Бедная Настя. Книга 1. Там где разбиваются сердца - читать онлайн книгу. Автор: Елена Езерская cтр.№ 72

— Не может быть! Я уверена, это он!

— И у тебя есть доказательства?

— Во-первых, у него были причины. Иван Иванович заметил, что он крал деньги, и при нем пропала та самая долговая расписка Долгоруким, из-за которой княгиня может лишить нас поместья.

— Нас? Разве ты хозяйка здесь?

— Нет, конечно, нет! — смутилась Анна.

— И вот что странно, — рассмеялся Корф, вставая, — ты обвиняешь его, а он тебя.

— Да как вы смеете!

— А почему бы и нет? Отец обещал тебе вольную, скажи, отчего же он не отдал ее, хотя так любил тебя, и это очевидно? Может быть, его любовь оказалась не такой сильной, как ты думала, и тебя это разозлило?

— Похоже, вы мечтаете, чтобы виновной оказалась я? Что ж, я не удивлена. Но учтите: обвиняя меня, вы не избавитесь от убийцы!

Анна решительно повернулась и выбежала из кабинета.

— Куда же вы? — иронично окликнул ее Корф. — Вы так и не сказали, а что же, во-вторых!

Владимир запутался. В глубине души он не подозревал и не обвинял Анну, но, возможно, его просто околдовал ее кроткий облик и благородный тон? Корф был бы рад, если бы открылось, что убийца — Анна. И тогда уже никто не мог бы ему сказать, что он когда-либо поступал с нею несправедливо. Всем стало бы очевидно, что он внутренне угадывал ее мелкую и подлую душонку.

Нет, он не позволил бы сразу же отдать ее исправнику. Он сам с удовольствием наказал бы ее, согнал слуг и велел им смотреть, как Анну будут стегать по нежной коже у позорного столба. А когда она запросит пощады и начнет рыдать, сознаваясь в содеянном, — отдал бы под суд, чтобы навсегда заклеймить, как злодейку и душегубку! И наплевать на то, что будут думать об этом соседи, что они станут говорить об отце…

Отец, ах, отец! Зачем ты навязал мне эту ношу?! И теперь я должен вечно продолжать твою игру, чтобы не осквернить память о тебе — терпеть и признавать в своем доме эту зазнавшуюся рабыню, чье место — на кухне… Кстати, о кухне. Владимир вспомнил, что до прихода Анны у него мелькнула мысль, которую он не успел рассудить.

— Варвара, скажи мне, — спросил Корф, заходя на кухню, — ты ведь держишь у себя яды, верно?

— А как же — потрава всегда нужна, чтобы мышей отваживать. Ой, да не думаете ли вы, что это я барина отравила?

— Нет, конечно, — махнул на нее рукой Корф. — Подумай, кто еще мог взять яд, кроме тебя?

— Никто. Ключ от буфета только у меня да у хозяина, Царство ему небесное, — перекрестилась Варвара.

— Значит, отца отравил кто-то посторонний…

— Кто ж из наших грех на душу возьмет, — заплакала Варвара.

— Все, все, все! — прикрикнул на нее Корф, которому и так было тошно. — Все, не плачь! Не плачь!

— Хотя… Совсем забыла. Яды-то в нашем доме не только у меня есть. Карл Модестович его в конюшне хранит.

— Значит, все-таки — Карл Модестович?

— Ой, не знаю, барин, я ведь только рассказываю…

— Полно тебе, не пугайся, я во всем сам разберусь. А о нашем разговоре — ни слова, никому, поняла? — Корф строго посмотрел на нее — Варвара кивнула. — Хорошо, продолжай печь. Гостей, думаю, много будет — умел отец людей привораживать.

Всех этих событий Репнин не знал. Устав от дороги и переживаний, он уснул, едва вошел в отведенную ему комнату, а встал уже далеко за полдень. Заслышав, что он проснулся, тотчас явился слуга и выразил готовность помочь с умыванием. Михаил с удовольствием освежился чистой, еще прохладной ключевой водой, утерся полотенцем, пахнувшим летом и солнцем, и все случившееся вдруг показалось ему нереальным. Но тишина в доме была какой-то нерадостной, и Репнин снова почувствовал на душе невыразимую тяжесть и непроходящее беспокойство.

Выйдя из комнаты, он неожиданно столкнулся в коридоре с невысоким лысоватым человеком с бегающими, мелкими глазками и препротивными ужимками. Но внешность, помнил поэтичный Репнин, не всегда соответствует истинному состоянию души и мировоззрению, и поэтому, поборов в себе крайнюю неприязнь, он вежливо поздоровался с незнакомцем.

— День добрый, — голосом столь же мерзким, как и его внешность, прогнусавил в ответ незнакомец и представился:

— Забалуев Андрей Платонович, предводитель уездного дворянства.

— Князь Михаил Репнин. Я друг Владимира. Вы не его ли ищете?

— Нет, вообще-то я к его отцу, Ивану Ивановичу. Мы давние приятели. Я был вчера на спектакле. Досада с этим приступом. Надеюсь, ему лучше?

— Иван Иванович умер.

— Как? Почему? Это сердце?

— Барона отравили.

— Вы шутите, однако?! Только вчера вечером он смотрел, как его воспитанница великолепно играла Джульетту. Она была очаровательна, он гордился ею и пребывал в таком прекрасном настроении. Я, конечно, был поражен этим приступом, но… Отравили? А как узнали?

— Доктор Штерн заявил об этом после того, как мы заметили странный запах и какой-то осадок в бренди. Сейчас доктор изучает остатки бренди, чтобы понять, какой это был яд.

— Господин Штерн — хороший доктор и честный человек. Но почему мне об этом ничего не сказали? Убийство в нашем уезде! Я должен знать все. И уже есть подозреваемые?

— Я предполагаю, что здесь не обошлось без управляющего. Он был недавно уволен за воровство. И мы с Анной видели, как он пытался выкрасть графин, в то время как у Ивана Ивановича был приступ.

— Карл Модестович? Возможно, возможно, — засуетился Забалуев, — он похож на смутьяна, он мне с самого начала не нравился. Не смею вас больше задерживать. Передайте мои соболезнования Владимиру Ивановичу.

— Я думаю, вы и сами сможете это сделать завтра — Владимир велел сообщить всем соседям. Да, говорят, ваш уезд — не такой уж и благополучный, и в Петербурге ходят слухи, что здесь не все в порядке с законностью.

— Слухи, я уверен, что это лишь слухи. Но присмотреться к кое-кому повнимательней не мешало бы. К примеру, вот тот же Карл Модестович. Человек, способный на убийство, способен на все. Прошу прощения, мне не стоит более докучать вам, — Забалуев свернул разговор и быстро откланялся.

Репнин с недоумением посмотрел ему вслед и отправился искать Владимира. Кто-то из слуг сказал Михаилу, что молодой хозяин в кабинете барина.

— Прости, Владимир, если помешал, — сказал Репнин, входя, — мне надо кое о чем предупредить тебя.

— Надеюсь, ты не хочешь назвать мне имя убийцы?

— Почему ты так говоришь?

— Сегодня ко мне заходили со своими подозрениями слишком многие. Впрочем, я сам спровоцировал это своей неразумной речью перед слугами. Или, быть может, ты хотел меня утешить?

— Я хотел поговорить с другом об очень серьезных вещах, но, думаю, мне стоит подождать, пока твое сердце смягчится.