Она не принцесса - читать онлайн книгу. Автор: Лора Ли Гурк cтр.№ 47

– Что случилось? – спросил он, глядя ей в лицо. – Что-то произошло?

– Ничего, – сказала она тем слабым голоском, которым пользуются женщины, когда произошло нечто ужасное.

– Вы плакали, – возразил он.

Она смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– По-моему, я простудилась. – Она прикусила губу и наклонила голову.

– Неужели вы до сих пор не поняли, что я всегда вижу, когда вы лжете? Что-то случилось, и я хочу знать, что именно.

Кто-то тихонько кашлянул и помешал ей ответить. Йен оглянулся и увидел стоявшего в дверях Осгуда с небольшим свертком в руках. Слуга не успел вымолвить и слова, как Лючия вскрикнула, отшвырнула книгу и вскочила на ноги. Она бросилась к Осгуду и, еще не добежав до дворецкого, радостно рассмеялась.

Йен только моргал, видя, как она преобразилась. Как может в женщине за несколько секунд меланхолия смениться восторгом, удивлялся он.

– Наконец-то! – воскликнула она. – Наконец он здесь! Grazie, Осгуд, grazie!

Она схватила сверток и с чувством поцеловала коричневую бумагу. Это чисто итальянское проявление чувств, без сомнения, шокировало бедного Осгуда, но неизменно бесстрастный слуга даже не подал виду. Поклонившись, он удалился.

– Что это? – Йен вышел из-за стола и, прислонившись к нему, смотрел, как она развязывает сверток, в котором явно был футляр с драгоценностями. – Подарок от поклонника? – догадался он, понимая, что лучше бы это было что-то другое. – Если это так, то его прилично бы вернуть. Вы не можете принимать ничего более значительного, чем цветы. Иначе еще один несчастный болван подумает, что обручен с вами.

– Это не от мужчины! – Она разрывала бумагу с радостным нетерпением ребенка. – Это от мамы. У меня день рождения. Она не забыла меня!

– Сегодня у вас день рождения? – удивился он.

Она кивнула.

– Я ждала весь день, но ничего не приносили, и я подумала, что она забыла. Но нет. – Наконец Лючия сняла всю бумагу.

Торжествуя, она со смехом открыла футляр. – О, мама! – в изумлении воскликнула она.

Она подняла руку, и Йен увидел на ее ладони браслет из рубинов в платиновой оправе. В свете лампы он сверкал, как огненное алое кольцо.

– Очень красиво. – Он взглянул на нее, ожидая увидеть счастливую улыбку.

А она снова плакала.

Йен удивленно смотрел на нее. Слеза скатилась по ее щеке, и он почувствовал, что земля уплывает из под его ног. Он пришел к единственному заключению, что зигзаги ее настроения в конце концов доведут его до крайности.

– А что не так теперь?

Она не ответила, и он, отстранившись от стола, пошел к ней.

– Лючия, в чем дело, черт побери?

– Это рубины, – сказала она, как будто это все объяснило.

Он скрестил руки и попытался с помощью нормальной мужской логики определить, в чем проблема, и найти ей решение.

– Вы не любите рубины?

Она покачала головой, и еще одна слеза скатилась по лицу.

– Я люблю рубины.

Теряя терпение, Йен сделал еще одну попытку:

– Вам не нравятся браслеты?

Шмыгнув носом, она вытерла лицо ладонью.

– Я люблю браслеты.

Он достал платок и протянул ей, примирившись с мыслью, что предстоит поиграть в «двадцать вопросов».

– Предпочитаете золотую оправу, а не платиновую?

Лючия всхлипнула, и он больше не мог этого выносить.

– Да в чем эта проклятая проблема? – возмутился он.

Она посмотрела ему в лицо.

– Я скучаю по маме.

Он глубоко вдохнул и понял, что его только что перехитрили, поймали на удочку. Его обманули женские слезы – единственное, против чего любой мужчина безоружен.

Он схватил ее за локоть:

– Пойдемте.

– Куда мы идем? – спросила она, сжимая в одной руке браслет, а другой прижимая к носу платок, когда он потащил ее к двери.

– Ни слова, Лючия, – приказал он. – Молчите, вы выиграли.

Он приказал Джарвису выйти из дома и взять наемный экипаж, он дал лакею очень странные указания: когда подъедет кеб, у него должен быть поднят верх, закрыты окна, задернуты занавески и внутри погашены лампы. Для репутации Лючии меньше всего требовалось, чтобы их увидели. Они ждали в холле, пока Джарвис не вернулся с экипажем, а здравый смысл Йена пытался снова восторжествовать, напоминая ему, что были даны особые приказания и нарушение их было глупостью, за которую он, как известно, всегда расплачивался.

Когда подъехал экипаж, он усадил в него Лючию, сказал кучеру, куда ехать, и влез в карету. Затем он сел и посмотрел на женщину напротив него.

За его спиной занавески не были плотно задернуты и лунный свет из окна падал на ее удивленное, заплаканное лицо.

– Вы везете меня к маме?

Здравый смысл говорил ему, что он об этом пожалеет.

– С днем рождения.

Она сквозь слезы улыбнулась ему, как будто он был властелином мира.

Йен приказал своему здравому смыслу заткнуться.

– Mia bambina cara! – широко распахнув объятии спешила Франческа навстречу дочери. – Что ты здесь делаешь?

– О, мама! – по-итальянски воскликнула Лючия. – Я ужасно по тебе соскучилась! – только и смогла произнести она, у нее сжалось горло. Не в силах сказать что-нибудь еще, она крепко обняла мать, счастье настолько переполняло ее, что ей казалось, будто у нее разрывается сердце.

Франческа, успокаивая, ласково погладила ее по щеке.

– Я тоже скучала по тебе, дочка. Но что же это? – она отстранилась, посмотрела в лицо Лючии и улыбнулась. – Есть вещи, которые не меняются. Ты уже взрослая женщина, а не маленькая девочка, а все равно плачешь каждый раз, когда я вижу тебя. Мы говорим «здравствуй», мы говорим «прощай», но это ничего не меняет. Ты плачешь и при встрече, и при расставании. – Она прижалась губами к щеке Лючии, стирая с нее слезы. – Ты получила подарок?

В ответ Лючия откинула край накидки и показала руку.

– Такой красивый. Но рубины, мама? – Она рассмеялась сквозь слезы. – Это нехорошо с твоей стороны.

– Ты – дитя дома Болгери и должна носить драгоценности рода Болгери. И то, что я не была замужем за твоим отцом, не имеет к этому никакого отношения.

– Чезаре никогда не позволял мне носить рубины. Ты это знаешь. Он придет в ярость, если узнает, что ты сделала мне такой подарок.

Франческа беспечно махнула рукой.

– Я нисколько не боюсь его гнева. Никогда не боялась. Он свирепствует, кричит, топает ногами. Он похож на быка, твой отец, такой же неразумный. Столь же упрямый. Но что он может мне сделать? Ничего.