Речной дьявол - читать онлайн книгу. Автор: Диана Уайтсайд cтр.№ 79

Улыбнувшись собачьему счастью, Виола и Розалинда продолжили свою оживленную беседу; судя по приглушенному тону, они обсуждали беременность Виолы.

Розалинда старалась не показывать Хэлу, как радуют ее разговоры о скором появлении младенца. Сама она никогда не заговаривала с ним о детях и с искусством опытного игрока пресекала вопросы друзей на эту тему.

– Как бизнес, Уильям? – спросил Старик.

– Мог бы быть лучше, особенно армейские контракты. Спасибо за подсказку Пьерпонта Моргана насчет вероятности возникновения в конце года паники в деловых кругах. Я консолидирован ценные бумаги, как он и советовал, чтобы уменьшить риск остаться с обесцененным акционерным капиталом на руках.

– Я тоже, – сообщил Хэл. – Я распродал акции слабых железнодорожных компаний и сконцентрировался на преуспевающих. Кто бы мог подумать, что вся эта болтовня о том, какую железную дорогу речник менее всего хотел бы лицезреть, окажется столь полезной?

Мужчины дружно посмеялись над странностями ситуации.

– «Красотка чероки» уже начала ходить вверх по Миссури от Канзас-Сити? – поинтересовался Уильям.

– Да, сегодня утром, – ответил Хэл. – Она перезимовала в низовьях Миссисипи, занимаясь перевозкой хлопка. Сэмпсон также испробовал ее в качестве экскурсионного судна с посещением Нового Орлеана в последний день карнавала.

– «Красотка» необыкновенно элегантна. Думаю, она будет пользоваться популярностью, – заметил Старик.

– И приносить большие доходы. Мы сумели сохранить команду в полном составе на протяжении всей зимы, не отправляя никого в четырехмесячный отпуск.

– Отлично. Своими судами на Миссури и новым флотом в Чикаго ты скоро затмишь самого коммодора Вандербилта. Кстати, раз мы его упомянули, как вел себя коммодор во время завтрака, сын? – спросил Ричард.

Сын. Признание, прозвучавшее в этом простом слове, согрело Хэлу сердце.

– Он был очень вежлив. Уильям тихо присвистнул.

– Поразительно. Хэл пожал плечами.

– Бабушка Розалинды и мать коммодора, ставшая крестной матерью матери Розалинды, были лучшими подругами.

– Единственный человек, которого когда-либо уважал этот высокомерный гордец, – произнес Старик со вздохом и поднес ко рту чашку с чаем, по-видимому обдумывая значимость происшедшего. После смерти жены он сильно похудел и на его лице образовались глубокие морщины, но кожа постепенно приобрела здоровый цвет, и он стал намного бодрее.

Известие о беременности Виолы Ричард встретил с улыбкой.

– Полагаю, сегодня Вандербилт к нам присоединится, чтобы не упустить возможности отобедать с президентом и генералом Шерманом.

– Коммодор придет в «Перикл» по нашей инициативе.

– Так же как и Белкнап, – добавил Уильям. – Судя по всему, ваша беседа с ним насчет бухгалтерской книги Этериджа произвела эффект, сэр.

Старик приподнял брови.

– В самом деле?

– Он из кожи вон лез, стараясь убедить меня, что относится ко мне с величайшим почтением и надеется, что «Донован и сыновья» будут и впредь еще много лет обслуживать армию Соединенных Штатов. – Уильям хмыкнул. – Хотя я буду первым ирландским папистом, кто войдет под священные своды залов клуба «Перикл», он даже не посчитал нужным упоминать об этом.

Хэл и Ричард дружно рассмеялись, Уильям не замедлил к ним присоединиться. Женщины вскинули головы и тоже одобрительно заулыбались. От этого проявления семейной сплоченности Хэл ощутил прилив тепла.

Первым умолк Старик, вытирая слезы радости.

– Один Бог знает, какое удовольствие я получил, когда заставил этих надутых старых дурней принять тебя в клуб, Уильям.

– Я бесконечно благодарен вам, сэр. – Уильям протянул тестю руку, и некоторое время они не разнимали ладоней.

Старик определенно изменился – это был уже не тот человек, который не желал разговаривать с ослушавшейся его дочерью и ее мужем-ирландцем. Теперь он сам заставлял общество принять ирландца как настоящего члена его семьи. Хэл никогда не думал, что такая перемена возможна.

Разомкнув руки, мужчины взялись за чашки, словно устыдились чрезмерного проявления эмоций.

– Какой подарок ты приготовил Розалинде по случаю ее двадцатипятилетия? – негромко спросил Уильям.

– Бриллианты, – так же тихо ответил Хэл. – Она показала себя таким отличным коммерсантом, что мне захотелось преподнести ей нечто особенное. Я собираюсь вручить их сегодня, а не завтра, чтобы она могла надеть драгоценности на банкет.

– Великолепный подарок. Твоя жена будет довольна, – заметил Старик.

По спине Хэла пробежал холодок. В самом ли деле Розалинда будет довольна? Действительно ли это самый лучший подарок для нее?

– Да и твоя мать…

Тут Старик осекся. По негласному договору ни он, ни Хэл, ни Виола в семейном кругу никогда не говорили о Дездемоне. Публично они произносили приличествующие банальности, скрывая груз страшного предательства, который она им оставила.

– На прошлое Рождество я подарил Виоле ожерелье из аметистов и бриллиантов, – прервал неловкую паузу мелодичный голос Уильяма, но Хэл его не слушал.

Разве вкус матери является достаточной гарантией того, что и Розалинде это понравится? Дездемону волновала исключительно собственная красота и высокое положение в обществе, а дети были для нее лишь средством достижения успеха, а не объектом материнской любви и нежности. Она, ничуть не переживая, отворачивалась от сына, когда его наказывал отец.

Невозможно представить, чтобы и Розалинда поступала таким же образом. Она будет драться как тигрица, чтобы защитить свое дитя, что доказала, когда стояла насмерть, стремясь в целости и сохранности провести «Красотку чероки» по опасным водам Граблей Дьявола.

Она хочет детей, и он может подарить их ей. Но хватит ли ему смелости решиться на это? Поколения Линдсеев били своих сыновей с благой целью воспитания. При мысли увидеть свое несчастное, избитое чадо, истекающее кровью, у Хэла потемнело в глазах как от удара в солнечное сплетение. Сможет ли он нарушить традицию?

Ответ пришел сам собой. Он не будет одинок. Розалинда поможет ему перебороть наследственность, чтобы их дети не страдали. Хэл переместил взгляд на жену и прищурился. Может ли он пойти на риск? Вернее, может ли он продолжать отказывать женщине, которую любит больше жизни?

Обдумывая свои возможности, Хэл нервно забарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

В тот вечер Розалинда изо всех сил держалась за столбик своей чипендейловской кровати красного дерева, пока Нелли О'Хара, младшая сестра дорогой Бриджит, затягивала ее корсет. Даже год спустя ее тело по-прежнему предпочитало простор мужской одежды, упрямо отказываясь принимать модные женские формы.

Нелли, не говоря ни слова, затягивала шнуровку. Как и ее покойная сестра, она была превосходной горничной, но в отличие от Бриджит старалась по возможности хранить молчание.