Позови меня, любовь - читать онлайн книгу. Автор: Юджиния Райли cтр.№ 52

Беллу проняла дрожь, но она лишь прикусила губу и сказала:

— Это исключено.

Он рассмеялся.

— Ах, Белла, чем больше ты противишься, тем решительнее я намерен овладеть тобой.

— Это касается только тебя.

Его пальцы скользили вверх-вниз по ее обнаженной руке.

— Ты все еще в обиде на меня за тех девиц из борделя? Не мог же я отказать им, они сами пригласили меня танцевать.

— Они тебя обнимали и целовали!

— Дорогая, я буду ласкать тебя и целовать всю ночь напролет!

В этом она не сомневалась! И с радостью приняла бы это предложение; если бы… если бы… Если бы этим спасла его жизнь! Увы. Постель ничего не решит и ни на что не даст ответа — ни на вопрос, зачем она попала в 1896 год, ни на другой — как ей попасть обратно. Удовлетворив свое мимолетное вожделение, она лишь разобьет себе сердце.

— А кого ты станешь целовать и ласкать завтра? — ядовитым тоном спросила Белла. — Даже Тоби, несмышленыш, и тот предупреждал меня против тебя.

— Да ну?

Довольная, что может уколоть его, она с готовностью пересказала хлесткие слова Тоби:

— Он говорит, что ты похож на Джорджи-Порджи, который гоняется за девушками, целует всех подряд и доводит до слез.

Вопреки ожиданиям Жак не рассмеялся.

— Я никогда не доведу тебя до слез, Белла. Разве заплачешь от радости, когда мы станем одним целым. Да, со мной ты никогда не будешь плакать… Со мной ты станешь петь, потому что пение и сцена — твоя судьба.

Белла обернулась к Жаку и заглянула ему в глаза, пораженная искренним и серьезным тоном его слов. — Пение и сцена — моя судьба? — с грустью переспросила она. — Бабушка говорила мне то же самое: что опера — моя жизнь. Но вы оба не правы. Он вопросительно нахмурился.

— Бабушка?

— Моя бабушка. Она живет… далеко. — В Сан-Франциско?

Сообразив, что сказала лишнее, Белла пробормотала:

— Трудно объяснить, где она.

— Ты ее любишь?

От этого неожиданно заданного вопроса у Беллы слезы выступили на глазах.

— Да, очень.

— Отлично. Тогда будем надеяться, что ты не сможешь бороться против нас двоих и очень скоро выберешь судьбу, которая предначертана тебе Богом.

Сокрушенно вздохнув, Белла двинулась к двери, затем повернулась и произнесла с упреком:

— Жак, я устала повторять: ты упрямо ищешь во мне то, чего нет!

— Послушай, Белла…

Она распахнула дверь квартиры.

— Мистер Лефевр, вы получили и бренди, и светскую беседу. Теперь самое время возвращаться домой.

Жак сопротивлялся до последнего:

— Без поцелуя не уйду.

Белла покачала головой, на что он властно взметнул одну темную бровь. Тогда она, на ватных ногах, сделала несколько шагов к нему и подняла лицо, подставляя губы. Жак наклонился к ней, обнял и поцеловал медленно и глубоко. Девушка затрепетала в его объятиях.

— Идем со мной, Белла, — хрипло сказал он.

Она собрала в кулак всю силу воли и решительно сказала:

— Спокойной ночи, Жак.

Он бросил на нее последний разочарованный взгляд, от которого она чуть было не бросилась ему на шею и вышел. Белла заперла дверь, потом легла на кушетку и свернулась калачиком. Слезы душили ее.

В темноте кареты Жак отхлебнул виски из фляжки. Хотелось напиться с досады.

Сдержанность и сопротивление Беллы продолжали интриговать красавца тенора. Он понимал, что сегодня вечером ему как никогда удалось пробудить в ней женщину, особенно в борделе. Когда она вылетела в центр зала и буквальна вырвала его из рук проститутки, Жак был польщен, горд, рад тому, что возбудил в ней страсть, и желал ее пуще прежнего. Танцевать с ней и слиться в поцелуе — божественное ощущение. Она потеряла контроль над собой, стала уязвимой, ранимой… он едва не пожалел ее… впрочем, это не отвратило его от мысли непременно овладеть ею!

А потом внезапно она стала холодна, далека. Возрази Белла или хотя бы недовольно сдвинь брови, когда мадам Жюли попросила его спеть, он бы отказался.

После того как они уехали из заведения, прежняя страсть не вернулась. Неужели из-за ревности?

Жак улыбнулся — что за капризная натура! Сперва своим молчанием поощрила его выступить, а затем, когда другие выразили искренний восторг его исполнением, надулась.

Неужели Белла играет с ним в кошки-мышки — то выказывает страсть, то становится холоднее льда? Или, сто скорее всего ближе к истине, боится собственных чувств, своих естественных и неизбежных порывов?

Нет, вряд ли она играет с ним. Он обязательно заставит этот милый бутон раскрыться в прекрасный цветок! Да, эта девушка очаровала его. Красивая, желанная, хрупкая… и в то же время такая сильная. Похоже, такая роза не завянет вблизи огня, а, наоборот, полностью расцветет.

Отныне все кругом пело — внутри Беллы и снаружи. Каждый раз, слушая репетиции Жака, она была уверена, что он поет только для нее.

После той памятной, пронизанной страстью ночи, когда Жак водил ее в бордель, она сопротивлялась ему все меньше с каждым днем. Он продолжал ухаживать за ней, и девушка мало-помалу осознавала, как глубоко он проник ей в душу. Внутри нее росло единое чувство: любовь к Жаку и страстная любовь к музыке. Оно медленно расцветало, но не могло раскрыться до конца, Однако Белла уже ощущала потребность вдохнуть полной грудью, зажить полной жизнью. Похоже, отныне и ее жизнь, и чувства оказались неподконтрольны ей. В одиночестве девушка то и дело принималась петь и даже фантазировать о том, как она будет петь на сцене вместе с Жаком.

Она внутренне сжилась с мыслью, что ей суждено навсегда остаться в девятнадцатом веке. Разумеется, Белла продолжала волноваться насчет бабушки, тосковала по ней и мечтала довести до завершения все, начатое ею в родном столетии. Однако безопасность Лефевра окончательно вышла на первый план.

До премьеры «Калейдоскопа» оставалось мало времени, а Белла до сих пор не вычислила потенциального убийцу. Она все чаще прикидывала, не стоит ли ей поговорить с тенором напрямую, выложить все факты — и будь что будет! И все же инстинкт подсказывал ей, что Жаку будет слишком трудно поверить в путешествие во времени.

Прочтенная Беллой в двадцатом веке заметка утверждала, что Лефевр погиб в августе. Теперь она очень жалела, что ей не пришло в голову выяснить точную дату его смерти — это было так нетрудно сделать! Впрочем, откуда ей было знать, что подобная информация в один прекрасный день станет жизненно важной?

То, что Жак в безопасности до августа, несколько успокаивало. Стало быть, она может приберечь свою козырную карту — полное и откровенное признание — как минимум до премьеры. Возможно, если разом выложить все Жаку, он будет настолько ошарашен и напуган, что перестанет появляться в театре, а она Тем временем выяснит, кто планирует убийство.