Z - значит Зельда - читать онлайн книгу. Автор: Тереза Энн Фаулер cтр.№ 54

— Не могу больше терпеть. Отправлю телеграмму Максу.

Мы сидели со Скотти у фонтана Треви, позволяя ей бросать в воду кусочки яблока, чтобы «покормить лошадок».

— Еще слишком рано о чем-то говорить, Део.

— Ничего не рано, такие веши развиваются по определенному сценарию.

В животе у меня начинало потихоньку покручивать. Я пересадила Скотти на другое колено, надеясь, что боль немного отступит.

— Но не когда прошло всего два дня. С тем же успехом можешь попросить какого-нибудь шарлатана в Ватикане погадать тебе на кофейной гуще.

— Ты не понимаешь, Зельда, и никогда не поймешь, потому что твоя жизнь — это череда безопасных развлечений. Походы по магазинам и визиты к парикмахеру, уроки рисования и вечеринки. Я пытаюсь узнать что-нибудь о самом моем существовании, о моей судьбе, и не из праздного любопытства, а потому что наше будущее зависит от того, как примут эту книгу. Думаешь, операцию тебе сделали бесплатно?

Скотти вплела пальцы в мои волосы и положила голову мне на плечо, посасывая палец.

Если бы Скотт не был в таком состоянии, я бы попыталась доказать, что он неправильно видит мою жизнь. Я бы постояла за себя и не позволила ему думать, что я сама виновата в болезни, которая чуть не убила меня. Но мой муж пребывал в расстроенных чувствах, а это означало, что он останется глух ко всему.

— Извини, — я вздохнула. — Знаю, что ты переживаешь. Хорошо, отправь ему телеграмму, встретимся в отеле.

Скотт дожидался ответа Макса десять дней. Телеграмма настигла нас в Марселе. До того момента он почти не ел, а спал и того меньше. От часа к часу в нем боролись уверенность, надежда и страх. Угадал ли он? Смог ли проанализировать предшествующую критику, сделать выводы и сотворить роман бесспорного качества, который покорит всех?

«Гэтсби» был коротким романом, порядка пятидесяти тысяч слов, но в этих словах уместилось множество нюансов. Скотт рассчитывал, что критикам хватит смекалки разглядеть все тонкости, которых, по их словам, так не хватало в его предыдущих книгах. А разглядев, они напишут хвалебные отзывы, благодаря чему публика, которой нельзя доверять, говорил Скотт, но которой и не нужно заботиться о высоких материях, гурьбой бросится скупать рассказы с тем же энтузиазмом, с каким они зачитывались романом «По ту сторону рая».

Руки у Скотта дрожали, как у старого паралитика, когда он вскрывал конверт с телеграммой. Через его плечо я прочитала:

ПРОГНОЗЫ ПО ПРОДАЖАМ СОМНИТЕЛЬНЫЕ, РЕЦЕНЗИИ ПРЕВОСХОДНЫЕ.

Скотт скомкал телеграмму и швырнул ее на пол.

Макс не соврал о продажах, а вот во второй части оказался слишком оптимистичен: когда в Лионе нас нашел первый пакет с рецензиями, там обнаружились похвалы, но достаточно спокойные, и чаше всего в духе «Фицджеральд подтвердил, что он не так уж ужасен, как мы боялись, и, похоже, даже немного вырос над собой».

Даже кумир Скотта Генри Менкен, который в личном письме осыпал Скотта похвалами, на публике выставил книгу как «величественный анекдот». Скотт прочитал рецензию в полном безмолвии, и еще до того, как узнала содержание, я все поняла по раскрытому рту Скотта, нахмуренным бровям и смеси растерянности и испуганного недоверия в полном боли взгляде. Дело даже не в том, что Менкен сказал, а в том, чего он не говорил: ни одну фразу нельзя было интерпретировать как «обязательно прочитайте эту книгу!»

Я молчала. Через мгновение Скотт взял себя в руки. Он протянул мне рецензию.

— «Скрибнерс» повезет, если им удастся продать хотя бы те двадцать тысяч, которые они уже напечатали.

Его настроение немного улучшилось на следующей неделе, когда в письмах от Макса и Гарольда обнаружились два очень положительных отзыва. Пока мы ехали из Лиона в Париж, Скотт писал списки и письма, пытаясь проанализировать, набросать стратегию, подытожить свои мысли и понять, где ошибся и что можно сделать, чтобы спасти положение.

В этом был весь Скотт. В этом и есть весь Скотт — всегда оглядывается назад, чтобы понять, как двигаться вперед, где его обязательно будут ждать счастье и благополучие.

Всегда нужно быть пьяным.

В этом все: это единственная задача.

Чтобы не ощущать ужасный груз Времени,

который давит нам на плечи и пригибает нас к земле, нужно опьяняться беспрестанно.

Чем?

Вином, поэзией или истиной — чем угодно.

Но опьяняйтесь!

И если порою, на ступеньках дворца,

на траве у обочины,

в мрачном одиночестве своей комнаты,

вы почувствуете, пробудившись, что опьянение уже ослабло или исчезло,

то спросите у ветра, у волны, у звезды, у птицы, у часов,

у всего, что бежит, у всего, что стонет, у всего, что катится, у всего, что поет, у всего, что говорит, —

спросите, который час;

и ветер, и волна, и звезда, и птица, и часы ответят вам:

«Время опьяняться!»

Для того чтобы не быть страждущим рабом Времени,

опьяняйтесь; опьяняйтесь непрестанно!

Вином, поэзией или истиной — чем угодно!

Шарль Бодлер

В 1925 году Париж притягивал американских писателей, художников, танцоров, певцов и музыкантов всех мастей. И подобно старшеклассникам, формирующим клики, клубы и группы, иностранцы искали компании единомышленников, собираясь в своих излюбленных заведениях. Одни выбирали пропитанные американским духом рестораны и кафе в правобережной части города, другие предпочитали неприукрашенную парижскую реальность левобережных кабаре, кафе и баров.

Хотя Скотт оказался всем сердцем предан Правому берегу, немало времени мы проводили и на Левом, куда нас часто заносил бесконечный цирковой караван, участниками которого мы оказались. Блуждающая коктейльная вечеринка переходила от заведения к заведению в поисках лучших людей, лучшей выпивки и лучшей музыки, едва различая улицы и мосты в неровном розовом свете фонарей.

Мы сняли квартиру на Правом берегу в чинном и элегантном известняковом особняке по адресу улица Тильзитта, 14 — в двух шагах от Елисейских Полей. Квартира располагалась на пятом этаже, и я сразу сообщила Скотту, что обои и мебель воскрешают в уме образ почтенной старой дамы.

Старомодная обстановка заставляла захлебываться ощущениями, как полная тарелка фуа-гра, зато квартира была просторной — мы смогли выделить собственные комнаты Скотти и Лиллиан, и кухарке, и небольшую спальню для нас со Скоттом. А главное, у нас был водопровод и канализация — удобство, за которое я и в обычной ситуации готова хорошенько заплатить и которое теперь, когда меня несколько месяцев не отпускали проблемы со здоровьем, оказалось настоящим благословением. А моих сестер повергало в немой восторг, что из углового окна у нас открывается вид на Триумфальную арку.