Утраченный рай - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 38

— Хорошо. Все началось чуть больше двух лет назад. Тогда я впервые встретил Дору на каком-то вернисаже. И влюбился если не с первого взгляда, то уж точно с первого разговора. Она была так непосредственна, так оригинальна. Смело рассуждала об искусстве, на все имела свой собственный взгляд. К тому же была очень хороша собой. Я удивился, как это мы не повстречались раньше. Оказалось, что она недавно в Москве — приехала из Краснодарского края. Там, в Причерноморье, говорят, когда-то обитали скифы. Вот и в чертах ее лица, и в характере было что-то скифское — необузданность, страстность, какое-то почти первобытное ощущение жизни, тяга к наслаждению. И вместе с тем она была очень эрудированна, обладала тонким вкусом и оригинальным складом ума.

До чего все мужчины одинаковы! Если женщина привлекает их, они наделяют ее всеми чертами своего идеала, представляют ее такой, какой хотели бы видеть. И не замечают того, что есть на самом деле. В этом наша сила — уметь казаться мужчине той, о которой он мечтает. Что бы, интересно, сказал Максим, если бы увидел тот зимний пейзаж на стене в Дориной квартире? Но вслух я, разумеется, ничего такого не сказала. Спросила о другом:

— А Дора тоже сразу выделила тебя среди всех?

— Тогда мне казалось именно так. За ней увивались толпы мужчин. Но она явно предпочитала мое общество, несмотря на значительную разницу в возрасте. Я же был ослеплен внезапно настигшей меня довольно поздней любовью — мне ведь было уже под сорок. Я вообразил, что она — моя судьба, что мы созданы друг для друга, ну и тому подобный романтический бред. Дора старательно поддерживала во мне эти ощущения. Наше бракосочетание состоялось менее чем через полгода после знакомства. Я был безмерно счастлив. И она, казалось, тоже. Эта полоса безмятежного счастья длилась несколько месяцев. Но потом я вдруг стал замечать то, чего не видел ослепленный страстью. Она словно отгораживалась от меня, отстранялась. Любящие существа стремятся раствориться друг в друге, раскрыть полностью свою душу. Она же, напротив, что-то скрывала. На свадьбе не было никого из ее родных или давних друзей. И она не хотела ничего рассказывать о себе — только самые общие сведения. Ничего личного, интимного, того, что и создает близость между супругами. О родителях говорила только, что семья ее была неблагополучной и что она очень рано начала вести самостоятельную жизнь и больше почти не виделась с ними. Все это, конечно, можно было понять. Но она ни разу не рассказала мне ни о каком-нибудь радостном или печальном воспоминании детства, ни о своих мытарствах в юности. Ничего. И в ответ на мою откровенность она все больше замыкалась. Дальше все пошло еще хуже. Я жаждал больше времени проводить наедине с нею. Ее же интересовали только светские рауты, мои влиятельные и богатые знакомые, элитные тусовки. Я понял бы, если бы она тянулась к сверстникам. Но нет, она активно стремилась завоевать расположение и дружбу всяких старых толстосумов с большими связями. И она не искала людей интересных, талантливых, оригинальных. Ее привлекали только богатство и власть. А ведь первое время после нашего знакомства казалось, что ее во мне привлекает, прости за нескромность, моя неординарность. Так же, как и меня в ней. Словом, отчуждение наше все увеличивалось. У Доры появились какие-то свои дела, в которые она меня не посвящала. Она стремилась меньше оставаться со мной наедине. Хотя на людях блестяще разыгрывала любящую и заботливую жену. Я дошел до того, что обратился к знакомому психологу. Он оказался человеком действительно мудрым. Поэтому сказал: «Я мог бы завалить тебя тестами, уговорить посещать тренинги, запудрить мозги всякими психологическими экзерсисами. Но я считаю себя твоим другом. И поэтому выскажу свое мнение. Мне кажется, что все довольно просто. Ты человек более чем состоятельный. Она — девушка с периферии. Все ее богатство — выигрышная внешность и довольно бойкий ум. Но при этом она очень амбициозна. Поэтому, прости, я думаю, что Дора просто банальная „золотоискательница“. Она поставила перед собой цель — найти в столице богатого мужа из высших слоев общества, который, помимо сказочного материального обеспечения, ввел бы ее в свой круг. И она добилась этой цели. Вот и вся любовь». Как ты понимаешь, Танюша… А кстати, это твое настоящее имя?

— Настоящее. И я сама сейчас — настоящая. Да, забыла сказать тебе — я натуральная блондинка. Мой прежний цвет волос — результат ежедневного подкрашивания оттеночной пенкой. А в ванной ты меня тогда застукал в моем истинном обличье. И еще — я не покупала никаких линз. У меня стопроцентное зрение. А очки просто маскарад. Как и моя дурацкая одежда и прическа. Везет тебе на обманщиц!

— Ну что ты! Это, как говорят в Одессе, две большие разницы. Так вот, я тогда отказался верить словам психолога. И, как ни странно, оказался некоторым образом прав. Все было не так, как он сказал. Но, конечно, и не так, как хотелось бы мне. Все оказалось еще хуже. Я это понял совсем недавно. Но не буду забегать вперед. Дора очень интересовалась искусством. Поэтому я с первых дней нашей семейной жизни посвятил ее во все свои тайны. Она знала о моей коллекции все. И о некоторых секретах, без которых не обходится ни один собиратель. И именно она подбила меня на одно некрасивое дело, которое могло бы стать началом моего падения.

— Ты говоришь о подлоге картин, купленных на средства фонда?

— Ты и это знаешь? Ну да, о чем я? Конечно, у тебя есть вся информация. Нет, я говорю не об этом. Подлог был совершен позже и совсем иначе, чем ты думаешь.

Откровенно говоря, я уже начала примерно представлять дальнейшее развитие событий. Но не торопила Максима. Интересно узнать, что же такое он совершил под влиянием Доры. Видимо, это и было то, чем она впоследствии пыталась его шантажировать.

— Так вот, некий музей как-то предложил мне провести экспертизу одной картины. Музею она досталась в дар. Через некоторое время у сотрудников возникли сомнения в ее подлинности. Экспертизу должны были проводить независимо друг от друга я и еще один молодой искусствовед. Картина была из тех, что я давно мечтал заполучить в свою коллекцию. В ходе экспертизы я установил, что это подлинник, хотя и было понятно, что в ней заставило сотрудников музея усомниться. Я, конечно же, делился всем с Дорой. И она сказала: «А кто тебе мешает подтвердить их опасения? А потом приобрести ее у музея. Ведь все знают, что ты продаешь картины. В том числе и хорошие копии — тем, кто не может себе позволить подлинники». Я начал объяснять, что мне мешает мой профессионализм, моя репутация и тому подобное. Но она обозвала меня занудой, у которого напрочь отсутствует охотничий инстинкт и нет ни капли авантюризма. В общем, своими насмешками и подначиванием она довела меня до такого состояния, которое я иначе как наваждением впоследствии назвать не мог. Это произошло в пору, когда охлаждение ко мне Доры только началось. И мне до того хотелось чем-то вернуть ее расположение! Сначала я сказала ей: «Все равно ничего не получится. Есть еще один эксперт. Он не так опытен, как я, но все же может сделать самостоятельные выводы, даже если я поделюсь с ним своим мнением». Она поинтересовалась, что бывает в случаях, когда мнения двух экспертов расходятся. Я сказал, что тогда приглашают третьего. Она немного подумала и предложила подкупить молодого искусствоведа. И сказала, что может устроить так, чтобы мое имя не фигурировало в этом деле. Деньги эксперту предложит третье лицо, якобы заинтересованное в таком исходе экспертизы. Этому лицу придется тоже заплатить. Но все расходы будут незначительны по сравнению с той выгодой, которую я получу от покупки оригинала под видом копии. На меня нашло помрачение, я воспринимал все это как какую-то рискованную игру. И Дора поддерживала во мне такое настроение. Она очень оживилась, стала мила со мной, словно вернулись наши лучшие времена. И я согласился. О женщины, на какие только глупости и мерзости мы не идем ради вас!