Черный замок над озером - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Островская cтр.№ 9

– Мерси, мадам, – улыбнулся тот и ловко спрятал купюру в заднем кармане брюк.

Нильский позвонил ей вечером того же дня на мобильный и поинтересовался, когда они встретятся в следующий раз. Женя ответила, что не знает, хотя хотела сказать: «Никогда больше». Слава произнес пару комплиментов, а потом стал врать, что спешит, так как у него вечерний эфир.

Позвонил он через пару недель. Женя отказалась встречаться. Позвонил на следующий после ее отказа день, и она согласилась. Все было то же самое – только другой ресторан и другой отель.

Потом она перестала отказывать. А порой звонила сама и назначала встречу. Часто это бывало или редко, Женя не хотела даже думать об этом. Каждый раз, расставшись с Нильским, она ругала себя, кляла, зарекалась никогда больше не быть такой податливой, но ничего не могла с собой поделать. Женя любила Славу, и любовь грызла ее изнутри с такой неутолимой яростью, с какой голодная собака расправляется с брошенной ей костью. Нильский, вероятно, понимал это. Иногда он говорил, что скоро разведется или даже вот-вот готов сделать это. Может, и не врал.

Может быть, в эти минуты Слава действительно думал, что сможет уйти от Лизы. Но проходила ночь, проскакивало утро, шли дни и месяцы, прошли четыре года, а ничего не менялось. Постепенно Женя привыкла к такому положению. И, презирая себя за слабость, спешила на очередную встречу к Нильскому, чтобы потом измученной вернуться домой. Мама знала об их отношениях. Однажды она даже посоветовала дочке родить от Нильского ребенка. Сказала: если тот и после этого на ней не женится, то и пусть – зато будут ребенок и какая-то цель в жизни.

Но вероятность того, что Женя может забеременеть, пугала Славу не меньше, чем развод с Лизой Гагаузенко. Он соблюдал все меры предосторожности. А другой возможности стать матерью у Жени не было. У нее не было никаких, даже самых мимолетных увлечений. Нильский был первым и единственным мужчиной в ее жизни. Более того, она не сомневалась, что так будет всегда, и ненавидела себя за эту свою собачью преданность. Поэтому, когда Слава вдруг перестал звонить, Женя поблагодарила небо. Но, видимо, так неискренне поблагодарила, что небо ей не поверило.

Перед рассветом по небосклону опять проехалась телега с пустыми бочками, но на этот раз на землю не пролилось ни капли. А утром засияло солнце.

В комнату Жени на втором этаже поднялась мама.

– Давай в лес сходим, за грибами, – предложила она.

Лес был рядом, не более ста шагов от калитки участка. Сначала, правда, стояли редкие сосны, но потом лес становился гуще и темнее – грибы в нем водились. По словам мамы, прежде здесь было настоящее грибное изобилие, теперь же приходилось рыскать и заглядывать под каждую встречную елочку либо вглядываться в заросли черники или вереска в надежде разглядеть там темную шляпку боровика.

Они бродили по лесу более трех часов, больше болтали, чем искали грибы, но тем не менее обе насобирали почти по полной корзинке. Про ночные рыдания тетки Женя старалась не вспоминать, но мама сама завела разговор об этом.

– С Никой надо что-то делать. Если раньше ее выпивки были просто дурной привычкой, то теперь уже можно сказать: твоя тетя определенно больна, – высказала мама то, в чем никто уже давно не сомневался. Даже соседи.

– Что ты предлагаешь? – поинтересовалась Женя.

– Не знаю. Прятать от нее спиртное бесполезно. Отыщет или в магазин лишний раз сбегает. Может, ее закодировать… или, как говорят, подшить? У меня нет опыта общения с пьющими людьми. Твой дедушка не пил вовсе, отец только по большим праздникам позволял себе чуть-чуть.

– Я с ней поговорю, – пообещала Женя.

– Да она ответит, что не пьет совсем. Или скажет, что с завтрашнего дня – ни-ни. А потом будет как прежде. Я уверена, что и сегодня Ника уже приняла. Наверняка ждала, когда мы уйдем, чтобы достать свою заначку. Впрочем, ее даже наше присутствие уже не смущает…

Они как раз подошли к краю леса и одновременно увидели сквозь редкие сосны столб густого дыма, поднимающегося к небу.

– Что это? – удивилась мама.

И тогда они побежали.

Но их обогнала пожарная машина. Когда Женя подскочила к калитке, двое пожарных разматывали брезентовый рукав, другие намеревались проникнуть в дом, который уже полыхал. На дороге у их забора собрались соседи и внимательно наблюдали.

– Вы отсюда? – обратился один из пожарных к Жене.

Та кивнула.

– Есть кто-нибудь в доме?

Женя огляделась по сторонам и увидела тетку, поднимающуюся с раскладушки, стоявшей среди яблонь.

– Думаю, никого.

– Газовые баллоны в доме имеются?

Женя снова кивнула.

– Назад! – крикнул пожарный и махнул рукой своим коллегам, пытающимся войти в горящий дом. – Там газ!

Тут неуверенной походкой к пожарному подошла Ника Владимировна. Она поднесла ко рту сигарету и, пытаясь казаться трезвой, с деловым видом обратилась к мужчине:

– Ребята, огоньку не найдется?

Пожарный ничего не успел ответить, потому что в доме раздался громкий хлопок, а следом сразу из всех окон выбросилось пламя. Толпа зрителей отшатнулась, а Ника Владимировна сообщила всем:

– Кстати, газа там не было. Кончился. Баллон пустой стоял, вот я и пошла отдохнуть под яблонькой.

Дом выгорел дотла. К счастью, соседи, перед тем как вызвать пожарных, оттолкали подальше Женину машинку, где на сиденье обнаружилась чудом оставленная ею сумочка, в которой были документы и деньги. А все, что находилось в доме, сгорело.

Пожарные уехали, сильно пахло гарью, среди обугленных останков дома валялось то, что не могло сгореть: закопченный остов металлической кровати, нечто напоминающее газовую плиту, пружины от диванов и кресел, что-то еще, на что Женя не хотела смотреть. Мама сидела на садовой скамье и плакала. Тетя Ника обнимала ее и гладила по плечу.

– Ты, Вика, успокойся. Наживем еще. Я все компенсирую. Буду больше работать и к будущему лету построю новый дом. Лучше прежнего. Викочка, хочешь, я построю каменный дом?

– Ты бы лучше пить бросила, – сквозь слезы сказала мама.

– Что?! – возмущенно взвилась Ника Владимировна. Ну да, у тебя… то есть у всех нас горе – дом сгорел, мой компьютер и все мои сбережения, под матрасом лежавшие. Трагедия, конечно, но не до такой же степени, чтобы меня черт знает в чем обвинять!

Мама перестала плакать и с удивлением посмотрела на сестру. Потом перевела взгляд на дочь:

– Ты слышала? Выходит, я еще от горя и умом тронулась!

Тут в кармане Жениной куртки зазвонил мобильник. Женя вытащила телефончик и посмотрела на дисплей. Номер вызывающего ее абонента был ей не знаком. И все же она нажала кнопку. Но сказать в трубку ничего не успела, сразу услышав медоточивый голос Славы: