Робкая магия - читать онлайн книгу. Автор: Лаура Кинсейл cтр.№ 11

Миссис Деламор прижала к носу кружевной платочек.

— Мы всегда будем заботиться о тебе, Родди, — сдавленным голосом возразила она. — Мы хотим, чтобы ты была рядом с нами!

Родди покачала головой.

— Ах, мама, мама… — прошептала она.

Родди знала, что в отчем доме ее любят. Но любят как какое-нибудь редкостное существо. И в этом был виноват ее дар. Каждый, кто знал о нем, всегда держался с ней настороженно. Родди боялась повторить судьбу тетушки Нелл, которая всю жизнь прожила в своей семье, как в тюрьме.

— Но ведь об этом человеке… — всхлипывая, промолвила миссис Деламор и, сделав над собой усилие, с отвращением произнесла имя графа: — Ивераге… о нем ходят ужасные слухи…

В сознании матери вспыхивали образы, символизирующие различные пороки, сцены дуэли и картины соблазнения невинных девиц. Родди было трудно уследить за полетом фантазии миссис Деламор. Она нахмурилась. Перед ее мысленным взором возникло лицо Иверага, освещенное призрачным лунным светом. Оно быстро меняло свое выражение — от отчаяния до холодной гордости.

— Мама, — твердо заявила она, — я, как никто другой, знаю: то, что говорят люди, не всегда является правдой.

Отец поднял голову и внимательно посмотрел на Родди.

— А тебе самой известна правда об этом человеке? — внезапно спросил он.

Мистер Деламор, по-видимому, намекал на признание Иверага в том, что он любит Родди, и хотел знать, правда ли это. Родди посмотрела в глаза отцу.

— Да, — солгала она. — Я уверена в нем.

Ее мать сделала жалкую попытку что-то возразить, но муж не дал ей раскрыть рта.

— А ты сказала ему всю правду о себе? — прищурившись, поинтересовался он.

Усилием воли Родди заставила себя сохранять спокойствие.

— Поверь, папа, он все понимает.

Родди старалась избегать лжи, но она не могла признаться в том, что дар подвел ее впервые в жизни. Ивераг остался загадкой для нее. Родди необходимо было убедить родителей в порядочности и чистоте намерений графа. Вместе с тем она радовалась тому, что ее дар оказался не властен над ним. И Родди не собиралась разочаровывать Иверага и рассказывать ему о своих уникальных способностях. Граф знал о ней все, что должен был знать. И за то, что он относился к ней как к обычной девушке, Родди готова была ему многое простить.

— Все, — повторила Родди.

Мистер Деламор насупился. В нем шла внутренняя борьба. Он никак не мог принять решение. Накануне этого разговора он обратился за советом к Джеффри, долго расспрашивал его об Ивераге и получил не только устные заверения в порядочности графа, но и рекомендательное письмо, в котором Ивераг был назван «цельной натурой» и «благородным человеком».

Джеффри ни словом не обмолвился о дурной репутации Иверага и его финансовой несостоятельности. В письме содержались только высокопарные фразы и комплименты в адрес приятеля.

Мистер Деламор вспомнил, какое выражение лица было у Иверага в тот момент, когда он делал предложение. Он был исполнен гордости и твердой решимости добиться своей цели. Ни хитрости, ни коварства мистер Деламор не заметил во взгляде графа. Ивераг не был похож на жеманного денди, питающего слабость к азартным играм. Никто не мог уличить графа в этом пороке. Иверагу только что исполнилось тридцать пять лет, и он вступил в наследство. Да, поздновато к нему перешли родовые имения. В том, что они находились в плохом состоянии, был, без сомнения, виноват опекун. Впрочем, такое могло бы случиться с каждым. «Но Родди, моя милая девочка… — в отчаянии думал мистер Деламор. — Этот проклятый дар способен отравить всю ее жизнь. Нелл, Джейн, сломанные судьбы… и вот теперь моя дочь… Как это ужасно! Что ждет ее впереди?»

Он бросил на Родди взгляд, полный жалости и любви. Она выглядела хрупкой и беззащитной, милое, нежное создание с белокурыми локонами. Невинная девушка, исполненная ожиданий и надежд на счастливое будущее. Она была по-своему мудра и пугающе прозорлива. Его радость и его обуза. Нет, мистер Деламор был не в силах принять окончательное решение. Он не мог взять на себя такую ответственность.

«Я люблю тебя, — мысленно обратился он к дочери. — Пусть все будет так, как ты пожелаешь».

Прочитав мысли отца, Родди с облегчением вздохнула. Мистер Деламор поднялся из-за письменного стола и подошел к жене.

— Что поделать, дорогая, — мягко сказал он. — Мы не можем держать нашу птичку взаперти, она стремится на волю. — И мистер Деламор погладил жену по голове. Когда-то ее волосы были такими же светло-русыми, как у дочери, но теперь поседели. — Давай дадим ей шанс найти свое счастье.

Миссис Деламор снова расплакалась, и на глаза Родди тоже набежали слезы.

— Папа… — всхлипнув, растроганно промолвила она и замолчала, не зная, как выразить любовь и благодарность, переполнявшие ее сердце.

Вытерев слезы, миссис Деламор подошла к дочери и, сев рядом с ней, крепко обняла ее. Они молчали, потому что понимали друг друга без слов. Родди хорошо знала, что мать всем сердцем желает ей счастья и очень боится за будущее своей единственной дочери. Она не хотела заглядывать глубже в душу миссис Деламор, где таилось желание навсегда распрощаться с Родди. Как бы ни был далек тот день, когда дочь уличила ее в измене, он навсегда врезался в память матери и оставил осадок в ее душе.

— Не волнуйся, мама, — прошептала Родди. — Я знаю, что делаю.

Миссис Деламор вздохнула и, быстро встав, вышла из комнаты, так и не сказав больше ни слова.

Мистер Деламор прочистил горло и бросил на дочь смущенный взгляд.

— Мы и не заметили, как ты выросла, — промолвил он. Родди встала и, едва сдерживая слезы, поцеловала отца в щеку.

— Вы мои лучшие друзья. Я люблю вас обоих, папа, и всегда буду любить.

В доме Деламоров старались больше не говорить о лорде Ивераге. Родители не были в восторге от выбора дочери, но и не хотели мешать ей. Они испытывали чувство вины, может быть, потому, что в глубине души оба ощущали облегчение. С уходом Родди из дома их жизнь изменится в лучшую сторону, она станет проще и приятнее.

Вечером должны были съехаться гости на званый ужин, и Родди хотела предстать перед ними во всей красе. Горничная помогла ей надеть новое платье, лиф которого был сшит из розовато-серебристого индийского шелка, а юбку из тончайшего белого муслина украшали вышитые букеты цветов тех же тонов. Высоко, под самой грудью, платье было перехвачено лентой. Родди, довольная своим внешним видом, повертелась перед зеркалом, любуясь матовым мерцанием жемчуга, нитку которого она надела на шею. Сияние исходило и от ее белокурых волос, обрамлявших нежное лицо с большими выразительными серыми глазами.

Да, сегодня Родди была совсем не похожа на мальчика-конюха.

Впрочем, несмотря на всю привлекательность, ее нельзя было назвать красавицей. Но в ней было нечто, притягивавшее взоры окружающих. Родди знала, что не была очаровательной, утонченной и изящной. Она походила не на прелестную маргаритку, а на дующий ветер, треплющий ее лепестки. Людям Родди казалась надвигающейся грозой, тучи которой уже появились на горизонте. И когда она смотрела на них, они спешили отвести взгляд или отвернуться.