Плененная королева - читать онлайн книгу. Автор: Элисон Уэйр cтр.№ 129

Значит, вот куда, если верить сплетням, привела королеву шелковая нить, когда она преследовала соперницу. И чему только не верят люди… Да, она была оскорблена, когда Генри сказал ей, что любит Розамунду. Да, она возрадовалась – да простит ее Господь, – узнав о преждевременной смерти этой молодой женщины. Но чтобы замышлять убийство – упаси, Господи! Замечать Розамунду было ниже ее королевского достоинства, и Алиенора столько сражалась с самой собой, чтобы держаться этого принципа.

Интересно, спрашивала она себя, нравилось ли Розамунде, этой хорошенькой, высокомерной шлюшке, бродить по своему лабиринту. Часто ли она сюда заходила? Это был самый трогательный подарок короля, помешавшегося от любви, и Розамунда наверняка ценила его.

За черным силуэтом збмковой стены садилось солнце, и в гаснущих лучах дня небеса приобретали великолепный лазурно-розоватый оттенок. Тени удлинялись. По мере того как сгущались сумерки, лабиринт стал казаться иным, более темным местом. Алиенору пробрала дрожь, она чувствовала действие каких-то древних первобытных сил. Мать-природа была жива здесь и действовала, забирала себе то, что ей принадлежит. Услышав тихое шуршание и потрескивание из зашевелившегося папоротника, так легко поверить во все эти древние истории о Зеленом Человеке [78] , которые любили рассказывать англичане. Он был одним из «древних богов», говорили они, называя его разными именами. Хороший Парень Робин, Джек Из Леса – эти два имени она слышала от Амарии. Он был богом плодородия или чудовищем – кто как верил, и его сила никогда не оспаривалась ни Церковью, ни государством. В сумерках легко было представить, как он высовывает из листвы свою хитрую физиономию.

Королева сидела, чувствуя, как в сгущающейся тьме возрастает ее беспокойство, и собираясь с силами, чтобы начать обратный путь, уверенная, что знает, куда идти, но вдруг услышала что-то похожее на легкие шаги. Хруст! Вот опять – слева от нее кто-то идет, наступая на папоротник! Может быть, это белка или лиса, строго сказала себе Алиенора, но все же встала и поспешила по тропинке назад к цивилизации, отыскивая путь между высокими стенами живой изгороди.

Хруст! Теперь у нее за спиной. Хруст! Опять! Кто-то находился в лабиринте и украдкой приближался к ней, не считая нужным заявить о своем присутствии, окликнув ее. Алиенора теперь неслась сломя голову, боясь оглянуться назад, от страха по спине у нее бежали мурашки, в любую минуту она ждала, что на плечо ляжет рука или – о ужас из ужасов! – острие кинжала вонзится ей в спину. Если Генри и в самом деле собирался жениться на Аделаиде, то ее, Алиеноры, смерть будет весьма кстати. Но королева не могла даже представить себе Генри в роли человека, который подсылает к ней наемных убийц. Становясь невменяемым, Генрих был склонен говорить жестокие вещи, которых вовсе не имеет в виду, – взять хотя бы историю с Бекетом! А если он и про нее сказал что-то подобное: «Кто-нибудь наконец избавит меня от этой мятежной королевы?»

Алиенора потерялась и отчаянно хотела выбраться из лабиринта, но остановилась, чтобы перевести дыхание, – иначе свалилась бы с ног. Оказавшись на углу, она посмотрела в обе стороны. Ничто не двигалось. Только шуршали листья да иногда щебетала какая-то крохотная птаха. Но потом она услышала снова хруст, за которым на этот раз последовал слабый вскрик, похожий на рыдание. Впереди. В этом не было никакого смысла. Знал ли человек, преследующий ее, куда она направляется?

Алиенора решила, что теперь не будет бежать. Пойдет молча, потихоньку, пытаясь сохранять спокойствие. Украдкой двинулась она по тропинке, уговаривая себя не торопиться. Потом, сделав еще один поворот, Алиенора увидела впереди очертания серого платья, исчезающего в живой изгороди. И снова этот плач, слабый, но хорошо различимый – явно рыдание. Значит, это женщина! Но что за женщина? Страхи королевы немного улеглись. Если это женщина, то еще нужно посмотреть, чья возьмет. Она боялась лишь грубой мужской силы.

Алиенора украдкой двинулась следом, держась на расстоянии. Выход из лабиринта где-то рядом, потому что чуть дальше виднелась стена охотничьего дома. Хруст! И опять сзади – на тропинке, по которой она только что прошла. Но как такое возможно? Значит, она прошла мимо, не заметив того или ту, кто тут есть?

Эта игра в кошки-мышки стала утомлять ее, а душа и тело все больше холодели от новых звуков. Темнело быстро, поднималась луна, и Алиенора хотела одного: побыстрее добраться до своего дома и крестьянского здравого смысла Амарии, а потому вздохнула с облегчением, когда вдруг увидела перед собой выход из лабиринта. Но, выйдя, не стала спешить в дом. Она заметила двух стражников, которые всегда следили за ней. Те стояли навытяжку у садовой калитки, и Алиенора, обретя присутствие духа при виде их, спряталась за развесистую шелковицу в надежде увидеть, как ее преследователь появится из лабиринта, потому что это, несомненно, должно вот-вот случиться. Другого выхода оттуда не было, а провести там всю ночь он не мог.

Алиенора прождала с все возрастающим недоумением почти полчаса, но никто так и не появился. И она не услышала больше никаких шагов, которые могли бы выдать чье-то присутствие в лабиринте. Вечер был тих, его покой ничто не нарушало. И когда Алиенора уже собралась войти в дом, внимание ее привлекло слабое, но безошибочно узнаваемое мерцание свечи в верхней комнате башни Розамунды. Дыхание у нее перехватило: значит, кто-то и в самом деле играет с ней! Намеренно пытается напугать. Королева пообещала себе, что завтра во всем разберется и заставит этого человека объяснить: с какой целью он преследует ее.

Оказавшись в безопасности дома, Алиенора сообщила удивленной Амарии и скептически настроенному Ральфу Фиц-Стефану о пережитом. Фиц-Стефан перед этим обыскивал башню, но не нашел ничего, что могло бы объяснить видение Алиеноры. И только два дня спустя, когда Амария привела к ней местную прачку, Алиенора получила более или менее удовлетворительное объяснение того, что случилось. Амария разговорилась с прачкой на берегу реки Глайн, где та стирала белье. Служанка рассказала ей о случившемся с королевой в лабиринте.

Прачка побаивалась говорить с такой знатной дамой, но была полна решимости сообщить Алиеноре все, что ей известно.

– Не живой это человек в том лабиринте, – сообщила она. – Там бродит она… Люди ее слышали, шаги ее слышали. И чего там бродит – поди ее пойми.

– Кто бродит? – мягко спросила Алиенора. От слов прачки мороз побежал у нее по коже.

– Так Прекрасная Розамунда – кто ж еще, леди. Она, как люди говорят: была уби… – Тут прачка запнулась на полуслове, вспомнив, перед кем стоит. – Прошу прощения, леди, так дураки говорят. Но она бродит – тут сомнений нет. И ее видели в той башне. Она оплакивает свои грехи! И вот еще, молодой Мэтт, сын мельника, он ее видел в этом лабиринте. Вернее сказать, не ее… но перед ним мелькнуло платье – серое такое.

Алиенора замерла. Она не сообщила эту подробность Амарии.

Королева все еще размышляла над рассказом прачки, не зная, верить ему или нет, но тут прибыло разрешение на ее переезд в Винчестер – король позволил ей присутствовать при разрешении Матильды от бремени. Если эта история правдива, то почему Розамунда явилась своей сопернице, Алиеноре, женщине, которой причинила столько вреда при жизни?