Вкус убийства - читать онлайн книгу. Автор: Анна и Петр Владимирские cтр.№ 44

Дома Вера сразу прошла в комнату мужа. Обычный беспорядок, кипы старых газет и журналов… На них она прежде не обращала внимания, но сейчас вдруг со всей резкостью ощутила убожество жизни бывшего супруга. Справившись с чувством неприязни, она спросила:

– Как ты себя чувствуешь? Не лучше?

– Нет, – обреченно ответил Юрий. – В туалет сходить не могу без маминой помощи… Ем в положении лежа. – Он вытянулся на спине и имел очень несчастный вид. Трехдневная щетина придавала его круглому лицу неухоженность.

В дверном проеме замаячила свекровь.

– А еще говорят, что радикулит бывает на нервной почве, – плаксиво забубнила Зинаида Григорьевна. – Юрочка перенервничал, потому что ты от нас ушла! Ты нас бросила на произвол судьбы! Мы теперь погибнем. Мы ж не проживем на мою пенсию и Юрочкину скромную зарплату! Конечно, кто не ворует, тому и есть нечего. Всю жизнь хватало, а теперь…

Вера не слушала ее.

– Кроме спины, ничего не болит? – спросила она. – Руки, ноги не онемели?

– Вроде нет. – Больной пошевелил конечностями. – Ой! В поясницу стреляет.

– Ну тогда так. Я приглашу нашу массажистку, Катю-гестапо. Она и мертвого подымет. Пару сеансов массажа – и будешь как новенький.

– Боже спаси! Даже и не думай! Не отдам я Юрочку в гестапо! – замахала руками Зинаида.

– Вы не поняли, – сказала Вера. – Это просто прозвище такое, Катя-гестапо. А так у Катюши золотые руки. К ней людей на носилках приносят, а уходят они своими ногами. Так я ей звоню?

– Ни в коем случае! – категорически замотал головой Юрий. – Тут и без того нестерпимые боли!.. Нет, я не перенесу твою Катю-гестапо с ее железными руками.

– Но ведь нужно же как-то лечиться! – Вера пыталась уговорить экс-супруга.

– Мне уже стало лучше. От одного твоего присутствия, – жалобно пролепетал Лученко. – Вер! Ты ведь не бросишь меня в таком положении? Не уйдешь? А вдруг мне станет хуже?!

Впервые за прожитые бок о бок с Верой восемнадцать лет он вдруг показал, как она ему нужна. Именно тогда, когда она уже окончательно вычеркнула его из своей жизни!..

– Хорошо. Я побуду. В крайнем случае баралгин уколю. Или сделаю новокаиновую блокаду, если тебе совсем поплохеет, – вздохнула Вера. – Но учти, я не могу сидеть с тобой весь день…

– Да-да, конечно! – заторопился больной. – В смысле – нет, не сиди. Я понимаю, у тебя же работа, пациенты… – Про работу и пациентов он тоже вспомнил впервые. – Главное, чтобы ночью!.. Я тебе буду очень благодарен…

Вера сжала зубы и отправилась в свою комнату, где ее ждал преданный Пай.

Тем временем приема в клинике действительно никто не отменял. Рабочий день психотерапевта Веры Алексеевны Лученко должен был идти своим чередом. Ветеринар тоже трудился, врачуя братьев наших меньших. В перерывах между больными – людьми и животными – они созванивались. Когда любимая сообщила, что ей придется какое-то время ночевать у себя дома, а не у Даши, Двинятин снова расстроился. Попрощался он с Верой таким голосом, словно это не Юрию, а ему нужно было срочно делать новокаиновую блокаду.

* * *

Владилена Геннадиевна Бессонова, мать Павла, бабушка Алисы и Виктора, даже в свои семьдесят выглядела как актриса Ермолова с портрета Серова. По крайней мере, так показалось Лученко. Благородная серебристая седина была убрана в прическу-ракушку. Темно-лиловый костюм из натурального шелка, белая шифоновая блузка и перстни с бриллиантами были надеты не только по обычной привычке, но и не без умысла. Владилена производила впечатление элегантной пожилой дамы. «Прямо тебе вдовствующая императрица», – подумала Вера. Единственное, чего не хватало величественному образу, это благородства.

По натуре старшая Бессонова была семейным диктатором. Даже на безответную домработницу бабушка Влада умудрялась покрикивать. Хотя больше некому было ей помогать: содержать в чистоте огромную двухэтажную квартиру, где она после смерти невестки и сына жила с внуком, покупать продукты и сочинять немудреные первые и вторые блюда – уровня средней столовки. Уже с первых минут, переступив порог дома Бессоновых, Вера просто всей кожей почуяла напряженную атмосферу. А старуху с первого взгляда отнесла к тому манипулятивному типу, который доминирует, приказывает, ссылается на авторитеты – словом, делает все, чтобы управлять близкими. Хотя и преувеличивает свою силу… Так вот почему Алиса, вернувшись из Англии, не стала жить рядом с родными бабушкой и братом! Окинув взглядом квартиру, Вера мельком отметила, что богатая в прошлом обстановка поредела. Видимо, обитатели квартиры хорошо знакомы с ломбардом. На стенах темнели места, где когда-то висели картины. Фарфоровая горка была наполовину пуста.

Владилена Геннадиевна оценивающе посмотрела на гостью и, не дав ей слова сказать, сразу же перешла в контрнаступление.

– Мне звонила Алиска с этой чушью! Дрянная девчонка! Всегда была неуправляема.

– Владилена Геннадиевна, послушайте…

– И зачем она вас прислала? Вы вообще кто?

– Я врач. Вы не могли бы…

– Зачем мне врач? Что за бред, не понимаю? Мы все тут более-менее здоровы. Хотя в моем возрасте о каком здоровье может идти речь… А вы какой врач? Какая у вас специальность?

– Психотерапевт, но…

– Господи! Этого не хватало! Ей бы самой нужно лечиться! Негодяйка! Вместо помощи от нее одни только глупости. Вот верно сказано: «Когда Господь хочет наказать человека, он прежде всего отбирает разум!» Мне-то вы зачем? У меня с головой полный порядок. Дай вам Бог такую светлую голову, как у меня!

– Владилена Геннадиевна! Выслушайте же меня, пожалуйста! Вы можете…

Однако старшая Бессонова не собиралась слушать непрошеную гостью. Было похоже, что она вообще никогда никого не слушала и не слышала, кроме самой себя. Ждать окончания монологов бабушки Влады можно было до крещенских морозов. Но главное – Вера вдруг остро почувствовала, как Алиса была одинока в своей семье после смерти родителей. Лученко тоже рано осталась сиротой. У нее тоже была какая-то тетя, которая так же несправедливо считала ее дрянной девчонкой и бросала трубку, когда Вера звонила. А спустя годы вдруг позвонила сама и жадно выпытывала, кем Вера работает и сколько зарабатывает…

Вера вздохнула, привычным усилием воли подавила раздражение и решила: ничего не остается, как применить свой особый прием. Он помогал, когда к ней приходили пациенты с речевым недержанием. Она придвинулась к Владилене вплотную и заглянула в ее глаза.

– Ой, – испуганно воскликнула Лученко. – У вас же склеры красные!

– Что?! – отшатнулась старуха.

– Белки глаз в красных прожилках, – авторитетным докторским голосом заявила Вера. – Сосудики-то у нас ой-ей-ей… Давление давно мерили?

– Это… когда же… мерила… Нет, не помню, – слабо проговорила Бессонова и опустилась в кресло. – А что, в глазах давление видно? Повышенное, что ли? – встревожилась она.