Леди, будьте плохой - читать онлайн книгу. Автор: Кэндис Герн cтр.№ 21

– Благодарю вас. А теперь я должна вернуться к нашим гостям. И… должна просмотреть пожертвования, чтобы понять, сколько удалось заработать.

– Может быть, достаточно для нового крыла в Марлоу-Хаусе?

– Это было бы чудесно. Мы смогли бы помочь еще стольким семьям, но маловероятно, что сегодня удастся собрать такую большую сумму. – Ее голос был напряженным, резким. – Я должна идти.

Она пошла к двери, но Рочдейл оказался там раньше нее.

– Позвольте мне сначала убедиться, что поблизости никого нет. Нехорошо, если вас увидят выходящей из закрытой комнаты вместе со мной.

Она резко вдохнула.

– Да-да, это ни к чему. Благодарю вас.

Рочдейл приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Мимо проходили, склонив друг к другу головы, погруженные в разговор монах и цыганка, не замечая ни Рочдейла, ни всего остального вокруг. Когда они скрылись за углом, он открыл дверь.

– Все в порядке. Теперь вы можете спокойно выйти.

Грейс поспешила мимо него, но Рочдейл положил руку на ее локоть. Она повернулась, чтобы посмотреть на него, ее серые глаза были испуганные и смущенные.

– Могу я снова зайти к вам?

Она нахмурилась и покачала головой:

– Нет. Я очень занята. Пожалуйста, извините меня.

И ушла.

Рочдейл вернулся и налил себе бокал вина. Он выпил его залпом и поздравил себя с прогрессом, которого достиг сегодня. Этот поцелуй лишил ее присутствия духа – черт, он едва не лишил присутствия духа самого Рочдейла, – она смутилась. Ему нужно было сделать следующий шаг прежде, чем ее голова прояснилась. И он придумал новый план. Он знал ее слабое место, и этот план основывался именно на нем.

Грейс вернулась в бальный зал внешне спокойная – вынужденная маска, которая была для нее естественна, как дыхание, – но в сердце совершенно потрясенная. Ошеломленная. Смущенная. Ужасно стыдящаяся своей реакции на поцелуй Рочдейла. Уже во второй раз она позволила ему вызвать неестественно развратный ответ.

Едва она увидела его, сногсшибательного и опасного в своем костюме разбойника и смотрящего на нее, как будто она была спелой ягодой, в которую он хочет вонзиться зубами, все тайные мысли о предвкушении поцелуя исчезли, и Грейс вдруг испугалась. Она надеялась, что он заметит ее костюм. Она хотела показать ему, что она не только чопорная матрона. Она хотела, чтобы он смотрел на нее с восхищением.

Теперь этот взгляд более чем явного восхищения пугал ее. Грейс чувствовала себя глупо, вздумала позволить Рочдейлу – именно ему! – увидеть ту девушку, которой она когда-то была, до того, как узнала потенциальное зло своей женской натуры. Его открытое желание заставило ее бояться того, что он может сделать с ней. Конечно, Грейс никогда не позволила бы ему узнать о своих страхах, поэтому решила оставаться хладнокровной, неподвижной и бесчувственной, дать ему то, что обещала, – свои губы, и ничего больше.

Когда он наклонился поцеловать ее, по спине побежали мурашки. Ее первым порывом было отвернуться и не позволить ему, но она дала слово и поэтому не отпрянула. Вместо этого она оказалась лицом к лицу с тем, чего, как теперь оказалось, боялась больше всего, – со своей собственной необузданной реакцией на его губы, язык и руки.

Она позволила ему завладеть ее ртом и лишить ее разума. Однако раньше, чем Грейс окончательно пропала, было мгновение чистосердечного признания, что она хочет почувствовать все эти безумные ощущения снова. Пусть даже и с этим ужасным человеком, который ей не нравился, которого она презирала. Через мгновение после того, как ее часть договора была выполнена, Грейс поняла, что должна прекратить это. Но вместо этого, Боже, помоги ей, она обнаружила, что оттягивает конец, обещая себе, что скоро остановит его. Через мгновение. Всего через еще одно мгновение.

Потребовалось невероятное усилие воли и прилив отвращения к своему распутному поведению, чтобы наконец-то оттолкнуть его.

Но уже было слишком поздно. Все те женские слабости, которые, как предупреждал епископ, надо держать под контролем, вырвались на свободу. Грейс еще никогда не чувствовала себя более грешной. И все из-за того, что наслаждалась ощущением рта Рочдейла на своих губах, прикосновением его языка. Он целовал ее жадно. Разумеется, такое было грешно, это должно было вызвать у нее отвращение, а ей понравилось и, если быть совершенно честной с самой собой, очень хотелось бы испытать это снова. И снова.

Боже, она погрязла в пороке. В безнравственности. И это сделал с ней он. Грейс могла бы оставаться с ним в той уютной комнате часами, позволяя телу трепетать, разжигая огонь, похожий на смертельную лихорадку. Она могла бы остаться. Она хотела остаться. И именно это заставило ее уйти. Желание. Новизна вырвавшихся на волю желаний.

И все это из-за Рочдейла, которого она едва могла терпеть как человека. Рочдейла, чья жизнь была переполнена разгулом, распутством и скандалами. Рочдейла, при встрече с которым она перешла бы на другую сторону улицы. И все же Грейс чувствовала проблеск желания к нему. Больше чем проблеск. Гораздо больше. Как такое возможно, ведь он ей так не нравится? Неужели она настолько поверхностна, что может принять его характер из-за того, что он красив?

Возможно, это не ее вина. Возможно, он просто всем известный негодяй – женщины просто не могут противостоять ему. Грейс определенно не могла, помоги ей Боже.

Когда она прислонилась спиной к колонне в бальном зале, обмахиваясь веером, чтобы успокоить жар, от которого все еще пылала ее кожа, то подумала, что могла бы упасть в обморок от головокружения. Грейс больше не знала, кто она такая. Она чувствовала себя потерянной и в то же время найденной. Никогда в жизни Грейс не была так растеряна. Но если внутренняя суматоха заставляла ее сомневаться во всем, кроме самой себя, Грейс знала свою роль. Миссис Марлоу не теряла присутствия духа и не падала в обморок. Она высоко держала голову и с уверенностью смотрела на мир. Так она и будет делать до конца вечера. Это то, чего от нее ждут.

Она оттолкнулась от колонны и едва не столкнулась с придворным шутом. Грейс узнала в нем лорда Дьюсбери и позволила увлечь себя в танец, который уже начался.

Грейс танцевала еще с двумя джентльменами, оба были ей знакомы, оба респектабельны и оба бурно рассыпали комплименты ее маскарадному костюму. Грейс обнаружила, что ей даже нравится быть объектом восхищения мужчин, и решила, что костюм был не такой уж ошибкой. Не мешает, решила Грейс, напомнить свету, что она женщина, а не хрупкая фарфоровая кукла.

Как ни пыталась она забыть о том, что произошло в приемной, ее постоянно отвлекал бесшабашный разбойник, который, казалось, был везде. Ее глаза помимо воли притягивались к нему. Она хотела не замечать его, пыталась не замечать, но не могла даже изобразить незаинтересованность.

Она молча обзывала себя дурой, глядя, как он танцует, смеется и флиртует с другими женщинами. Было смешно рассчитывать, что он имеет какой-то особый интерес к ней. Он интересовался всеми, кто носит юбку. Между ним и Грейс не было ничего, кроме случая, из-за которого они оказались в одной карете, и глупого пари, которое он использовал в своих интересах.