Королева туфель - читать онлайн книгу. Автор: Анна Дэвис cтр.№ 69

Он шел следом.

— Но ты даже не задумывалась над этим.

— Так же как и ты, — откликнулась Женевьева.

— Думать — опасное занятие, — вздохнул он. — Именно размышления приводят нас к неприятностям.

Она скинула его рубашку и подобрала свое белье.

— Все дело в Вайолет де Фремон? Ты по-прежнему не хочешь расставаться с другими женщинами, правда?

— О господи! — Он изо всех сил ударил по медному изголовью кровати. — Нет никаких женщин. С тех пор, как появилась ты.

Она почувствовала, что невольно улыбается.

— Ты любишь меня, Паоло?

— Мне необходима свобода. — Он повернулся к ней спиной. — Я привык свободно путешествовать в своем воображении. Я работаю, когда пожелаю. Порой я работаю день и ночь напролет. Мои туфли всегда на первом месте. И я не позволю ни одной женщине становиться на их пути.

— Я люблю тебя, — сказала Женевьева. — Я люблю тебя, Паоло.

Закари молчал. Она заметила, как напряглась его спина.

— Тебе не приходило в голову, — начала она, — что я могла бы с радостью согласиться с тем, что работа для тебя превыше всего? Понимаешь, вполне вероятно, что твои модели стали бы еще совершеннее, если бы ты жил с любимой женщиной. У тебя осталось бы все, что ты имеешь сейчас, но у тебя появилась бы я. Я могла бы помочь тебе. Я не художница, Паоло, но я разбираюсь в искусстве. Я могла бы стать твоей самой сильной сторонницей, даже партнером. Кто больше меня знает о туфлях? Я бы даже подружилась с Ольгой.

Он покачал головой:

— Это невозможно.

Она принялась грызть ноготь с дорогим маникюром.

— Паоло, в моей квартире целая комната отведена под туфли. Там полки от пола до потолка. Туфли — моя страсть. Я держу их у самого сердца. В каждой коробке в этой комнате — неудовлетворенное желание, мечта, фантазия. — Она на мгновение закрыла глаза. — Я обожаю свою коллекцию, но я позволила ей заменить мне реальную жизнь. Я больше не желаю этого.

— Женевьева. — Он снова обернулся к ней, теперь в его глазах светилась грусть. — Ничего не получится. Если мы вдвоем станем жить здесь… Здесь… Твоя чертова коллекция туфель полностью заполонит мою квартиру, мне просто не останется места! Тебе лучше вернуться домой.

— Я знаю, что ты любишь меня, Паоло. Одна эта пара туфель, — она снова посмотрела на ноги, — значит для меня больше, чем вся моя коллекция.

— Мне хочется крушить стены.

Она остановилась, чтобы поднять свое платье, она путалась в застежках. Закари молча наблюдал за ней.

— Я говорю абсолютно серьезно, — продолжила Женевьева. — Я хочу уйти от Роберта. Скажи одно слово, и я больше не вернусь к нему.

— Ты даже не подумала о последствиях.

— Да, да, твоя работа, твоя свобода…

Закари грустно улыбнулся:

— Я говорю о последствиях для тебя, Женевьева.

37

Наутро Роберт проснулся с ужасной головной болью, отвратительным привкусом во рту и понял, что не представляет, где находится. Кровать, на которой он спал, оказалась очень короткой, очевидно детской, его ноги свисали с края. В комнате было темно. Он встал и попытался отыскать окно, открыть жалюзи, но наступил на какой-то острый предмет и споткнулся обо что-то.

В комнату хлынул яркий солнечный свет. Роберт увидел, что находится в спальне мальчика. На полу валялись игрушки, крошечная машинка, волчок, плюшевый мишка, несколько книжек. Стены были выкрашены в небесно-голубой цвет. Он заметил, что на нем голубая пижама, явно с чужого плеча.

Где он, черт возьми?..

Сидя на кровати и сжимая ладонями пульсирующую от боли голову, он пытался восстановить в памяти события прошлого вечера. Конечно, он помнил игру в покер, затем они пили вместе с Гарри. Тяжело и неохотно припомнил все, что рассказал ему Гарри. После этого ему снова захотелось улечься в постельку мальчика и оставаться там.

Откуда-то снаружи раздавался шум. Похоже, гремели посудой. Приглушенный хлопок закрываемых дверц буфета. Трели звонкого детского голоска. Французская речь.

Он ехал домой, не так ли? В такси. Он был ужасно зол. Он хотел поговорить с ней, даже если для этого потребовалось бы разбудить ее. Но ее постель оказалась пуста. В квартире не было и намека на ее присутствие.

Болтовня ребенка в соседней комнате стала более явственной. Ему отвечал глубокий и ласковый женский голос.

Он поймал еще одно такси и отправился обратно в клуб, ища Гарри. У него возникло ужасное чувство, когда он вспоминал все это, кажется, он плакал, когда приехал туда. Мадам Юбер, владелица заведения, была любезна и сообщила ему, что его друг уже уехал. Она спросила его, не хочет ли он войти. А он ответил… О господи, он согласился.

Неужели он сейчас именно там? В одной из задних комнат в клубе?

— Господи, пожалуйста, нет.

Раздался скрип стула о деревянный пол. Женщина говорила ребенку, что он должен поторопиться и закончить завтрак. Пора идти в школу.

Воспоминания стали возвращаться к нему один гадкий отрывок за другим. Латунная кровать с грязным желтым стеганым одеялом. Девушка в корсете, пахнущем дешевыми духами. Он просто хотел спать, но она тоже забралась в постель. Он так устал, но она продолжала толкать его, что-то жарко шептать ему на ухо и прижимаясь к нему всем телом. Она лезла ему прямо в лицо.

— Мистер Шелби Кинг? — снова раздался женский голос. — Вы проснулись?

— Да.

Это определенно не клуб. Но он отчетливо помнил латунную кровать и желтое постельное белье. Эта комната не похожа на комнату в клубе. И вид на узкий переулок за окном нисколько не напоминал пейзажи Монмартра.

— Мистер Шелби Кинг? Мне не хотелось бы вас беспокоить, но… Я оставлю вам халат. Вы найдете его прямо за дверью.

Знакомый голос. Он хорошо знал ту, которой голос принадлежал.

— Спасибо, Мари-Клер. Я сейчас выйду.

Она сидела за кухонным столом вместе с сыном, которому было лет семь-восемь. Они ели хлеб с джемом и пили кофе с молоком из больших чашек. Ребенок что-то лепетал, но Мари-Клер попросила его замолчать, заметив, что Роберт появился в дверях.

Кухня да и квартира в целом были довольно простыми, но уютными. Они жили здесь вдвоем, мать и сын. Муж погиб на войне. Роберт, конечно, знал об этом, но никогда не задумывался о повседневной жизни своей секретарши. Должно быть, пижама и халат принадлежали ее покойному супругу.

— Садитесь и позавтракайте. — Мари-Клер избегала смотреть ему в глаза. О господи, неужели она раздевала его прошлой ночью?

— Спасибо. — Ему некуда было сесть. За маленьким столиком помещалось только два стула.

Мари-Клер приказала мальчику уступить место. Должно быть, она сделала нечто похожее, когда он явился сюда вчера, просто приказала ребенку освободить комнату. Роберт изо всех сил пытался сгладить неловкость и свое похмелье и ласково улыбнулся, когда мальчик прошмыгнул мимо него. Но ребенок угрюмо взглянул на него в ответ.