Твои дни сочтены - читать онлайн книгу. Автор: Марина Серова cтр.№ 30

– Ты пока рассказывай, Таня, рассказывай, – любезно предложил он, переходя к салату.

И я принялась говорить, причем начала издалека. Роман Евгеньевич внимательно выслушал меня и по ходу задал несколько уточняющих вопросов. Потом попросил раскрыть файл, который я сбросила с компьютера Олеси себе на флэшку.

Психолог с живейшим интересом прочел текст. Было видно, что он очень заинтересовался. После того как я дополнила текст Олеси некоторыми уточнениями, он несколько раз кивнул головой, подумал и начал:

– Знаешь, Таня, инцест, конечно, редкое явление. Но патологий на почве секса множество, и все они чрезвычайно разнообразны. Так что я не удивляюсь. К тому же, как я понял, там не очень хорошая наследственность, – он кивнул на флэшку, которая только что была вынута из компьютера после просмотра.

– Да, мать – алкоголичка, ну и что с того?

– Не только алкоголичка, – возразил Каменков. – Как ты мне сообщила, она живет с молодым любовником. Но это не суть важно… Для инцеста характерно несколько мотивов.

– Каковы же они? – спросила я, поскольку понять мотивы, которые толкнули фигурантов дела на столь нетрадиционный и, прямо скажем, не одобряемый обществом поступок, было для меня крайне важно.

– Со стороны отца это прежде всего тесные отношения с дочерью. Насколько я понял, он воспитывал дочь практически в одиночку, заботился о ней и так далее.

– Ну и что? – снова проявила я скепсис.

– Забота порой может принимать эротическую окраску. Мытье в ванне, например. А уж если отец является сексуально озабоченным субъектом, любящим молодую женскую поросль… То, что твой клиент женился на однокласснице дочери, доказывает это. Далее… – Каменков снова задумался. – Еще несколько факторов: дочь могла напоминать ему ее маму, когда та еще не была алкоголичкой и возбуждала его. Потом твой клиент мог считать себя нереализованным в области секса.

– Помилуйте, батенька, у него до этого была любовница, весьма красивая и сексапильная. – Я вспомнила про Зеленцову. – Да и сейчас он живет с весьма эффектной девицей, – уже имела в виду Кристину.

– Все это может быть лишь замещениями, а истинных чувств не приносить. К тому же мужчины к старости склонны обрастать перверсиями.

– Это как?

– С годами все больше необходимо дополнительных стимулов для возбуждения, – объяснил Каменков. – Как чисто телесных – я имею в виду петтинг, – так и психических – здесь может присутствовать все, что угодно. Откуда у нас садизм и мазохизм, групповые формы отношений и, к примеру, подглядывание? Я уж не говорю про более сложные вещи типа зоофилии! Дело в том, что мужчины в сорок лет переживают кризис среднего возраста. Происходит переоценка ценностей. Он понимает, что уже не достигнет того, о чем мечтал в тридцать лет. Он слишком пропитан социальными условностями, у него исподволь раз за разом возникает желание бросить вызов этим условностям и нормам. Как бы отомстить за то несостоявшееся – с женщинами, в карьере и так далее. Легче всего это сделать на сексуальной почве. Ну, и в том числе нарушить такой мощный социальный норматив, как табу на инцест.

– Ну ладно, бог с ним, с отцом! – махнула рукой я, поморщившись. – А насчет дочери что скажешь?

– Тоже могу тебе сейчас разложить целый ряд причин, – спокойно ответил Каменков. – Во-первых, отсутствие эмоциональной связи с матерью и отсутствие женщины, которая могла бы ей заменить мать.

– Но ведь была бывшая женщина отца, – робко возразила я. – Она ее даже звала мамой Марой.

– Эта связь разорвалась, – парировал Каменков. – Женщины существа обидчивые. Эта самая мама Мара, какой бы хорошей ни была, психологически не в состоянии продолжать относиться к той особе, о которой идет речь, – психолог снова кивнул на флэшку, – так же, как раньше. К тому же…

Каменков поднял вверх указательный палец и продолжил:

– Очень веская причина – ревность к однокласснице. Это же элементарно! Почему какая-то Кристина стала занимать в жизни отца место большее, чем дочь?! С какой стати? Вполне может быть, что девочка, лишившись части внимания со стороны отца, замкнулась и почувствовала одиночество.

– У нее вроде был парень, – заметила я.

– Это может и не оказаться достаточным, – возразил психолог. – Ко всему прочему, сейчас молодежь склонна к сексуальным экспериментам – особенно если это накладывается на авантюрное настроение или алкоголизацию. А судя по тексту, твоя клиентка еще и наркоманка. Вот и получается инцест… Да, еще, чуть не забыл.

Каменков улыбнулся.

– Впрочем, это всегда было модно. Но… Сейчас, по-моему, особенно. Везде рисуется положительный образ солидного мужчины, такого зрелого, опытного, все познавшего, состоятельного. Вот и тянутся девчонки неопытные к прожженным хозяевам жизни. Сопляков-ровесников и за мужиков-то не считают. А для твоей ситуации отец, быть может, самый лучший вариант. Надо отметить, помимо всего прочего, что мы многого не знаем – текст, увы, не дает нам представления о том, что было до описанного случая, и не дает ощущения другой стороны – то бишь отца. Тебе следует осторожно поинтересоваться у него.

Я кивнула в знак согласия. То, что мне пора познакомиться с Владимиром Милехиным, совершенно очевидно.

– А если говорить в более абстрактном плане, – продолжил психолог, – то подросткам и юношеству свойственны три реакции, которые могут способствовать инцесту. Первая – реакция поиска кумира. Отец вполне может занять это место. Кумир всегда окрашивается сильными эротическими чувствами. Вспомни огромные толпы фанаток на рок-концертах. Вторая реакция – это оппозиция. Молодежь стремится к контркультурному поведению, бросает вызов устоявшимся нормам. Как надо любить и не любить. Эта реакция порой приводит к абсурдному выбору партнера, в том числе и отца. И, наконец, третья – негативизм. Если кто-то активно навязывает сверстников, девочка, наоборот, будет стремиться выбирать мужчин более зрелых и близких себе по духу. Эти реакции – вне рамок времени. Неважно, в каком столетии и стране живут люди. Это было всегда. Поэтому инцест – вне времени… Вот и все, что я могу сказать, – подытожил Каменков. – Быть может, что-то я упустил, но главные мотивы изложил.

– А что ты скажешь про стиль повествования? Он не очень вяжется с образом Олеси…

Каменков пожал плечами, еще раз прошелся глазами по тексту, нахмурился и ответил:

– Есть, конечно, некоторый перебор. Где она рассуждает об отце как бы с человеческой точки зрения, то вообще – пай-девочка. Как только дело касается секса, вылезает другая Олеся – похотливая, чувственная и даже немного примитивная. Ты это имела в виду?

– Да. И не только это. Мне даже кажется, что это все писали двое разных людей, – призналась я. – Очень разный стиль, и выражения разные!

– Я, конечно, не лингвист, – отметил Каменков. – И даже не психолингвист. Может быть, специалист именно в этой области здесь смог бы сказать больше и точнее. Но вполне может быть, что это все писала она. Вернее, две противоположные друг другу Олеси, которые уживались в одной телесной оболочке. Так бывает…