Сердце рыцаря - читать онлайн книгу. Автор: Джиллиан Брэдшоу cтр.№ 38

Тиарнан не считал свою тайну ужасной, он просто опасался, что жена не сможет ее понять. Это было нечто столь странное и личное, что он и сам по-настоящему этого не понимал. Но это нельзя было считать оправданием. Отец Жюдикель предупреждал его, что Элин этого не поймет и что они причинят друг другу зло. Тогда Тиарнан сказал себе, что любовь поможет понять что угодно. И вот теперь он боялся убедиться в том, что ошибся.

Элин была совершенно счастлива с ним до тех пор, пока не заподозрила о существовании тайны. Конечно же, когда она об этом забудет, то снова будет счастлива. Но забудет ли она? Не получится ли так, что его молчание бросит тень на всю их совместную жизнь, отравив ее мысли подозрениями?

Он был полон сочувствия к ней – такой юной, прекрасной и ранимой, И ведь она его жена и имеет на него больше прав, чем все живущие на земле. Во время свадебного обряда она поклялась его любить и почитать. Почему он решил, что она нарушит свою клятву? Разве это не трусость с его стороны – молчать и оскорблять ее своим недоверием? Его тайна – вещь совершенно невинная. Он никогда никому не причинил этим вреда. Не лучше ли, чтобы она знала правду, а не подозревала его в поклонении дьяволу или прелюбодеяниях?

– Моя безмерно любимая, – прошептал Тиарнан, кладя руку ей на плечо. – Не плачь. Я скажу тебе, раз тебе так хочется это знать.

– Ох! – воскликнула она, снова поворачиваясь к нему и наконец обняв его. Она была влажной от слез, ласковой и страстной, и прикосновение ее тела наполнило его музыкой. – Ох, я знала, что ты меня любишь! – сказала она, целуя его. – И я обещаю тебе, что буду тебя любить, чем бы это ни оказалось. Но мне невыносимо не знать.

Она положила голову ему на плечо и успокоилась. Бурные слезы, пролитые ею днем и ночью, сменились ощущением безграничного спокойствия. Она чувствовала себя надежно защищенной руками мужа. «Чем бы это ни оказалось, – подумала она, – Бог даст мне силы». И еще одна история о прекрасном народе всплыла у нее в памяти: история о девушке, чьи упорство и отвага спасли ее возлюбленного от чар царицы Волшебной страны и помогли благополучно вернуться домой. Может быть, она тоже спасет Тиарнана из той ловушки, в которую поймал его душу лес.

Тиарнан долго молчал. Он принял решение все сказать Элин, но все слова, которые он мог найти для своей тайны, казались фальшивыми, гадкими и страшными. Реальность была иной – невинной и радостной. Какие слова найти, чтобы Элин не испугалась?

Наконец Элин пошевелилась, подняла голову, погладила его бороду и шепотом попросила продолжать.

– Много лет назад... – очень медленно начал Тиарнан, и внезапное осознание того, что он действительно намерен себя выдать, заставило его замолчать. Он помедлил, глубоко вздохнул и продолжил: – Когда мне было шестнадцать, герцог Хоэл только-только получил герцогство и при дворе шли празднества. Мы все отправились на охоту. Он завяз в новом тягостном молчании. Он так хорошо помнил то время! Герцог Конан погиб во время вооруженного похода на герцогство Анжуйское, и его люди оказались далеко от дома без командира. Когда Хоэл получил известие об этом, он собрал всех воинов, которые находились при дворе – даже молодых сквайров и стариков, – и отчаянно поскакал на выручку оставшихся в живых. Это было первое сражение Тиар-нана, и он отличился в нем, пролив немало вражеской крови. Хоэл прямо на поле боя сделал его рыцарем, прикоснувшись к плечу мечом, который еще был алым от сражения, и позволил принести присягу за земли отца. Для Тиарнана принесение присяги означало, что он перестал быть подопечным герцога, чьими землями управляли герцогские чиновники, а стал самостоятельным владетелем. Это означало уважение и почет, но главное, это означало, что ему можно оставить двор и вернуться в Таленсак. Он был рад вернуться домой, нетерпеливо ждал, чтобы закончились придворные празднества, – но в то же время он был не уверен в себе. Он восемь лет провел при дворе, восемь лет пытался усвоить тонкие манеры, восемь лет выносил боль и издевательства, оставившие после себя горечь, которая так и не прошла. Как ему вернуться домой после этого? А потом была охота – и то, что произошло во время нее.

Элин поцеловала его.

– Мы гнали оленя, – продолжал Тиарнан. – Я и еще несколько человек ждали со свежими собаками, чтобы напустить их на оленя, когда он пробежит мимо. Когда мы услышали поблизости звуки рога, мы спустили собак, и они с лаем убежали в лес. Мы поскакали за ними. Я слышал, что трубят справа от меня, но мой пес Раво лаял слева, так что я повернул, чтобы ехать на его лай, и потерял остальных. Я скакал за Раво, пока звуки рогов не стихли, и только тогда понял, что он поднял другую дичь и преследует ее один. Но я не видел причины, чтобы останавливаться, я решил следовать за моим псом и посмотреть, кого он мне нашел. Я уже тогда предпочитал оставаться в одиночестве.

Тиарнан снова замолчал. На этот раз Элин продолжала неподвижно лежать в его объятиях: она почувствовала, что он шагнул в темноту к своей тайне.

– Пес привел меня к кургану, который охраняли стоячие камни, – снова заговорил Тиарнан. – И там я увидел, что он сражается с волком. Когда я еще подъезжал к ним, волк схватил Раво за горло. Я спрыгнул с коня и поспешил, чтобы убить волка мечом, но к тому моменту, как я это сделал, было уже поздно: мой пес тоже был мертв.

Тиарнан вспомнил пса: коричневого алаунта с тяжелыми челюстями и поджарым телом породистого животного, но с простоватой ухмылкой беспородной собаки и постоянно виляющим хвостом. Он почесал погибшего пса за ушами и прижался щекой к еще теплому боку, а потом выкопал яму в лесной земле и закрыл ее дерном, вырезанным охотничьим ножом. Когда он закончил работу, уже наступили сумерки и начался дождь. Мертвый волк, серый и промокший, лежал между двумя стоящими камнями – и Тиарнан впервые заметил, что вырезанный им дерн на склоне кургана похож на дверь, ведущую в холм. Это был полый холм, отмеченный стоячими камнями как ворота в царство прекрасного народа. Возможно, в тот момент он все понял, а может, поступал по неведению, как это показалось ему тогда.

– Мой конь устал от погони, – сказал он Элин, – и я тоже очень утомился и горевал о моем псе. И ехать куда-то той ночью было уже поздно. Я расседлал коня, привязал его и обиходил, а потом устроился между стоячими камнями, потому что они укрывали меня от дождя. Я снял с волка шкуру и натянул ее над собой вместо навеса, завернулся в плащ и заснул.

Он снова замолчал. Он вспоминал, как проснулся и обнаружил, что луна встала, а все вокруг переменилось. Казалось, он вышел из густого тумана на чистый воздух. Он слышал, как в траве пищат полевки, а в воздухе – летучие мыши, он ощутил запах дождя, уходящего на восток вместе с облаками, ощутил запах самого леса: богатый, живой... Он встал на ноги и. обнаружил, что запутался в собственной одежде. Его мысли стали странными, бессловесными и неясными. Он начал сражаться с собственной курткой и трико, разорвал их зубами и высвободился. А потом он катался по траве при свете луны, и это было так чудесно, что ничто в мире не могло с этим сравниться. Горечь насилия, стыд и гнев прошлого, тревоги о будущем – все исчезло, поглощенное великим лунным «сейчас» ночи и дождя. Все ощущения стали чистыми, невинными и всепоглощающими.