Палач - читать онлайн книгу. Автор: Марина Эльденберт cтр.№ 75

Слова крутились в сознании Демьяна, когда он впервые пришёл в себя от долгого забытья лекарственного дурмана. Он не сразу, но все же вспомнил, где читал их. Марио Пьюзо, «Крестный отец». Оставалось только проклинать себя за глупость и радоваться, что отделался так легко.

Он чувствовал, словно всю жизнь прошел заново, по второму кругу. Поблекшие воспоминания стали ярче. Лишь один эпизод память упорно обходила стороной, не желая воскрешать даже сквозь ослабленное сознание. Возможно, это и к лучшему.

Зрение стало хуже: раньше он худо-бедно мог обходиться без очков, но нынче перед глазами стояли лишь размытые контуры больничной палаты. Болели ребра, огнем горело правое запястье, закованное в гипс, вдобавок навалилась слабость, будто он полжизни провел без движения. Демьян понимал, что отчасти виноваты сильнодействующие лекарства, но мерзкое, унизительное ощущение уязвимости не отступало.

Медсестра, лицо которой напоминало невнятную маску, приятным, уверенным голосом сообщила, что к нему пришла жена, но первый визит не стоит затягивать надолго. Демьян не чувствовал в себе сил вести долгие беседы и без её подсказки. Когда медсестра выходила, в дверном проеме маячили фигуры плечистых охранников. Должно быть, Гена постарался. Он до сих пор жив, значит, ребята Звоновского успели вовремя.

Сосредоточиться на чем-то надолго не получалось: мысли путались и ускользали. Демьян сдался ещё до того, как в приоткрывшуюся дверь вошла, а точнее, почти вбежала Анжела.

Она присела на край больничной койки, осторожно прикоснулась к его здоровой руке, согревая теплом ладоней. Размытый овал, вместо знакомого лица смутные смазанные черты. В памяти он видел Анжелу отчетливо и ярко: красоту, неподвластную времени, но память — совсем не то, что явь.

— Как ты себя чувствуешь?

В голосе звучала искренняя забота, а может быть, ему просто хотелось в это верить. Голос, который он помнил: нежный, звенящий, как весенний ручей. Некстати вспомнилось, как легко в него врывались истеричные нотки.

Демьян подумал о Ванессе. О том, известно ли ей, что с ним произошло, но отогнал эти мысли. Лучше ей не видеть его таким.

— Бывало и лучше, — даже простой ответ дался ему с трудом, болью отозвался в груди.

Анжела глубоко вздохнула, и на мгновение показалось, что она знает о его слабости все. Это раздражало.

— Теперь нам придется быть вдвойне осторожными. Доктор сказал, что тебе повезло, и что ты поправишься быстро, — она запнулась. — Не так скоро, как хотелось бы… Быстро по человеческим меркам. Извини, что я все это говорю…

Она умудрилась испортить все, что только можно. Даже заботу.

Что, если она знает чуть больше, чем готова признаться? Что, если они со Стрельниковым заодно, если он её использует? Мысль звенела надрывом подозрений, засела занозой и отказывалась вылезать.

— Где Михаил? — спросил Демьян. Хотел бы, чтобы прозвучало резко, но получилось сдавленно и слабо — на выдохе.

— Он хотел переговорить с тобой, но… — Анжела осеклась. — Как только выяснилось, что тебе лучше, уехал по делам. Говорит, что не успокоится, пока не узнает, кто за этим стоит. Миша так волновался за тебя. И я тоже.

Последние слова резанули слух особенно жестко.

«И я тоже».

Анжела неожиданно резко сжала его руку и наклонилась ближе. Теперь ее лицо можно было рассмотреть. Бледность кожи и темные круги под глазами не спасал даже безупречный макияж. Хорошая игра или она действительно переживала за него?

— Я не хочу потерять тебя, Демьян.

Его едва ощутимо передернуло. Он не хотел её видеть. Ни её, ни Стрельникова. Первый порыв: когда она сжала его руку, оказавшись рядом — уже прошел.

— Я устал, — хрипло сказал Демьян. Отчасти правда, но он спешил избавиться от её назойливого внимания и фальшивого участия. Фальшивого ли? Прямо сейчас ему было не до разбирательств.

Он выйдет из больницы и все, кто имел отношение к смерти Палача, кто раскрутил кровавую карусель, сильно пожалеют. Если в их числе окажутся Анжела и Михаил — им же хуже.

— Позвони Гене. Пусть приедет завтра, мне надо срочно с ним поговорить.

— Хорошо, — Анжела кротко улыбнулась. — Я позабочусь о делах, а ты отдыхай.

Демьян прикрыл глаза. Он слышал удаляющиеся шаги, и как захлопнулась дверь.

Жалюзи на окнах не пропускали ни малейшего луча света. Запертый в сейфе больничной палаты, он оказался во власти отчаянной тоски, спаянной с осознанием бесконечного одиночества.

«Он любит тебя, — сказала бабушка, — но будет держать это в себе до последнего. Равно как и прошлое. Оно убивает его».

Наталья Валентиновна не могла ошибиться. Радость от ответного чувства омрачала опасность, грозящая Семену. Бабушка уверяла, что в прошлом Рыцаря случилось нечто ужасное. Оксана и сама задумывалась об этом, но никогда раньше — настолько серьезно. Дар чувствующей рано или поздно разрушит плотину, и чувства хлынут потоком, сводя его с ума. Бабуля напомнила о Полине и посоветовала им держаться подальше друг от друга, но они с Семеном уже не смогут разойтись легко и просто.

Оксана думала об этом, засыпая рядом с ним. В постели, где никогда не оставляла ни одного мужчину.

Семен крепко спал. В темноте морщинки возле глаз были неразличимы, но она помнила их все. Помнила и опущенные уголки губ, как часто он хмурится и как редко по-настоящему улыбается. Она знала, что если коснется его груди под правой ключицей, почувствует неровный глубокий шрам. Оксана знала о нём так много и слишком мало, но расспрашивать не хотела. Она провалилась в сон, сжимая в руке край одеяла рядом с его плечом.

Ей снилась квартира француза, тело, распластанное на простынях, запах крови. Струился по спине пот, чужой взгляд, полный ненависти и злобы, впивался в кожу ледяными иглами. Аура убийцы. Он все еще был здесь. Прятался в темноте, наслаждался её растерянностью и страхом. Оксана хотела бежать, но не могла двинуться с места. В отражении она уловила неясные очертания фигуры за своей спиной. Темный силуэт вырисовывался четче и четче, проявляясь как на фотобумаге. Ещё немного, и она увидит убийцу. Ещё немного — и не выйдет из квартиры живой.

Черная размытая тень тянулась к ней из зеркала, и Оксана зажмурилась и закричала — отчаянно, во всю силу легких.

— Оксана… Оксана!

Уверенный сильный голос. Семен! Он не даст в обиду.

Оксана всхлипнула и открыла глаза, понимая, что цепляется за плечи Рыцаря. Лишь спустя минуту, когда справилась с дрожью, заметила, что он включил лампу. Мягкий свет рассеял остатки кошмара, и Оксана забылась в сильных руках Семена, убаюканная теплом.

— Прости. Кошмар приснился.

Рыцарь крепче обнял её, но ни о чём не спросил. Оксана же поняла, что не заснёт, пока она не выговорится.