Шепот ночи - читать онлайн книгу. Автор: Лидия Джойс cтр.№ 42

Думитру ринулся к ней, и от столкновения кинжал вылетел у нее из рук. Они боролись в липкой грязи. Поскользнувшись, Думитру рухнул на Алси и услышал ее хриплый вздох.

От ее спокойствия не осталось и следа, всхлипывая и брыкаясь, она молотила его кулаками. Думитру стиснул зубы, когда удар угодил ему в нос с такой силой, что у него выступили слезы, и схватил ее за руки. Пригвоздив ее запястья к земле, он весом своего тела не давал ей шевельнуть ногами. Постепенно истерические рыдания стихли, и Алси просто лежала под ним, закрыв глаза, обессиленная и измученная. Слезы тихо текли по щекам из-под закрытых век.

И это было самое ужасное.

– Идем, Алси! – сказал он вдруг охрипшим голосом. – Лошади отдохнут, и мы поедем домой!

– Они думают, что поедут домой!

Слова были сказаны по-сербски.

Вздернув голову, Думитру увидел на опушке леса нескольких всадников на низкорослых лошадках. Мужчины хохотали, словно сказанное было остроумной шуткой.

– Кто это? – прошептала Алсиона.

Думитру взглянул в ее огромные испуганные глаза.

– Гайдуки, – коротко ответил он.

Гайдуки. Алси думала, что у нее уже не осталось страха, но она ошибалась. Грубые дикари, ощетинившись оружием, с откровенной усмешкой разглядывали ее. Она тут же увидела себя со стороны: лежащего на ней Думитру, задранные до колен мокрые юбки, облепившие ее бедра. Она подумала о кинжале, лежавшем в трех метрах от них, пистолете, утонувшем вместе с корзинами. Но, намокнув в воде, он был бы сейчас совершенно бесполезен. Алси встретилась взглядом с Думитру и увидела в его глазах приглашение к объединению: вместе против гайдуков, если не в действии, то в душе. Алси отвернулась. Она богата. Бандиты в любом случае захотят получить за нее выкуп, поэтому не причинят ей вреда. Думитру может сказать то же самое о себе. Если он победит их, то ее ждет часть узницы. Алси предпочитала, чтобы ее выкупили.

– Поднимайтесь! – крикнул один из гайдуков по-немецки.

Это было первое слово, которое Алси поняла. Думитру медленно подчинился, Алси нетвердо поднялась на ноги, и он оттолкнул ее, чтобы встать между ней бандитами и поближе к кинжалу. Изюминка и Бей бродили в стороне, Алси стояла у кромки воды. Бежать было некуда, и она хорошо понимала, что, бросившись в реку, тут же утонет. Глядя на все еще смеющихся гайдуков, она страшилась неизвестности. Откуда Думитру знает, что они берут выкуп за всех богатых христиан? Она вдруг подумала, что утонуть, пожалуй, лучшая участь, чем оказаться в руках гайдуков.

Один из них, должно быть, прочитал ее мысли и что-то сказал на непонятном языке, мужчина в меховой шапке перевел на немецкий:

– Отойди от реки.

Жалея, что не осмелилась схватить кинжал, Алси подчинилась.

– Что вы здесь делаете? Назовите свои имена и дайте нам хороший повод не убивать вас обоих, – высокомерно сказал мужчина.

Вот он, ее единственный шанс освободиться от Думитру и добиться хорошего обращения в плену.

– Меня зовут Алсиона Картер. Я англичанка. Этот человек похитил меня и заставил выйти за него замуж, чтобы получить приданое от моего отца, который очень богат. Отец будет очень благодарен, если я вернусь к нему живая и невредимая. – На последних словах ее голос чуть дрогнул. Алси убеждала себя, что от женской слабости, а не от малодушной трусости, как это было в действительности. – Я знаю, что его компенсация будет соответствовать его благодарности.

Мужчина в меховой шапке расхохотался, и как только он перевел ее слова на родной язык, его товарищи разразились дружным хохотом, добавляя собственные комментарии, вызывавшие новые взрывы смеха. Алси рискнула искоса посмотреть на Думитру, он поймал ее взгляд. Его лицо было таким же белым, как его рубашка, и впервые ничего не выражало, оно было мертвой маской. Гайдуки вдруг замолчали, и Алси повернулась к ним, отыскивая взглядом их предводителя. Его приличная лошадь и хорошая одежда вызывали вполне определенные подозрения.

– А ты что можешь о себе сказать? – повернулся к Думитру мужчина в меховой шапке.

– Я Гаврил Попеску, – с негодованием ответил Думитру. – боярин. Мой сюзерен выкупит меня.

Алси чувствовала, что гайдуки смотрят на нее, но никак не ответила на это заявление. Если Думитру считает, что безопаснее выдать себя за другого, она его не предаст, пока он не попытается помешать осуществлению ее плана.

Вожак пробормотал что-то злобное, Думитру с глубоким презрением ответил ему на том же языке. Алси с внезапным страхом посмотрела на предводителя бандитов, но он улыбнулся.

– Может быть, все так, как вы говорите, – наконец сказал переводчик. – Но если вы солгали, это дорого обойдется вам обоим. Мы отвезем вас к нашему князю. Он решит, что с вами делать.

Вожак кивнул двоим сотоварищам, и они, усмехаясь, вышли вперед с веревкой в руках. Алси вскоре лишилась своих часов, а Думитру – бесполезного теперь пистолета и содержимого карманов. Решив, что у пленников больше нет ничего ценного, им связали руки за спиной. Алси и Думитру посадили на их собственных лошадей, один из бандитов, взяв поводья, повел их тайными тропами прочь от реки.

«Все, – сказала себе Алси. – Они будут оберегать меня, пока отец не пришлет выкуп, а потом я со своей частью приданого отправлюсь в Англию».

Но почему-то она не могла заставить себя в это поверить.

Изнеможение сгибало Алси пополам, ее сотрясала безудержная дрожь, промокшая одежда липла к телу, забирая остатки тепла. Но, несмотря на гнетущую слабость, Алси наблюдала за гайдуками со сверхъестественным вниманием и настороженностью, словно физическое бессилие обострило ее чувства. В холодном воздухе все приобрело необыкновенно четкие очертания, цвета стали неестественно яркими. Она видела каждый волосок в бороде мужчины, который вел под уздцы ее лошадь; слышала каждый звук непонятного языка, когда гайдуки переговаривались между собой; каждый сигнал звенел в ее ушах с поразительной четкостью. Но от ее наблюдательности ни на йоту не было пользы: ей оставалось медленно следовать за похитителями со связанными за спиной руками – ни дать ни взять гусыня для жаркого.

Алси не осмеливалась взглянуть на Думитру. Даже сама мысль о нем вызывала у нее истерику. Он сказал, что любит ее. Любит! Можно подумать, он имеет о любви хоть какое-то понятие. Даже признав свою хитрость, воровство, предательство, он имел наглость заявить, что любит ее! Неужели Думитру так глуп и думает, что эти слова все изменят? Или он каким-то непостижимым образом уверен и в своей любви, и в своей правоте, держа их в разных уголках души, где хранил все жизненные противоречия, чтобы они не сталкивались друг с другом?

Алси не хотела об этом думать. Это слишком больно. Да ей и не нужно мучить себя, все идет хорошо, она скоро навсегда избавится от него. А если нет… Она вздрогнула, когда гайдуки расхохотались особенно грубо. А если нет, ей, возможно, вообще не придется думать.