Исцели меня любовью - читать онлайн книгу. Автор: Кэтрин Деннис cтр.№ 19

Пресвятая Дева Мария! Элдсуайт безразлично, что думает о ней какой-то там сэр Роберт! Зато граф Глостер относится к ней с уважением. Возможно, даже немного ее побаивается. Элдсуайт хотела мысленно представить своего жениха, но безуспешно: его далекий образ растворился в дымке, вытесненный образом другого мужчины. Элдсуайт никак не могла выбросить из головы сэра Роберта – мужественного и прекрасного.

Элдсуайт потрогала рукой щеку. Боже милостивый! Почему лорд Глостер ни разу не целовал ее так, как сэр Роберт? Пусть даже это был бы поцелуй в щечку.

Послышались тяжелые шаги. Элдсуайт поспешно схватила сорочку и платье. Одежда была влажной, но девушка не обращала на это внимания. Она торопливо оделась и поправила растрепанные волосы. На пороге появился сэр Роберт. Войдя в хижину, он лег на соломенный тюфяк.

– Ложитесь спать и вы, леди Элдсуайт. До Хиллсборо путь неблизкий, вам нужно хорошенько отдохнуть. Не вздумайте больше выходить из хижины. А если возникнет необходимость, я пойду вместе с вами, – сказал он, держась за рукоятку меча.

Элдсуайт нахмурилась и легла на тюфяк. Она лежала, вслушиваясь в ночные звуки. Где-то вдали раздавались трели коноплянки, у реки шуршал на ветру камыш. Элдсуайт никак не могла уснуть. Сон бежал от нее.

Вдруг она услышала, что Барстоу бьет копытом землю.

Обеспокоенная Элдсуайт села на тюфяке. Роберт – тоже.

Конь чем-то встревожен. Элдсуайт нутром чуяла: что-то неладно.

Роберт обнажил меч.

– Нам нужно срочно уходить отсюда, – прошептал он. – Наверное, в лесу солдаты. – Он кивком показал на выход из хижины.

Барстоу гарцевал вокруг дерева, его глаза возбужденно сверкали. Роберт развязал поводья и вскочил на коня, а затем усадил позади себя Элдсуайт.

– Куда ехать? – шепотом спросил он.

Элдсуайт показала на каменистую тропу, которая начиналась за хижиной, а потом поднималась на гору, где росли деревья:

– Вон к тому утесу. Там между скалами есть проход.

Барстоу, скользя копытами по камням, с трудом взбирался на гору. Сидя в седле, Роберт оглянулся назад. Он увидел, как люди Гилроя ворвались в хижину, которую они с Элдсуайт только что оставили в такой спешке. Два солдата подрались за право забрать себе кольчугу сэра Роберта. Двое других заметили вдали Барстоу и жестами показывали остальным на тропу.

Элдсуайт выхватила у Роберта поводья и повернула лошадь налево.

– Туда, за деревья. Расщелина расположена там.

– Какого черта?

– Вон в той стороне. – Элдсуайт велела Барстоу обойти вокруг горы и остановила его у расщелины. Внутри была пещера, в которую легко мог пройти человек. Однако лошади, а тем более всаднику войти в нее было довольно трудно. – Слезайте с коня. Расщелина слишком узкая.

Элдсуайт повела Роберта и Барстоу через горный перешеек – такой узкий, что бока Барстоу задевали каменные стены. Конь время от времени артачился, не желая идти дальше, и они с Робертом то ласково уговаривали его, то подгоняли шлепками.

– Леди Элдсуайт, ни один человек в здравом уме не поведет сюда лошадь, – говорил сэр Роберт, плечом подталкивая Барстоу в зад и шлепая его по ляжке.

– Держу пари, что это так и есть, – согласилась она и, вытянув шею, вгляделась вдаль: – Там виден просвет!

Выйдя из расщелины, сэр Роберт прищурился от яркого утреннего света, который ударил ему прямо в глаза. Внизу открывалась долина.

Элдсуайт снимала с платья прилипшую к нему паутину.

– По моим расчетам, до деревни Уикерем отсюда – всего один день езды. Впрочем, это зависит от того, как быстро мы будем передвигаться. Большего, к сожалению, сказать вам не могу: никогда не бывала так далеко от дома, только когда провожала папу на Святую землю.

В это время из расщелины послышался разгневанный голос какого-то солдата:

– Ах ты, распроклятая скотина! Я заставлю тебя идти вперед. Иди, не то привяжу тебе к хвосту ежа!

Роберт мигом вскочил на Барстоу и подал руку Элдсуайт, помогая ей сесть сзади.

– Скорее в Уикерем, миледи. Или все равно куда – по тропе, ведущей вниз, к подножию горы.

Роберт пришпорил коня, и вскоре лязг железных доспехов и крики воинов остались далеко позади.

Махат держала Цереру под уздцы. Лошадь тихо ржала. Она смотрела на диких пони с длинной шерстью на ногах и на бороде. Резвые дикие пони бегали по освещенному лунным светом лугу у озера. Они были не дальше пятидесяти футов от Махат.

Церера топала копытами и незаметно отодвигалась от Махат. Девушка крепче ухватила поводья. Она нашла кобылу леди Элдсуайт в лесу, где та бродила в табуне вместе с дикими пони. Сначала Махат хотела прогнать из леса лошадь, причинявшую всем одно беспокойство. Однако Сафия – наставница Махат – попросила девушку привести ей лошадь леди Элдсуайт.

– Ну-ну, успокойся, – сказала Сафия. И лошадь присмирела.

Махат почувствовала вспышку ревности. Она – не самая первая среди учеников ее наставницы. И далеко не самая лучшая. Полюбит ли когда-нибудь ее Сафия также сильно, как любит Элдсуайт из Креналдена?

Она сняла из-за спины лук со стрелами.

– Госпожа, леди Элдсуайт сбежала из хижины отшельника. Она вместе с рыцарем сэром Робертом Бретоном, коневодом из замка Хиллсборо.

Сафия молчала. Она смотрела на женщин, купавшихся в озере, над которым клубился пар. Эти восемь женщин сбежали из замка Креналден. Они спасались в лесу от побоев, ища убежища среди Плачущих Женщин, которые звали Сафию своей наставницей. Среди них были молодые и старые, замужние и одинокие. Многим, спасавшимся от вражеских солдат, не удалось избежать изнасилования. Их жалобные вопли и причитания разносил по лесу ветер.

Этот священный ритуал призван излечить их душевные раны. Церемония одинакова для всех новеньких, кто только что присоединился к Плачущим Женщинам. Искупавшись в озере при лунном свете, они должны возродиться для новой, более счастливой жизни. Это очистит их тела и души. Женщины должны отказаться от собственности и взять в руки оружие.

Искупавшись, женщины вышли из воды, чувствуя себя обновленными. Каждая получила узелок со своей старой одеждой, а также лук со стрелами или короткий меч.

Целеста, сестра Махат, стала бросать отстриженные у женщин пряди волос в узелки со старой ненужной одеждой – распоротыми платьями, сорочками, вуалями. Все это им больше не понадобится. Затем она поднесла к груде узелков зажженный факел.

При свете костра, на котором сгорала их одежда, женщины торжественно облачались в блузы, бриджи, гетры и накидки с капюшоном, которые символизировали их новую жизнь среди Плачущих Женщин. Издали их нельзя было принять за женщин. Но именно этого они и добивались.