Проклятые башни - читать онлайн книгу. Автор: Кейт Форсит cтр.№ 17

Голова Лазаря немедленно поднялась, и он трепещущими ноздрями втянул в себя воздух. Изабо тихонько заржала, приветствуя его, и жеребец затряс своей яркой гривой и пустился в галоп. Он обежал табун, заставив его сбиться ближе друг к другу, и Изабо снова тихонько заржала, а он затанцевал и ответил ей радостным ржанием. В рощице на холме громко захрапела кобыла, и Изабо вполголоса выругалась, поскольку надеялась до поры до времени сохранить в тайне присутствие своих спутников. Голова Лазаря метнулась в том направлении, и он вызывающе заржал, встав на дыбы. Изабо примирительно зафыркала, медленно и уверенно двигаясь по равнине навстречу жеребцу. Он забегал взад и вперед, и она мягко и убеждающе заговорила, медленно развязывая мешок, чтобы дать почувствовать запах овса. Он охотно подошел к девушке, подтолкнув ее мягким носом, прежде чем опустить морду в мешок. Она не сделала попытки ни вскочить на него, ни хотя бы удержать, а просто вслух и мысленно объясняла, чего от него хочет. Он быстро понял, что поблизости есть еще люди, и, пугливо вращая глазами, начал пританцовывать.

Изабо продолжала говорить, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно более успокоительно, а движения были медленными и уверенными. Она рисовала перед своим мысленным взором уютные стойла, кормушки, наполненные овсом, мягкую солому на полу. Несколько кобыл подошли поближе, негромко пофыркивая и настороженно шевеля ушами. Лазарь колебался, и Изабо пришлось ободрять его и давать обещания, прежде чем он, наконец, склонил голову и позволил ей сесть себе на спину. Ведя за собой табун, она галопом проскакала по долине в рощу, где ждали командир кавалерии и его люди.

Многие лорды были весьма раздосадованы, что не получилось ни погони, ни борьбы, которую они предвкушали, но командир кавалерии был доволен, и на обратном пути его тон стал куда более почтительным. Он не хотел ни рисковать своими лошадьми, устраивая погоню по пересеченной местности, ни ночевать в лесу, где все еще было полно разбойников. И, что еще более важно, он всегда питал уважение к тем, кто умел справляться с лошадьми, а Изабо продемонстрировала свои способности в этом отношении как нельзя лучше.

Когда они пересекли Мост Скорбей, было уже темно, и пришлось барабанить в ворота, чтобы их впустили в город. Лазарь пугливо мотал головой, и многие из кобыл тоже забеспокоились, когда их ноздрей коснулась городская вонь. Узкие и высокие дома нависали над ними, местами почти смыкаясь вверху, и Изабо пришлось собрать всю свою волю, чтобы не дать табуну броситься врассыпную. Вскоре они добрались до лужайки в дворцовом парке, и лошадей отвели на большой луг, где для них уже приготовили свежий овес и сено. Жеребец бешено завращал глазами, когда огромные засовы с грохотом встали на свое место, но Изабо осталась с ним, обтерла пучком сена и принялась успокаивающе поглаживать его. Наконец, лошадей устроили на ночь, и Изабо, усталая, окоченевшая и чувствующая ломоту во всем теле, смогла вернуться обратно во дворец.

На следующее утро еще до рассвета Изабо была на лугу. Лазарь ждал ее у ворот, и его грива и хвост пламенели в свете восходящего солнца. Она проехалась на нем по спящему парку и галопом поскакала по аллее. Он радовался ей, но чем дальше они отъезжали от луга, тем больше он нервничал, шарахаясь от треска голых прутьев на ветру. Она крепко сжимала его бока коленями, но когда сквозь деревья показались развалины Башни Двух Лун, он взбрыкнул и встал на дыбы, откинув голову. Изабо чуть не упала и была вынуждена вцепиться в гриву жеребца обеими руками. Он в ужасе заржал, снова встав на дыбы. Она попыталась успокоить его, но конь вдруг понесся стрелой, громко стуча копытами по брусчатой мостовой. Он мчался прочь от развалин, и некоторое время девушка могла лишь беспомощно цепляться за его гриву, а перед ее мысленным взором мелькали видения огня и смерти. Она почувствовала, что жеребца охватил безудержный ужас. Опасность! — кричал Лазарь. — Предательство!

В конце концов ей удалось замедлить бешеный галоп и направить его прямо к конюшням. Он дрожал, а покрытые пеной бока ходили ходуном. Изабо сделала ему теплого пойла и, хорошенько обтерев жеребца, оставила его в тепле стойла с понуро опущенной от усталости головой. Обычно она каждое утро первым делом заглядывала в лазарет, но сегодня вместо этого вернулась обратно к Башне.

— Я не могу ничего понять, — сказала она Мегэн, завтракая вместе с ней овсяной кашей. — Он так странно реагирует на приближение к Башне. Я знаю, что лошади, как говорят, обладают сильной способностью чувствовать окружающую атмосферу, но после этой трагедии прошло уже шестнадцать лет, неужели он даже через такое время отчетливо чувствует былые страх и боль?

— Не знаю, — ответила Мегэн, придерживая орех, который грыз Гита. — Моей сильной стороной всегда были обитатели леса, а не лошади. Я спрошу Риордана, он ведь несколько лет провел в Тирейче, и у него настоящий Талант обращения с лошадьми.

— Я видела все так ясно, — пробормотала Изабо. — Солдаты рубили ведьм, а другие несли факелы. Люди бежали и кричали, и все было в черном дыму. Это было ужасно! Как будто я сама была там!

— Может быть, с лошадьми так же, как и с людьми, и у одних шестое чувство развито сильнее, чем у других, — предположила Мегэн. — И все же даже у человека должен быть редкостный талант, чтобы он мог видеть все так ясно. Это действительно необычный конь. Мне всегда хотелось знать, как он нашел тебя в Эслинне, когда у тебя началась лихорадка. Облачная Тень была убеждена, что он шел Старыми Путями, и у него действительно хватило ума отвезти тебя в Башню Грез, где Облачная Тень и Бран могли позаботиться о тебе. Сегодня я схожу и поговорю с ним. Посмотрим, может быть, я смогу прочитать его мысли. Риордан уже заглядывал к нему?

— Вряд ли, — ответила Изабо, — но я могу попросить его.

Она доела кашу и неохотно поднялась. Ей нравились комнаты Мегэн в Башне Двух Лун. Прялка в углу, груды свитков и книг, хрустальный шар на когтистых лапах и выцветший глобус другого мира на деревянной подставке — все напоминало ей о доме-дереве, в котором она выросла. Изабо тосковала по безмятежной красоте их укромной долины, где все животные были ее друзьями и каждую щель и пещеру она знала как свои пять пальцев. Ей очень хотелось бы остаться с Хранительницей Ключа, слушая рассказы о героическом прошлом и играя с маленьким донбегом, но у нее впереди был целый день, наполненный обязанностями.

— Погоди, Бо, — внезапно сказала Мегэн. — Я хочу поговорить с тобой. — Изабо радостно села обратно, хотя лицо старой ведьмы тревожно хмурилось. — Я беспокоюсь о дочери Майи, — сказала она. Изабо мгновенно застыла. — Вчера ты не была на совете и не знаешь последних новостей. Они нерадостные. Помнишь Реншо Безжалостного, последнего Главного Искателя? Ну вот, прошлой ночью из Блессема пришли новости о нем. По всей видимости, он собрал армию и поднял против нас Блэйргоури. Они провозгласили Бронвин истинной Банри и называют Лахлана самозванцем. Вчера вечером Ри был в такой ярости, каким я его никогда еще не видела.

Изабо сжала пальцы. Страх холодной гадюкой свернулся у нее в животе. Гита перескочил с коленей Мегэн к ней, похлопывая ее запястье черной лапкой и положив шелковистую головку ей на ладонь. Она не обратила на него внимания.