Беспутный и желанный - читать онлайн книгу. Автор: Ширл Хенке cтр.№ 66

Ребекка утерла с лица слезы и следы копоти. Ей не хотелось привлекать к себе любопытные или сочувствующие взгляды посторонних, но перед Генри она могла не таиться.

– Ты бы послал своих мальчишек в школу на другой конец страны – какая бы распрекрасная она ни была?

Он растерянно пожал плечами.

– Я-то нет, но Амос думает по-другому.

– Да, он думает по-другому. Он использует Майкла, чтобы держать меня в кулаке. Я получаю право на краткие свидания с сыном только в награду за послушание. Он знает, что может наказать меня в любой момент, отослав Майкла на край света. Когда я выходила замуж, то думала, что этим обеспечу ребенку счастливую жизнь. Я старалась, Генри! Я честно пыталась быть хорошей женой, но наш брак как был с самого начала, так и остался карикатурой на супружескую жизнь.

Ребекка воспользовалась случаем, чтобы искренне поведать о своих горестях дружески настроенному собеседнику. За прошедшие годы она стала больше доверять своему зятю.

– Не только твое супружество – карикатура. У нас с Леа происходит то же самое. Если б не мальчишки, не знаю, как бы я выдерживал ее злобные выходки. А ведь все начиналось у нас с большой любви. Во всяком случае, мне так казалось. – Он рассмеялся горьким смехом.

Ребекке пришлось наблюдать, как постепенно ее сестра и Генри отдалялись друг от друга. Он ушел с головой в работу, а она беспечно тратила заработанные им деньги.

– Иногда мне кажется, что любви между мужчиной и женщиной вообще не существует. Ее выдумали те, кто сочиняет книжки. И не бывает счастливых браков. Я все чаще об этом думаю после того, как узнала правду о своих родителях. Они прожили вместе долгие годы без любви.

– Что поделывает Эфраим? Я все собираюсь навестить его, но, честно говоря, у меня не хватает духу ехать туда с Леа. Стоит нам вместе появиться в Уэлсвилле, как сразу мы начинаем ссориться. Это расстраивает Эфраима, да и мне тяжко приходится.

– Я знаю, как ты разрываешься между шахтами и ранчо. У тебя масса дел. А папа сейчас в порядке. Смерть мамы была неожиданной, и, конечно, он пережил шок, но настоящей близости у них никогда не было.

Ребекка смолкла, вспомнив рассказ отца об ирландской девушке, которую он любил. «Ее призрак охотится за ним, как за мной охотится призрак Рори», – подумала она.

– Леа пошла по стопам матери. Она огрубела, ожесточилась сердцем. А тебе, Ребекка, наоборот, передалась отцовская мягкость. Я знаю, как тебе нелегко с Амосом.

– Я выдержу. Майкл – вот за кого я боюсь. – Она крепко ухватилась за руку Генри. – Могу я рассчитывать на тебя?

– Во всем, Ребекка. Тебе стоит только попросить, – ответил Генри со всей серьезностью.

– Если что-то случится со мной, присмотри за Майклом. Я знаю, что взваливаю на тебя большую ответственность. У тебя самого два мальчика и куча других забот.

– Все в порядке. Я разделяю твое беспокойство насчет Амоса и мальчика.

«Я поставила его в трудное положение, и он смущен потому, что не в силах отказать мне», – подумала Ребекка.

– Мы никогда не говорили с тобой об обстоятельствах рождения Майкла, но Леа тебе сказала, что Амос не его отец.

Начав говорить, Ребекка тоже смутилась. Она не могла открыть правду о половом бессилии мужа никому на свете. Это было бы слишком унизительно как для Амоса, так и для нее.

– Амос хотел иметь наследника. Я не думаю, что он может нанести мальчику какой-либо вред. Но все же… – продолжала Ребекка.

– Он не испытывает к нему отцовские чувства? Я понял тебя. – Генри помог ей сформулировать мысль. – Я буду присматривать за малышом. Довольно часто мне приходится ездить по делам в Филадельфию или Нью-Йорк. Что мне стоит сделать маленький крюк и навестить малыша в Калвертоне, Ребекка…

Он вдруг замялся, прокашлялся и все-таки задал вопрос:

– Ты когда-нибудь вспоминаешь о нем?

Ребекка знала, что он имеет в виду Мадигана.

– Трудно было бы не вспоминать, когда его имя чуть не каждый день упоминается в газетах – сначала в Вашингтоне, теперь здесь.

– Он вспыхнул, как метеор. Ему чертовски повезло, – произнес Снейд рассерженно. – Его старший братец сколотил немалое состояние на торговле с Китаем, но он хоть не лезет в политику.

– Мне кажется, у Рори тоже нет политических амбиций. Он отказался от борьбы за кресло Амоса в сенате и даже от избрания на третий срок в конгресс. Нет, его не интересует политика. Единственное, чего он добивается, – это уничтожить Амоса. И растоптать мою семью…

– Этот грязный оборванец! Он…

– Именно по этой причине он вынашивает планы мести. Как ты не догадываешься? Моя семья сочла его недостойным моей руки. – У нее вырвался сдавленный смешок. – Никто, разумеется, не думал, что он взберется так высоко. Я сама не верила, что он способен на что-то иное, кроме мордобоя за деньги. Теперь я расплачиваюсь за свое неверие.

Темные проницательные глаза Генри внимательно изучали выражение лица Ребекки.

– Ты по-прежнему влюблена в него?

Он в уме уже ответил за нее положительно, прежде чем она покачала головой.

– Я сама не знаю. Он предал меня, а теперь еще собирается мстить мне за унижения, испытанные им в молодости из-за своего ирландского происхождения.

– Он доказал, что у него нет моральных устоев. Твой отец с самого начала предсказывал, каких подлостей можно ожидать от людей подобного склада.

– Это не оправдывает наше предубеждение ко всем ирландцам, – произнесла Ребекка со вздохом. – Но как бы то ни было, он отец Майкла. Я впервые говорю об этом открыто…

– Тебе станет легче, если ты растрезвонишь свою тайну по всему свету?

– Нет, – с безнадежностью в голосе призналась она. – Конечно, нет! Но я боюсь… С каждым днем Майкл все более становится похожим на Рори. Если Амос начнет думать, что правда выплыла наружу, он упрячет Майкла куда-нибудь навсегда.

– А как насчет Мадигана? Хватит ли у него порядочности, чтобы удержаться от шантажа, используя мальчика?

Генри задал вопрос, заранее зная ответ. Ребекка кивнула.

– Поэтому я и живу в постоянном страхе. Мадиган не должен увидеть Майкла.

– Он его не увидит. Я обещаю.

– Ты настоящий друг, Генри. Спасибо тебе.

Они подошли к ожидающему их экипажу. Их беседа не могла продолжаться в присутствии кучера.

Обратный путь от вокзала до особняка Уэллса они проделали молча.

Леа Снейд переживала очередной приступ «повышенной возбудимости», как тактично окрестил этот недуг Генри. Она схватила с дивана расшитую подушку в форме сердечка и швырнула мужу в лицо. Он легко уклонился от безобидного предмета, но краем глаза углядел, что следующим, уже более грозным метательным снарядом будет тяжелое хрустальное пресс-папье.