Алый ангел - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Торнтон cтр.№ 57

Хотя герцог не сделал и шагу, Габриель отступила. Ее глаза стали огромными, словно блюдца. Она покачала головой.

Терпеливо, мягко, будто успокаивая норовистую кобылу, Кэм пообещал:

– Я не хочу причинять тебе боль. Я никогда не хотел причинить тебе боль.

– Слова! – выкрикнула Габриель, обретая дар речи. – Пустые слова! Ты причинял мне боль, и тебе было все равно.

Кэм на мгновение закрыл глаза. Когда он снова открыл их, они были затуманены сожалением.

– Нет, любовь моя, ты ошибаешься. Я никогда не хотел причинить тебе боль. И мне не все равно. Я докажу это, если ты мне позволишь.

Кэм отодвинулся от двери. Хотя он старался сделать это как можно осторожнее, герцог заметил, как в глазах девушки вспыхнул страх.

– Я не причиню тебе вреда. Поверь мне, – попытался успокоить ее Кэм.

Он не знал, откуда брал эти слова. Ему никогда в жизни не доводилось соблазнять женщину. Он понимал, что идет против собственных принципов. Кэм всегда считал соблазнение уделом неразборчивых в средствах людей. Его любовницы шли к нему исключительно по собственной воле. Но он никогда не хотел женщину так, как хотел сейчас Габриель. Герцог боялся, что не переживет эту ночь без нее. Быть может, если бы час назад ее губы не открывались ему навстречу так податливо, он отпустил бы ее – Кэм не мог сказать об этом наверное. Но теперь он не позволит отвергнуть себя, если только Габи не сможет убедить его в том, что ее отказ окончательный.

Господи, Кэм не знал, что движет им. Не похоть. Не жажда удовольствий. Не потребность в мягком женском теле. Габриель. Только Габриель. Ему хотелось заботиться о ней, защищать ее, хоть немного влиять на ее судьбу. Но не в качестве похитителя, а с ее полного и добровольного согласия. Боже, с каких пор он начал обманывать себя? Он хотел обладать ею, присвоить ее себе навсегда самым примитивным способом, известным человеку. Габи была его половинкой. Если она еще не знает об этом, то скоро узнает. Он больше не будет уступать ее девственной нерешительности.

Медленно, осторожно Кэм приблизился к Габриель еще на шаг.

– Ты мой враг! – выкрикнула девушка. – Мой долг противостоять тебе.

– Нет, любимая. Я твой муж. Твой долг любить меня.

– Это фиктивный брак! Ты обещал, что он будет аннулирован.

Теперь их разделял всего один шаг.

– Я не собираюсь заставлять тебя, – сказал Кэм. – Но если ты не хочешь меня, тебе придется воспользоваться ножом.

– Я не побоюсь пустить его в ход, – предупредила Габриель и приставила нож прямо к сердцу Кэма.

Но и он, и она видели, что ее руки дрожат.

Кэм встретился с взглядом девушки в поисках ответа и в то же время желая успокоить.

– Выбирай, любимая, – криво улыбнувшись, сказал герцог. – Поцелуй меня или пронзи ножом.

– Кэм… пожалуйста… не надо, – прошептала она.

В первый раз Габриель назвала его по имени. До этого момента герцог превосходно контролировал свое дыхание. Но после ее слов его бросило в дрожь. Он прошептал ее имя и сделал последний шаг. Габи замерла. На какую-то долю секунды Кэма парализовал страх ему показалось, что Габриель решила использовать оружие. Однако нож выскользнул из пальцев девушки, с глухим стуком упав на ковер. Габриель тихонько всхлипнула в знак протеста, но поймав ее в объятия, Кэм почувствовал, как тает ее сопротивление.

– Не противься мне, – выдохнул он в ее губы. – Пожалуйста, не противься мне. Только не в этом. Слишком поздно, разве ты не видишь? Противься мне во всем, в чем пожелаешь, но только не в этом.

И их губы слились.

Кэму никогда не приходилось быть для девушки первым мужчиной, и он не стремился к этому. В отличие от некоторых джентльменов, которых знал Дайсон, его не привлекали девственницы. И хотя часть его была безгранично рада тому, что Габриель попала к нему нетронутой, другая часть сожалела, что девушка неопытна. Его потребность обладать ею была настолько непреодолимой, что ему хотелось взять ее прямо здесь, на полу, без всяких предисловий.

Сдержанность, нежность – Кэму не без труда удалось обрести над собой контроль. Позднее, вспоминая об этом, герцог приходил в смятение от того, насколько близок он был к поражению. Он никогда еще не терял голову из-за женщины. И он сходил с ума от Габриель.

Кэм, конечно, понимал, что однажды ему придется жениться, только ради того, чтобы продолжить род. Он не надеялся, что его будущая жена будет способна на что-то большее, чем терпеливо относиться к интимной жизни с мужем. Существовала иная категория женщин, к которым обращались джентльмены, чтобы удовлетворить темную и откровенно плотскую сторону своей мужской природы. Кэм никогда не допускал мысли, что Габриель сможет стать для него не просто женой.

Когда он оторвался от губ Габриель, она дрожала как осиновый листок; он сам трепетал, словно мальчишка в агонии первой любви. Кэм закрыл глаза и не открывал их, пока ему не удалось обрести хоть малую долю равновесия. Медленно, осторожно, легко, – сказал он себе, перед тем как снова прильнуть к губам девушки.

Габриель никогда не подозревала в Кэме такой нежности. И тогда она вспомнила истории, которые рассказывали ей Бетси и Саймон. Это был тот Кэм, которого они описывали, страстный и способный к состраданию человек. Он практически не показывал ей эту сторону своего характера. И в то же время Кэм казался Габриель настолько знакомым, словно она знала его всю жизнь.

– Кэм, – прошептала она в его губы и удивленно прикоснулась к его лицу.

Девушка с трудом могла поверить, что когда-то сравнивала этого мужчину с тигром. Она никогда еще не чувствовала себя такой защищенной.

Габи понятия не имела о тонкостях стратегии герцога. Девушка почти не обратила внимания на то, что ее накидка соскользнула с плеч и легла на пол озером шелка у ног. Прикосновения его губ к щекам, глазам, шее были легче шепота. Когда его рука нежно коснулась спины Габриель, притягивая ее ближе, девушка поняла, что еще ни одно прикосновение не заставляло ее чувствовать себя настолько спокойной. А когда герцог снова прикоснулся к ее губам, нежно лаская их, она сладко и удовлетворенно вздохнула.

Его поцелуй изменялся так медленно, что она почти не замечала этого. Любопытство заставило Габи приоткрыть губы в ответ на игривые требования его языка. «Английские поцелуи», – словно во сне думала она, когда его язык то рвался вперед, то отступал назад, исследуя ее рот. Габриель слышала об этой странности англичан. Всем, конечно, известно, что англичане – чудной народ.

Желание незаметно наполнило девушку. Габриель решила, что это из-за бренди ее кожа пылает, а мысли о верной смерти, из лап которой ее вырвали, заставляют дрожать всем телом. Когда девушку одолело головокружение и она упала на руки Кэма, Габи вдруг почувствовала благодарность за то, что ему хватило самообладания подхватить ее на руки и отнести на постель.