Ведьмаки и колдовки - читать онлайн книгу. Автор: Карина Демина cтр.№ 88

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Ведьмаки и колдовки | Автор книги - Карина Демина

Cтраница 88
читать онлайн книги бесплатно

Задравши юбку высоко, так, что стали видны и ножки, и шелковые чулочки золотистого колеру, и подвязки, и плоская фляжечка, за подвязку засунутая, Тиана фляжечку вытащила.

— Что вы творите? — прошипела Клементина.

— Я? Ничего не творю, сейчас ей полегчает, а то ж пропустит все… — Тиана сунула пальцы Иоланте в рот.

И флягу прижала, наклонила, заставляя сделать глоток.

Иоланта сделала.

Закашлялась.

Захрипела и попыталась руки оттолкнуть, но не тут-то было…

— Самогон! — громко сказала Тиана. — Дядечкин! Двойного прогону! Первейшее средство супротив обморока и нервов…

— Вы носите с собой самогон?!

Надо же, сколько возмущения…

— Ношу. — Тиана не смутилась, но лишь похлопала уже окончательно пришедшую в себя Иоланту по щекам. — Жизнь, она такая… волнительная… мало ли чего приключится? Вдруг разволнуюся, а самогону под рукой и нет? Что тогда?

На этот вопрос Клементина не нашлась что ответить.

— Вы…

— Да не переживайте вы так, панна злодейка. — Флягу Тиана сунула Иоланте, которая теперь тихонько икала. — Я уже все, возвращаюся… только вы не торопите…

На алтарь она взобралась куда как ловчей, чем в первый раз, видать, опыт сказался.

— А мне сидеть или легчи можно?

— Лечь. — Клементина все еще хмурилась, возмущенная этакой девичьей вольностью. Можно подумать, она зарок давала в жертву исключительно трезвых девиц приносить.

Но спорить Тиана не стала, улеглась на алтаре, поерзала.

— Жестко, — пожаловалась она. — И узковат маленько… ладно, я в кости неширокая, а вон, скажем, Ядзите, той вовсе неудобственно лежать было б. Не повернешься даже.

— Зачем ворочаться? — Клементина приблизилась, но встала у изголовья так, что Тиане, беседуя с дорогой наставницей, пришлось выворачивать голову.

— Ну мало ли… нет, я понимаю, что вот тут у вас действо… свои планы… но вот представьте, скажем, что положили вас на алтарь…

…этакое Клементине представлять не хотелось.

— И вот вы лежите, готовитесь морально, как приличной жертве полагается, а тут раз — и в боку засвербело. Или пятка, скажем, зачесалася… и что делать-то? Вот как-то с зудящею пяткой торжественность момента теряется…

Демон фыркнул.

Мазена, прижав руки к вискам, отстраненно произнесла:

— Знаете… мне как-то даже жаль, что она помрет… этакая редкостная дурость…

— Сами вы, Мазена, дура, — обиженно отозвалась Тиана, которая ерзала, стараясь улечься на алтаре пряменько, аккуратненько, как должно лежать пристойной жертве. Но не выходило. Во-первых, алтарь и вправду был невероятно узким, и каждое движение грозило панночке Белопольской позорным падением. Во-вторых, на алтаре категорически не желал умещаться хвост. Он сползал то на одну сторону, то на другую, повисая печально, и пуховка щекотала огненные письмена.

— Все, — сказала Тиана, сложивши руки на высокой груди. — Улеглася я. Красиво?

— Очень. — Демон обошел жертву стороной. Уж он-то в девственницах толк знал, правда, до сего дня ему не попадались такие, чтобы сами на алтарь лезли и с полным осознанием серьезности момента. Оттого к Тиане демон преисполнился уважения.

И старательно расправил складочки платья. И руки передвинул чуть ниже, на живот, а когда панночка приоткрыла глаз, черный и лукавый, как сама предвечная бездна, демон пояснил:

— Бить надобно в сердце, а сквозь руки неудобно.

Этот аргумент Тиана уважила.

— Может, медальон снять? — Клементина встала по левую сторону алтаря. — А то вдруг помешает.

— Не снимается, — вместо Тианы ответил Матеуш. — Уж больно зачарованный.

— Ничего, я его в стороночку сдвину… вы ж меня в жертву приносить будете, а не…

Демон кивнул, что именно так, именно в жертву, а все остальное — сие исключительно фантазии неких дев… одна из искомых дев густо покраснела, представив ключевую сцену новой истории, в каковой бедную жертву демон лишит невинности прямо на алтаре…

…жертва сопротивлялась. Сначала.

— А вы заклятье читать будете? — поинтересовалась Тиана, вновь глаза закрывая. — Если будете, то тогда не над ухом, ладно? А то я жуть до чего не люблю, когда над ухом болбочут… отвлекает.

Тиана еще немного поерзала и, выдохнув, сказала:

— Усе. Режьте. Готовая я…

…далеко, за гранью, рассмеялся тот, чье имя Себастьян поклялся более вслух не произносить. И смех его заставил содрогнуться что дом, что черный алтарь, что демона.

Клементина посерела.

А Ядзита закрыла ладонями уши.

— Он…

— Он рядом, — сказал демон, сгибаясь в поклоне. — Он грядет!

И Клементина заговорила. Себастьяну не был знаком этот язык, сухой, ломкий, слова которого легко слетали с губ серой панны.

С каждым — грань истончалась.

Ядзита, закрыв глаза, принялась раскачиваться и медленным, будто бы танцующим шагом приблизилась к алтарю. Бледная кожа ее стала еще белей, под нею проступили черные ленты сосудов, а губы посинели, словно у покойницы.

— Эк вас… — пробормотала Тиана, которая, однако, лежала смирно, не делая попыток алтарь покинуть. Вряд ли бы ей, конечно, позволили, но все ж…

Мертвенным пламенем полыхали письмена.

Мелко дрожали стены… и Ядзита, зачарованная не то заклятием, не то музыкой, которую слышала лишь она, занесла нож. Кривое лезвие скупо блеснуло в лунном свете.

И опустилось, чтобы отскочить от плотной чешуи.

— Извините, — сказала Тиана, широко улыбаясь. — Это у меня нервическое… одни сыпью покрываются, другие — чешуей…

Плотные четырехгранные пластины расползались по груди, по плечам, заковывая хрупкое девичье тело в непробиваемый панцирь. Ядзита вновь ткнула кинжалом, но скорее для острастки, а может, из любопытства.

Клинок скрежетал, оставлял царапины, но чешую пробить не мог.

— Ты… — Клементина стиснула кулаки, — ты… наглая, подлая девка…

— Извините, — в голосе Тианы Белопольской не было и тени раскаяния, — я не нарочно. И вовсе я даже не наглая! Я просто в себе уверенная и с пониманием. В нынешнем-то мире, панна злодейка, иначе никак. Сиротинушку каждый-то забидеть норовит…

Она даже всхлипнула от жалости к себе, забиженной, и вытерла слезы пуховкой хвоста…


…Евдокия поняла, что она или окончательно сошла с ума, или находится в процессе, который близок к завершению. И главное, что даже сумасшествие у нее не обыкновенное, а какое-то яркое, с подвывертом…

Частью его был дом, который перестал быть домом, но стал чем-то, чему у Евдокии названия не имелось. Главное, что это нечто было живым и вполне себе разумным. Оно наблюдало что за красавицами, что за Евдокией, что за Клементиной, что за Себастьяном.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию