Портфолио в багровых тонах - читать онлайн книгу. Автор: Лариса Соболева cтр.№ 70

Мама с папой прогорели вчистую. Родители не просто потеряли бизнес, им пришлось продавать все, что имело мало-мальскую цену, включая квартиру и две мастерские, чтобы вернуть банку заем. Наступили по-настоящему лихие времена, когда в прямом смысле голодали. Лена видела растерянные, потухшие глаза родителей, лихорадочные подсчеты — сколько еще осталось долгов, отчаяние и думала: «Не хочу так! Не хочу… не хочу…»

Семья перекочевала в полуподвальное помещение, которое отец купил, еще будучи в силе, но не успел отремонтировать. Там не имелось ни канализации, ни водопровода, другие удобства — во дворе. Слава богу, электричество было, имелась газовая плита. Воду носили в ведрах, набирали из колонки, которая стояла на другой стороне улицы. Носили всем семейством, заполняя украденные на стройке баки, цистерны, ведра. Купались в корыте, но еще не унывали.

Уныние ядовитой гадюкой вползло в их дом, когда близкие друзья, которым мать с отцом помогали, кормили, согревали своим теплом, защищали и полагали, что могут рассчитывать на них… друзья пропали. Нет, они не предавали, не злословили, не строили козни. Они просто отстранились, растворились в пространстве. Им стало некогда, в лучшем случае они бросали дежурную фразу: «Ну как дела?» и никогда не слушали ответов. В худшем пробегали мимо, делая вид, что не узнали. Нельзя сказать, что это исключительный случай, литература кишит подобными эпизодами, когда близкий друг… Лена делала свои выводы: «У меня никогда не будет друзей».

Уныние отравило их дружный и веселый дом, но мама с папой остались верны себе: они дружно стали попивать. Под бокальчик вина (затем водочки, самогона) вспоминали прошлые успехи, обсуждали дела в стране, строили планы. Да, планы! Только проблема была с осуществлением глобальных конструкций, ибо наутро они забывались. Дозы увеличивались, появились новые друзья — собутыльники. И уже не слушала Лена споров об искусстве и песен под гитару, все меньше ей хотелось идти домой. И тут появился Паша…

— А вот и я, — заходя в палату, сказала Лена.

Апельсины, яблоки, мед, ряженка… Она как чувствовала, что все это понадобится, или очень хотела, чтобы понадобилось, вот и случилось чудо. Лена села на стул и принялась быстро счищать с апельсина оранжевую корку с белоснежной прослойкой, по рукам тек сок, она слизывала его, сосредоточившись на своем занятии и…

Паша появился случайно. Он купил у отца картину, захотел посмотреть его работы, пришел в подвал и увидел Лену. Нет, сначала ничего не предлагал, просто иногда заходил и покупал картину, деньги, конечно, благополучно испарялись вместе с алкогольными парами. Лена училась в медицинском колледже, страдала от постоянных пьянок и жуткой брезгливости, а уйти было некуда. Однажды собутыльник родителей начал приставать к ней, у него не хватило бы сил справиться — куда там, но Лена вылетела из подвала, как пробка, она была в ярости. Столкнулась с Пашей. Он, естественно, заметил ее состояние и заставил признаться, в чем дело. Приставалу выкинул из подвала, а вот после предложил… жить с ним. Да, так и сказал: жить с ним. Как прагматичный человек Павел обрисовал выгоды, которые она получит: это квартира с ванной и душем, одежда, еда, деньги на мелкие расходы — нормальный бартер. Лена не сразу согласилась, само предложение «жить с ним» покоробило, не могла она перейти и моральный барьер, сначала же должна быть любовь, потом — все остальное. Однако жизнь заставила отодвинуть принципы, но она, что называется, на берегу определила границы их отношений:

— Я никогда вас не полюблю, никогда. Если вас это устроит…

— Устроит, — сказал Паша.

Лена ни разу не обманула его за три с половиной года, не требовала нарядов, тем более побрякушек. Она смирилась со своим положением содержанки, пока не встретила Сергея. Правда, виделись они всего два раза. Первый день Сергей ходил за ней по пятам, на второй заговорил, назвав русалкой. Шли они шли, болтая ни о чем и забыв даже познакомиться, пришли в парк, где кроны закрывали звездное небо, а луна улыбалась из-за облаков.

Но тут, как в страшной сказке, внезапно нагрянул злой персонаж — Паша. Да не один, с двумя орками — то ли кто-то доложил (доброжелатели всегда найдутся), то ли случайно набрел на них, Лена не уточняла. Она даже не представляла, что человек может ревновать с первобытной дикостью, мол, мое, как посмел! Он был пьян, поэтому и выстрелил в Сергея, а два орка затолкали Лену в машину. По дороге Паша вырубился, так появилась возможность отправить сообщения знакомой из «Скорой», Лена умоляла найти в парке парня (назвала ориентиры), который, может быть, еще жив. Дома, когда Паша, развалившись на диване, дрых, пришло сообщение: парня нашли, он жив, но очень плох, на операцию вызван главный. К утру Лена отрезала волосы, от которых был без ума Паша, надеясь, что он выгонит ее за все вместе. А Павел не выгнал, мало того, простил почти измену. Донести на него — не в ее правилах, а пистолет не зарегистрирован, поэтому он не понес наказания. К тому же Лена считала себя в некоторой степени виноватой, ей следовало быть осторожней, например, сначала расстаться с Павлом. В то же время пришло понимание, что просто так он не отпустит ее, это удручало и заставляло искать выход из создавшегося положения.

— Открывай рот… — Лена поднесла к губам Сергея дольку апельсина, он оказался послушным пациентом не в пример другим. — Молодец. Сейчас пару долек съешь… ну, ладно, три, а через час еще… я оставлю на тарелке.

— Ты уйдешь?

— Я же дежурю. Всю ночь. Обещаю: буду заглядывать к тебе часто-часто, но ты не жди, спи. Завтра принесу соковыжималку, живой сок тебе необходим…

Странное дело, Лена дала бы голову на отсечение, но Сергея знала давным-давно, может быть, не в этой жизни, но в прошлой — точно. Из той жизни перешло в эту волшебное чувство, объединяющее их двоих, и это здорово.

* * *

Ночь… Хорошее время для работы, удобное, никто ведь не отвлекает, и продуктивное. Фисенко с Граниным проторчали у компьютера много часов, иногда рационально делали перерыв, чтобы потом смотреть в монитор посвежевшим глазом. Следовало определить на снимках место, где было пятно и кто там стоял. Сложность в чем: пятно ведь появилось после убийства Сони, Ника утверждает, что в зал она не заходила, стало быть, не снимала. День и вечер провели в поисках людей, находившихся с той стороны стола, где потом появилось пятно.

Обычно и на фуршетах люди мало слоняются по залу, несмотря на удобство подобного ужина, когда с тарелкой в руках гуляй — не хочу. Только Ника, к сожалению, не увлекалась общими планами! А стол-то круглый. Игорь, конечно, мог предоставить точные координаты: мол, пятно зафиксировано напротив выхода чуть левее и ближе к стене с фотографиями Сони. И где это — левее? Нет общего плана — нет точного места — нет и тех, кто стоял в районе кровавого пятна. Ориентиром служило все: кусочек стены, часть люстры, блюда на столе. Вне всякого сомнения, это очень ненадежный способ поиска убийцы, да что же делать! Хотя бы круг подозреваемых наметить. Других зацепок вообще не имеется, а неиспользованный нож лежит в кармане монстра, ждет своего часа.

— Ну что она за человек, — посетовал Игорь. — Сделала три общих кадра в начале вечера, остальное… один крупняк.