Страсть Селии - читать онлайн книгу. Автор: М. Валентайн cтр.№ 18

Сэр Джейсон чувствовал, что Селия вот-вот кончит; ее язык стал работать быстрее и проворнее, а стенки заднего пути стали горячее и начали любовно пульсировать о его член. Поскольку Хардвик основательно исследовал не только Селию, но и других покорно наклонившихся женщин, его опытный член мог уловить малейшие изменения. Этот похотливый инструмент удовольствия стал желанным гостем не одной задницы с тех пор, как достаточно повзрослел, чтобы понять ее истинное предназначение. Как повезло Селии, что она пользовалась исключительным правом принимать его!

Чтобы довести дело до полного позора, сэр Джейсон потянулся, достал ее клитор и встретил вздымавшееся пламя. Не успел он коснуться его пальцем, как Селия приподняла щеки ягодиц к тазу сэра Джейсона и проглотила пенис до самого корня. Ее срамные губы целовали его перегруженные яички, коснувшиеся вульвы, громкий шлепок отдавался у всех в ушах. Приглушенно вскрикнув сэр Джейсон разрядился внутри нее, после этого раздался дуэт криков, когда лицо Селии прижалось к муфте волос внизу.

Однако в этот теплый вечер раздастся еще один крик в маленьком салоне — крик, полный муки и экстаза. В считанные секунды соки Колина вырвались из торопливо расстегнутой ширинки штанов, рисуя пенистые спирали на полу. Как бы ему хотелось наполнить любимую Селию таким обилием семени; вместо этого пришлось наблюдать, как его дар расходуется напрасно. Пенис Колина свободно болтался из ширинки, его поражение стало видно всем, включая ту, женские складки которой все еще держали его кузена в плену. Вдруг Колину все стало безразлично. Он удовлетворит свое желание любым доступным способом, даже если придется делать это перед Селией, кузеном и любой незнакомкой, которая окажется гостьей в их доме. Если поглаживанию собственного пениса под аккомпанемент падения его возлюбленной суждено стать единственным удовольствием, дозволенным ему, пусть будет так! Он находился в бегах, поэтому и наслаждаться будет так, как полагается беглецу.

Все еще ощущая на языке вкус своей недавней чаровницы, Селия подумала, не разумнее ли бежать прежде, чем всякое чувство приличия будет потеряно безвозвратно, ибо ее язык, похоже, стал еще жаднее к запретному плоду, который ей преподносили. Однако что она будет делать, если оставит эту полную позора жизнь? Она никого не знала, и никто не знал ее. У кого она станет искать помощи, чтобы объяснить запутанность собственного незавидного положения? Сколько миль она сможет преодолеть, зная несколько произносимых в нос слов из школьной грамматики французского языка? Горсти франков, хранившейся у сэра Джейсона под стеклянным колпаком на полке кладовой, едва ли хватит на самое необходимое, не говоря уже о проезде домой. Только где был ее дом? Селия обнаружила, что этого больше не знает.

Сконфуженная и сломленная, она не могла понять своей естественной реакции на эти лесбийские случки, хотя мучительно сознавала, что они устроены для того, чтобы один лишь сэр Джейсон достиг исступленного восторга. Однако постепенно Селия сама начала достигать экстаза посреди всего этого позора, особенно когда чувствовала, что пара женских губ захватывает набухшую кровью плоть ее клитора. Ощущение этих влажных губ, так напоминавших другие влажные губы, прильнувшие к ее устам, пробудили нечто, выходящее за пределы физического, нечто в потаенных уголках памяти. Казалось, что она переживала такое раньше в какой-то прежней жизни, известной только ее самому глубокому и позорному подсознанию. Только как это стало возможно? Прежде чем она переступила порог прованского жилища, ее язык не знал вкуса других женщин, как не знали языка другой женщины ее клитор и пузырившаяся щель.

Как бы Селия ни старалась, она не могла припомнить в своей жизни ни единого случая столь порочной интимной близости. Единственный случай, когда у нее был повод остаться наедине с представительницей своего пола, произошел на курсах секретарш в школе мисс Уэверли для молодых леди. Конечно, те безоблачные дни девичьей независимости не имели никакого отношения к нынешним отвратительным связям, в которых она невольно принимала участие…

…Отвратительным связям, которым сэр Джейсон придаст остроту, пригласив обольстительную Мартину.

Красотка с рыжеватыми волосами проведет несколько дней и ночей в прованском доме с голубыми ставнями. Известная во французском обществе как одна из ведущих танцовщиц Парижа, Мартина еще лучше была известна в определенных кругах кое-чем, совершенно не похожим на исполнение канкана при свете множества огней рампы — и как раз это несведущая Селия скоро узнает.

Как только Мартина получила весточку через графа д'Арси, что ее прославленная персона приглашается в загородный дом лихого сэра Джейсона Хардвика, она тут же сообщила, что польщена и принимает приглашение. Она была рада любому предлогу, чтобы покинуть грязь Парижа и неприятный запах грима. Успев познакомиться с этим английским джентльменом в салоне, Мартина не сомневалась, что путешествие в южном направлении щедро вознаградится, Случилось так, что танцовщица была отнюдь неравнодушна к сэру Джейсону Хардвику, хотя гордость не позволяла облечь это в слова. Однако Мартина надеялась, что однажды он заметит ее и окажет свое расположение, поскольку тот всегда показывал себя неравнодушным зрителем во время частных спектаклей, которые она давала при финансовом содействии графа.

Мартина очень любила, когда либо мужчина, либо женщина языком ухаживали за ее задом, и это не являлось для Хардвика секретом. Многие из входивших в кружок сэра Джейсона лично познали эти получившие широкую славу наслаждения и рассказывали о своих подвигах в ярких красках — а иногда с некоторым оттенком мужской стыдливости, ибо подобное не являлось обычным делом для джентльмена. И в самом деле, необычайные свойства этого отверстия развязали их светские языки. Как говаривали опытные члены клуба, для избранных анус Мартины обладал тем же оттенком, что и зрелый мандарин, и не меньшим вкусом. Еще следует добавить, что многих из высшего общества влекло к этой женщине одно обстоятельство — ее привычка остригать рыжие локоны на холме Венеры и на щели между ее развитыми от танцев ягодицами.

Танцовщица гордилась своим телом и с наслаждением демонстрировала его изумительную гибкость как широкой публике, так и узкому кругу лиц. Однако именно зрители частных представлений получали больше всего наслаждения от ее талантов. Будь то на сцене или за ее пределами, Мартина любила танцевать — и танцевала. Цветные слои ее юбок разлетались, когда она вскидывала стройные ножки, а запах духов доходил до горячих поклонников вместе с привкусом мускуса, источником которого не могло быть содержимое ни одного графина. Скандальное отсутствие нижних юбок и трусов открывало перед зрителями волнующий вид на игривый пунцовый лепесток, венчающий выбритую вульву рыжей красавицы. Однако находились и более возбуждающие угощения. Когда танцовщица кружилась, ее отделанные оборками юбки высоко задирались, а атлетические задние щеки рельефно выдавались, обнажая знаменитую впадину, которая подмигивала аккурат в сторону поклонников. А в них Мартина не испытывала недостатка.

Помимо видимых глазу достоинств, гибкое тело Мартины обладало многими другими талантами. После того как она, высоко вскинув ноги, завершала свой знаменитый номер и падала на пол, неопытный зритель мог посчитать это следствием изнеможения. В самом же деле спектакль только начинался. Спустя несколько мгновений она делала стойку на плечах, а бедра покоились у мочек ушей. Такую бесподобную позу могли принять за физическую мистификацию, однако эта женщина, похоже, была наделена способностью изгибаться и складываться в самые неестественные формы. Похоже, она могла бы сделать успешную карьеру акробатки в цирке, если бы не выбрала более пленительную жизнь танцовщицы.