– Подвинься немножко, пожалуйста, – попросила Феба Дэвида, подхватила Сьюзен на руки и быстро посадила ее на край скамьи.
Линсли удивленно наблюдал за ее действиями.
– Давай смотреть представление, – шепнула она. Сьюзен кивнула и округлила глаза, глядя, как актеры выстраиваются полукругом в их части парадного холла.
Конечно, на взгляд Фебы, это был не «Ковент-Гарден» и не «Друри-лейн». Однако актеры в шляпах-цилиндрах и блузах, украшенных лентами и пестрыми лоскутами, с большим воодушевлением декламировали рифмованные куплеты, возмещая тем самым недостаток утонченности.
Ведущий, Том Дурак, представил каждого из персонажей. Здесь были: Фермер, Помощник Фермера и его Дама (ее играл молодой человек, который для такого случая отрастил длинные золотистые кудри), Сержант, Сент-Джордж, Старуха Джейн, Вельзевул и Доктор. Последнего зрители удостоили особенно бурными аплодисментами и громким свистом. Он явно был одаренным актером, хоть и несколько старомодным.
Актеры не боялись забыть свои роли: если кто-то из них запинался, зрители тут же подсказывали слова. Толпа ревела, когда Вельзевул и Старуха Джейн дрались на сковородках, и шикала, когда Сержант забирал Помощника Фермера на войну. Многие зрители предупреждали Тома Дурака, чтобы он не угрожал Сент-Джорджу, а потом кричали: «Я же тебе говорил!», глядя, как Сент-Джордж пронзает Тома шпагой.
После того как Помощник Фермера ушел на войну, его ветреная Дама отдала свое сердце безрассудному Тому Дураку, который теперь лежал поверженный на каменном полу. Впрочем, время от времени «убитый» подмигивал зрителям, а те кричали, чтобы его воскресили.
– Не волнуйтесь, – прошептала Сьюзен, – Доктор ему поможет.
И Доктор действительно помог. Правда, сначала он получил за свои услуги огромную сумму денег. Дама чуть не упала под тяжестью сумки с монетами. Зато излеченный Доктором Том Дурак как ни в чем не бывало вскочил на ноги. Неудивительно, что Доктор – самый любимый персонаж этой пьесы, подумала Феба. На какое-то мгновение она поверила, что он способен оживлять мертвецов.
Видимо, зрители тоже отдались во власть минутной иллюзии, особенно те из них, кто жил трудно и бедно. Они, как никто другой, понимали, что все это только игра, но охотно принимали ее правила. В конце представления актеры с улыбками поклонились. Зрители вскочили с мест, одобрительно крича и топая ногами.
– Он мог бы вылечить вас от болезни, – прошептала Сьюзен, и Феба мысленно передернулась.
Но что это? Быстрая тень, дуновение ветра, загасившего свечу, легкая перемена освещения… В ней взыграли рефлексы опытной фехтовальщицы. Она кожей почуяла опасность.
– Отойди! – крикнула Феба, подхватив Сьюзен на руки и сделав несколько торопливых шагов влево.
В следующую секунду люстра, которая раскачивалась над их головами, с грохотом упала на скамью – туда, где только что сидели Феба и девочка.
Присутствующие закричали и сбились в кучу. Несколько минут в холле царил полный хаос. По счастью, никто не пострадал. Люди притихли и стали серьезными, когда до них дошел смысл произошедшего.
– Всем выйти из зала! – крикнул Дэвид. – Немедленно! Мы не знаем, насколько безопасны остальные люстры.
В толпе опять началась паника. Прижимая к груди маленькую девочку, Феба вместе со всеми пошла к дверям. Дэвид догнал свою возлюбленную. Она заметила, как он бледен.
– Боже мой, ты могла умереть! – взволнованно прохрипел он. – Ты и Сьюзен. Тяжелое железо чуть не упало вам на головы.
– Все в порядке… – повторяла она тихим голосом. – Все в порядке. Никто не умер. Девочка у меня.
Он осторожно попытался забрать у нее Сьюзен и передать малышку испуганной бабушке. Но Феба не хотела расставаться с ребенком. «Как чудесно пахнут маленькие дети! – подумала она. – Этот запах не сравнится ни с чем на свете».
«Почему они так суетятся? Ведь ничего страшного не случилось. И почему у меня забрали девочку?»
Потом свет перед ее глазами померк, и она погрузилась в кромешную тьму.
Следующие полчаса Феба медленно приходила в сознание. Она обнаружила, что сидит в зеленой спальне, в большом кресле перед камином. Платье ее расстегнуто, корсет ослаблен. Ей было холодно, несмотря на близость огня и мягкие одеяла, которыми она была укрыта. Дэвид сидел рядом с ней на скамеечке для ног. Он поднес к ее губам кружку. Феба глотнула горячую пряную жидкость и поняла, что это алкогольный напиток.
– Феба? – прошептал он.
– Кажется… мне уже лучше.
– Я испугался за тебя. Похоже, у тебя случился шок.
– Да, наверное.
– Ты героиня! Спасла жизнь ребенку. Не говоря уже про свою собственную.
– В тот момент я почувствовала себя очень сильной. Сильной, быстрой и неуязвимой. Иногда, когда я фехтую или даже играю в карты, у меня возникает подобное чувство.
– Да, я знаю. Это случается во время борьбы. Мне нравится твой бойцовский характер, Феба.
Он поцеловал ее в лоб. Она взяла его за руку.
– Я хочу лечь в постель, Дэвид.
– Конечно. Тебе нужно поспать. Сейчас я тебя раздену.
– Нет. Я хочу лечь в постель вместе с тобой.
– Думаешь, это разумно?
– Наверное, нет. Однако со стороны лорда Линсли было не слишком разумно преследовать мистера Марстона до Роуэн-он-Клоуз, не так ли?
– Согласен.
– А потом предложить свои услуги, когда Марстон заявил, что у него неприятности.
– Да, пожалуй, это тоже было неразумным, но… Она поднесла его руку к губам и поцеловала в ладонь.
– А потом взять Фица в свое линкольнширское поместье, дав своим лондонским врагам повод почесать языком.
– В твоих словах есть смысл.
Она приложила его руку к своей щеке.
– Это не было случайностью, Дэвид. Кто-то хотел нас убить. Если бы я не посадила Сьюзен возле себя, люстра упала бы на нас с тобой.
– Я знаю. Ты нас спасла.
– А я думаю, что нас спас спектакль. Мы пережили момент радости и душевного подъема, когда этот смешной Доктор уладил все дела. Вот почему я сумела заметить надвигающуюся беду и быстро уйти с опасного места.
Он улыбнулся и пожал плечами.
– Теперь этот момент радости прошел, Дэвид.
– Нет. Он впитался в наши сердца.
– Может быть. Но сейчас мне очень хочется заняться с тобой любовью.
Он склонил голову набок:
– Вот как? Значит, наши желания совпадают.
Сначала он был необычайно нежен. Ей приходилось его поощрять, убеждая в том, что она вовсе не такая хрупкая, как ему кажется.
Он гладил ладонями ее тело, а она выгибала спину и потягивалась, как кошка. Он легко вошел в ее лоно, подобно тому, как плуг входит в богатую, влажную от дождей почву. Они быстро достигли экстаза и легли неподвижно, прижавшись друг к другу.