтр.№ 16

— Подними голову! Подними голову и улыбнись! Позволь ему, по крайней мере, унести с собой это воспоминание.

Но Элисон ничего не хотела, и тогда сама Черити улыбнулась и помахала в ответ на поднятую в прощальном жесте руку Даррелла.

Копыта лошадей клацали и звенели под аркой ворот и за ними, а следом, залитые солнечным светом, быстро шагали пешие воины. Женщины и дети тоже потянулись за ними, и через несколько минут передний двор, только что полный движения и ярких красок, опустел. Лишь тихое воркование голубей и шум белых крыльев нарушали теперь его тишину.

Леди Конингтон стояла неподвижно наверху, стиснув руки на трости, летний ветерок трепал седые волосы, обрамлявшие бледное лицо, и, казалось, ее морщины стали глубже. А Элисон все еще рыдала, опустив голову на плечо Черити.

Группа мужчин уходила вдаль по дороге, что ведет через парк к деревне, грохот шагов и стук копыт слабели с каждой минутой, и наконец леди Конингтон зашевелилась и глубоко вздохнула.

— Теперь их уже не видно, — тихо сказала она. — Что ж, мои дорогие, пойдемте в дом!

После отъезда мужчин из Конингтона для оставшихся потянулась вереница тревожных дней. Они знали, что сэр Даррелл намеревался вести своих людей на соединение с маркизом Хартфордом в Сомерсет, где то и дело возникали столкновения. Но больше никаких сведений не поступало, хотя слухов ходило множество. Плимут объявил себя сторонником парламента, и во время очередного обязательного визита в Маут-Хаус — на чем настаивала леди Конингтон — Черити обнаружила, что все пребывают там в мрачном унынии. Миссис Шенфилд пришла в отчаяние, узнав, что оборваны все связи с ее сыном и братьями, а ее муж, так и не разобравшись в том, на чьей он стороне, впал в тяжелую задумчивость. От своей кузины Сары Черити узнала, что многие молодые люди из имения Джонатана Шенфилда сбежали и примкнули к тем, кто ушел с сэром Дарреллом, а оставшиеся имели вид угрюмый и недовольный.

Как и предвидел Даррелл, работы было так много, что не хватало времени для отдыха и праздных размышлений. Когда народ призвали к оружию, уборка урожая еще не закончилась, а кроме того, предстояло подготовиться к грядущей зиме. В этом году из-за смутного времени готовиться к зиме следовало особенно тщательно. Не было дома, начиная с поместья Конингтона и кончая самой жалкой хижиной, где не ощущалось бы отсутствие молодых здоровых мужчин. Ушло немало работоспособных людей, и кто мог сказать, когда они вернутся и вернутся ли вообще? Оставшиеся тянули за двоих, а сердца томились страхом.

Был канун Дня Всех Святых, когда поступило первое известие. В Конингтоне вечерний молебен отслужили, как обычно, в маленькой часовне, после его окончания леди Конингтон вместе с Элисон и Черити направилась в свои апартаменты, и пока они проходили через Большой холл, внезапно раздался громкий стук в парадную дверь. В первую секунду все удивленно застыли на месте. Затем миледи медленно перешла к креслу у камина и дала знак седовласому дворецкому ответить на стук. В сопровождении слуги он прошествовал через вестибюль, в то время как другие домочадцы сбились тесной группкой, перешептываясь и не зная, чего и ждать.

Короткая пауза, какие-то тихие голоса, а затем в зал медленно, усталой походкой вошел мужчина. Это был Николас Халлетт, кузен сэра Даррелла, приехавший в Конингтон три года назад, чтобы занять место управляющего. Вместе с сэром Дарреллом он отправился сражаться за короля. Его одежда была в дорожной грязи, лицо осунулось. В тишине, нарушаемой только позвякиванием шпор, он приблизился к леди Конингтон и, обнажив голову, поклонился ей.

— Примите мои самые теплые приветствия, кузен! — Голос леди Конингтон звучал ровно, хотя руки вцепились в подлокотники кресла с такой силой, что побелели костяшки пальцев. — Какие известия вы привезли нам?

Он мешкал с ответом, глядя не на нее, а на шляпу у себя в руке. Наконец, с трудом произнес:

— Миледи, произошло большое сражение в Уорикшире, у местечка под названием Эджхилл. Продвигаясь к Лондону, король обнаружил, что граф Эссекский и вооруженные отряды парламента следуют за ним по пятам. Опасаясь окружения, он развернул войска и пошел в атаку.

Домочадцы безмолвствовали, старались даже не дышать, ловя каждое слово. Леди Конингтон произнесла все так же спокойно:

— Мы молим Бога, чтобы Его милостью победа была дарована его величеству.

Халлетт покачал головой.

— Мадам, победа не досталась никому: ни его величеству, ни его врагам. После сражения лорд Эссекс отступил к Лондону, король — к Бенбери, а оттуда к Оксфорду. То была жестокая и кровавая битва. По меньшей мере пять тысяч человек полегли на поле боя.

Он снова умолк, и Элисон, вцепившаяся в Черити, глядя на него со все возрастающей тревогой, не смогла дольше вынести неизвестность. Прерывистым голосом она истерически выкрикнула свой главный вопрос:

— Что с Дарреллом? Что с моим мужем? С ним случилось несчастье?

— Успокойтесь, мадам. Он в безопасности, в Оксфорде. — Халлетт повернулся к ней, как показалось Черити, с чувством, похожим на облегчение. — Ваш муж был легко ранен у Эджхилла, но сейчас быстро поправляется. Он передал мне письмо для вас.

Со слезами облегчения Элисон закрыла лицо руками и прижалась к Черити, а та подвела ее к креслу и подманила горничную. Черити испытывала не меньшее облегчение, но какой-то инстинкт говорил ей, что Халлетт еще не все сказал.

— Я благодарю Господа за спасение сына, — тихо произнесла леди Конингтон. — Но как мой муж?

Халлетт ответил не сразу, и леди Конингтон поднялась с кресла, впервые в ее голосе послышалось напряжение.

— Ради бога, Николас, скажите мне! Что с сэром Дарреллом?

Внезапным движением он отбросил в сторону шляпу и, опустившись перед ней на одно колено, взял ее руку в свои ладони. Его горестные слова ясно услышали все находившиеся в зале.

— Бог дарует вам силы, чтобы пережить потерю, миледи! Сэр Даррелл умер так же благородно, как жил.

Остатки цвета сбежали с лица леди Конингтон, оно сделалось пепельно-серым, а глаза широко раскрылись в недоумении. Губы шевельнулись, и хриплым шепотом она выговорила имя своего мужа. Черити в тревоге бросилась к ней, но Халлетт, вскочивший на ноги, успел подхватить хрупкую фигурку, когда она бессильно падала на пол. Пугающую тишину разорвали вдруг громкие рыдания молоденькой горничной.

Только на другой день Черити представилась возможность расспросить Николаса Халлетта, так как накануне она последовала за служанками, которые перенесли леди Конингтон в опочивальню. Напуганная до потери сознания, но изо всех сил стараясь скрыть это, Черити оставалась на страже рядом с миледи всю эту кошмарную ночь. Вдова не разговаривала и не плакала, но Черити, чье сердце было переполнено печалью и страхом, смутно сознавала, что горе миледи слишком глубоко, чтобы его можно было вылить в слезах.

Когда дом, наконец, начал пробуждаться, Черити уступила свое место у постели горничной леди Конингтон и устало побрела на поиски Халлетта. Она нашла его за серьезной беседой с Джеймсом Партриджем, но как только они получили ответы на свои встревоженные вопросы относительно миледи, причем она старалась по возможности успокоить их, старый управляющий удалился. Они остались одни. Николас обеспокоенно вгляделся в Черити.