Вторая жизнь Эми Арчер - читать онлайн книгу. Автор: Р. С. Пейтман cтр.№ 52

Самой большой радостью для меня в школе был обеденный перерыв. В столовую я каждый день опаздывала, но не потому, что не хотелось есть, – есть мне все время хотелось, – просто чем позже придешь, тем больше получишь: раздающие не любили, когда еда остается, наваливали на тарелки огромные порции чипсов, куриного филе и крамбла с заварным кремом. А я еще и добавку всегда брала… а то и две, если повезет. Еда мне помогала, хотя и не так, как думала мама.

Экзамены для меня были пустой тратой времени. Не знаю даже, зачем учителя вообще меня включали в списки. Наверное, потому, что были обязаны. Кое-как я наскребла проходной балл по дошкольному воспитанию и технологии пищевых продуктов, распрощалась со школой и устроилась официанткой в «Литтл шеф».

По крайней мере, у меня была форма… красно-белая такая, я в ней не выделялась, только беджик с именем никогда не носила, хотя менеджер все время цеплялся ко мне из-за этого. Считал, что посетителям приятнее, когда их обслуживает официантка с беджиком, хотя я и не представляю, с чего бы это. Им надо знать, как блюда называются, а мое имя им ни к чему. Не меня же они заказывают… Меня в меню нет.

Это было и правда удобно: спряталась за блокнотом, и все. Я была невидимой, хоть и толстела день ото дня на бесплатных-то обедах и остатках чипсов. Дошло до того, что я уже и ног своих не видела, а ляжками тарелки со стола сшибала. Слава богу, хоть платить за разбитое не заставляли… и за форму тоже. Мне ее три раза новую шить пришлось, с каждым разом все больше и больше.

Вы не думайте, я себя не стыдилась… Ну, своего отражения, во всяком случае. Мне нравилось, как я выгляжу. Но радовалась, что не видно, как я выгляжу… Ну, знаете… внутри.

Жила я в грязной однокомнатной квартирке в квартале красных фонарей. За окном всю ночь каблуки – цоц-цоц-цок туда-сюда, машины ревут. Мне было жаль этих женщин, что они так рискуют, и в то же время я их ненавидела… за доступность… за то, что не сказали «нет». А их клиентов еще больше ненавидела.

У одного из них хватило наглости спросить у меня, сколько будет стоить «в рот и так».

– Крупные девушки лучше окупаются, – сказал он.

Я хотела ему в морду плюнуть и кулаком еще заехать, а вместо этого убежала… из этого квартала и вообще из Бирмингема. И от Даны.

Вот тогда я и взяла себе новое имя, с обложки той книги, что нашла тогда на прилавке в «Литтл шеф».

«Юридический словарь. Составитель – Генри Кэмпбелл Блэк, магистр гуманитарных наук».

Знаете, я сама удивилась, как легко, оказывается, сменить имя – даже мне. Никаких официальных документов заполнять не надо, никаких разрешений ни у кого спрашивать, ничего такого. Надо только написать заявление, выбрать новое имя, чтобы кто-нибудь подписал его как свидетель, и готово, дело сделано.

Там, в «Литтл шеф», была одна официантка… Синди, вот как ее звали. От нее еще все время пo’том воняло, и она все водителям грузовиков глазки строила, а так, вообще-то, ничего… В общем, Синди не поняла, зачем мне менять такое «чудесное» имя, как Дана, на такое «странное», как Генри. Она думала, если уж менять имя, так выбрать, блин, красивое… Тиффани там или Фифи. Как будто мне подошло бы красивое имя. Да и вообще, куча женщин носит мужские имена. Терри. Лесли. Джейми. А Генри чем хуже?

Синди подписала мое заявление о смене имени за двадцать фунтов и чаевые за весь день… Кажется, я ей даже спасибо не сказала и не попрощалась. Точно помню, что не оглянулась, когда отъезжала от автобусной станции. Даны Бишоп больше не существовало, она исчезла с лица земли, и никто не будет по ней скучать, никто не станет страдать из-за того, что ее нет, как страдали из-за Эми.

Помните то место из «Волшебника страны Оз», когда Дороти и все остальные в первый раз увидели Изумрудный город и кинулись со всех ног по дороге, вымощенной желтым кирпичом? У них дух захватило от радости, они ждали, что сейчас все мечты исполнятся… Вот так и со мной было, когда я приехала в Манчестер.

Я нашла койку в хостеле в Анкоутсе, и там в первый раз подписалась на стойке регистрации новым именем. Администратор и глазом не моргнул.

Это была настоящая дыра, в старом викторианском доме из красного кирпича, хотя из-за сажи и прочего дерьма и не разглядеть было, кирпич там или еще что. Да и внутри немногим чище. В коридорах вся краска облупилась и воняло жратвой и сыростью. На стенах висели таблички, сообщавшие, что здесь нельзя курить, нельзя приводить гостей… нельзя держать животных, нельзя проносить наркотики… слушать громкую музыку…

Комната у меня была узкая, и в длину одна только кровать и помещалась. Было там маленькое окошечко, которое почти не пропускало света, и грязная раковина, которая булькала каждый раз, когда кто-то в доме открывал кран, то есть практически все время. Тут было не хуже, чем в съемной квартирке в Бирмингеме, – по крайней мере, ни проституток, ни их клиентов, – но чувствовала я себя там совсем иначе.

Едва распаковав вещи, я отправилась в Центр занятости, хотя раньше мне от них пользы было мало. На этот раз мой «консультант» отправил меня на собеседование… в ясли, с ума сойти. На низшую должность, конечно, помощницей нянечки, но и это было больше, чем я смела надеяться, – все-таки экзамен по дошкольному воспитанию чуть не завалила.

Я старалась не думать об Эми и о своем детстве… Засунула это в самый дальний угол памяти. Когда я пришла на собеседование, на игровой площадке стоял шум и гам: малышня носилась повсюду, лазила через красный пластиковый туннель. Ребятишки выглядели счастливыми, полными веселья и жизни, какими и должны быть дети… Жаль, что я такой не была.

В этом я увидела возможность примириться со своим детством и загладить вину перед Эми: следить, чтобы из этих детей никто не попал в беду. Тут я была на своем месте… Я могла помочь им, а они могли исцелить меня.

На работу меня взяли, но с условием. Администратор Мэгги обязана проверить, не было ли у меня проблем с правосудием.

– Такой закон, – сказала она. – Мы должны быть уверены, что в вашем прошлом нет ничего, препятствующего работе с детьми. Не волнуйтесь. Это просто формальность. Уверена, вам нечего скрывать.

Много она знала.

Я, понятно, не хотела давать ей свое настоящее имя, но так как никаких следов Генри Кэмпбелла Блэка было не отыскать и это только вызвало бы у нее лишние подозрения, пришлось сказать правду.

– Необычное имя вы выбрали, – сказала она. – Дети будут смеяться.

Детям я назвалась просто Телепузиком… Они сразу ко мне потянулись, должно быть, потому, что я визжала, когда играла с ними в догонялки, подскакивала, когда чертик выпрыгивал из коробочки, и обожала краски и пластилин. Я играла с ними во все игры, кроме одной… «Который час, мистер Волк?» Я тряслась больше, чем сами дети, ожидая, когда волк крикнет: «Время обеда!»

Ребятишки каждый день разбивали мне сердце – стоило им просто взять меня за руку… дать понять, что верят, хотя я этого не заслуживала. Они не верили бы мне, если бы знали, какая я на самом деле и как виновата перед Эми.