Щербаков знал, что у меня не хватит сил всю дорогу толкать его вниз, поэтому вел себя так нагло и надменно. И все же он меня недооценивал: я не стала тащить его к двери, ведущей в дом, напротив — уверенно переместила Олега к краю крыши и дала вдоволь насладиться видом города с высоты птичьего полета:
— Думаешь, я не смогу тебя спустить?
— Ты не посмеешь меня столкнуть, — как можно более равнодушным тоном бросил мой пленник. — Ты же из ментовской породы.
— А разве среди ментов нет убийц? — пожала плечами я. — Или ты, наивный, все еще надеешься, что менты все, как один, честные и законопослушные? Я бы в этом так не была уверена.
Олег резко дернулся и, развернувшись, нанес мне удар ногой в бедро, затем торопливо отскочил в сторону и вытащил маленький складной ножичек. Чего-чего, а подобного от него я в тот момент не ожидала.
— Ну что, дамочка, не думала, что я так ловок, — радостно усмехнулся Щербаков. — Зря вы в мои дела полезли, зря. Теперь вините только себя.
— Ты начинаешь мне надоедать, — готовясь отразить нападение, спокойно заметила я.
— Это еще кто кому, — насмешливо парировал Олег. Я молниеносно отбила держащую нож руку, но успела заметить, как сверкающая сталь промелькнула прямо перед моим носом, едва его не задев. Это было уже слишком. От носа я избавляться не собиралась.
Я, чтобы иметь возможность видеть малейшие движения Олега, торопливо отпрыгнула немного назад, затем дождалась, когда он в очередной раз занесет руку для удара, резко подпрыгнула вверх, выполнив волчок, и с силой ударила Щербакова ногой по лицу. Размахивая руками и ища, за что бы уцепиться, он повалился назад и мгновенно потерял равновесие. Я метнулась к нему, причем так быстро, что Щербакову наверняка показалось, будто я запрыгнула на него с разбега.
Олег попробовал скинуть меня, но тщетно. Он ухватился за нож, понимая, что это его единственный шанс. Но я предвидела такой поворот событий, а потому принялась заламывать его руку с ножом. Я знала, что, как только Щербаков почувствует нестерпимую боль, он выронит оружие. Так и произошло, через двенадцать минут борьбы наши силы оказались равными, да и желание победить соперника у обоих было примерно одинаковым.
Наконец холодная сталь звонко лязгнула о твердую поверхность крыши. Лицо Щербакова исказилось в неприятной гримасе, и он, агрессивно заревев, попытался перевернуться на бок. Но я вовремя отреагировала и, двинув ему локтем по лицу, временно лишила сознания. Затем быстро подняла свою сумочку, достала наручники и снова направилась к Щербакову. Присев рядом, сцепила его руки браслетом.
Бездвижный Олег казался уснувшим. Признаться, по его внешнему виду трудно было даже предположить, что он способен на убийство. Но за ангельским личиком скрывалась темная душа.
Во всей этой темной истории оставалось еще много непонятного. Прояснить ситуацию мог Щербаков, но для начала его следовало вернуть в наш грешный мир. Проблема состояла только в том, что он снова начнет упорствовать, а значит, спустить его с крыши без посторонней помощи не получится. Что ж, придется вызывать Кирю с ребятами. А мне так хотелось поговорить с Щербаковым по-человечески, в неформальной обстановке, узнать все детали и подробности и только потом доставить его в отделение милиции.
Чтобы привести Олега в чувство, я принялась его хлестать по щекам. Он поморщился и, как бы отмахиваясь от неприятного сна или назойливой мухи, замотал головой. Я слегка отодвинулась в сторону и, как только он открыл глаза, спросила:
— Ну как самочувствие? Спесь сошла?
Щербаков отрешенно посмотрел в мою сторону и вновь словно в бреду замотал головой. Это, видимо, помогло — вскоре память вернулась к нему. Он повернул в очередной раз голову ко мне и, усмехнувшись, сказал:
— Значит, все-таки добилась своего.
Я не спешила отвечать. Долго собиралась с мыслями, затем встала, отошла к краю крыши и, не сводя глаз с мужчины, спокойным голосом произнесла:
— Тебе повезло, что попал в мои руки. Я всегда сама решаю, как поступить с виновным. Так что у тебя еще есть шанс попробовать оправдаться и объяснить мне причины, побудившие тебя к убийствам.
— К каким убийствам? — как ни в чем не бывало переспросил Олег.
— Только не притворяйся, что в результате падения ты потерял память, — не отводя взгляда, сказала я.
— А что, это мысль, — издеваясь, продолжил Щербаков. И тут же устроил глупую клоунаду, то и дело повторяя: — Я ничего не помню. Скажите кто-нибудь, кто я… Как меня зовут? Что я тут делаю? И почему на мне наручники? Неужели меня похитили… Люди, спасите!
— Прекратите этот балаган! — резко прикрикнула я на Олега. — Вам эта роль не идет. К тому же любой, даже неквалифицированный врач легко докажет, что вы в полном порядке. Отвечать за свои поступки вам все равно придется.
Щербаков умолк и, заметно погрустнев, отвел глаза в сторону. Я продолжила:
— Зачем вы убили женщину, которая не имела никакого отношения к давней истории с вашей сестрой?
Мой вопрос привел Олега в состояние столбняка. Он замер с выражением невероятного удивления на лице — видимо, и представить не мог, что кто-то докопается до истины и узнает мотивы совершенного им преступления. Увы, он слишком плохо меня знал.
— Ну что же вы молчите? — подталкивала мужчину к ответу я. — Вы же видите, мне уже все известно. Я просто хочу услышать это от вас — простая формальность.
— И что же вы хотите услышать? — вновь ядовитая усмешка. — Вы же сами сказали, что все знаете. Какие проблемы? Или доказательств нет? Вы не можете доказать, что все это — моих рук дело? — Щербаков пристально посмотрел мне в глаза. Я слегка занервничала: действительно, у меня есть только доказательства последнего его преступления.
Олег заметил мою растерянность, и это подняло ему настроение.
— Значит, угадал, действительно у вас на меня ничего нет. Одни глупые предположения. Ну, с этим багажом посадить меня вы не сможете.
— Почему же не смогу? — спросила я. — Очень даже могу. Я сама только что стала свидетельницей убийства Ивана Васильевича Христенко. Или, думаете, этого не достаточно?
— Вы — свидетельница? — Щербаков громко засмеялся. — Свидетельница чего? Что же вы видели? Что какой-то мужчина, поднимаясь вверх по прогнившим ступенькам, оступился и упал? Я попытался его догнать, даже схватил за одежду, но не удержал. А вы этот мой благородный жест приняли за покушение? Как некрасиво!
— Чему вы радуетесь? — каждая усмешка Олега раздражала меня все больше. — Или, думаете, управы на вас нет? Знаете, в каждый сценарий могут быть внесены изменения. Не думайте, что сейчас события будут развиваться по вашему плану.
— А как же?
— Ну, например, вместо того, чтобы сдать вас милиции, я звоню Василию Архиповичу Ананьеву и сообщаю ему, что видела, как вы убили его родного сына и законного наследника. А перед этим вы еще задушили жену Ивана Васильевича. Как думаете, старик потребует доказательства или поверит на слово? Скорее всего, поверит. Что же тогда ждет вас, охотника за чужим состоянием? Убивая Христенко, вы преследовали две цели. Я права? Конечно, права, — сама же себе ответила я, видя, как побледнел, а затем и покраснел Олег. — Вы же хотели не только отомстить, но и обогатиться за чужой счет.