Девять снов Шахразады - читать онлайн книгу. Автор: Шахразада cтр.№ 19

– Какое чудовище! – выдохнула Битори. По спине у нее поползли мурашки. Она оглянулась на океан… На какое-то мгновение ей показалось, что из воды поднялась голова на высокой шее и начала поворачиваться, покачиваясь из стороны в сторону, будто выискивая добычу, как это делают древесные змеи. Но то оказались просто блики на воде – в эту ночь такой гладкой, будто полотнище шелка, что выложили на просушку.

– Да, Масутаро-сан тоже сначала испугался. Но потом услышал у себя в голове слова, с которыми обратилась к нему эта змея. Она просила смелого юношу, чтобы тот отказался от охоты на нее и ее детей, а за это Масутаро была обещана щедрая добыча на все те годы, когда он будет выходить в море…

– И он согласился?

– Да, он согласился! Но не потому, что пленился роскошными уловами, которые ему были бы предначертаны до конца его дней. Он побоялся гнева страшной змеи.

– Но чем же так страшен ее гнев?

– А страшен он тем, что ослушников ждет самая страшная из смертей, смерть в морской пучине. Змея сказала, что ужасные волны-цунами, много раз сметавшие все живое на наших островах, – это и есть расплата за то, что глупые людишки пытались поймать Великого морского змея, ее мужа, ее саму и их детей.

– Неужели это правда?

– Никто в целом мире не знает, правда ли это. Но говорят, что тот самый, первый из рода Фудзивара, кто вернулся в одиночку из этого плавания, погиб вместе с дворцом, гвардией, садами и парками на следующий год, когда гигантское цунами прокатилось по острову.

И тут принцессе припомнилось, что до сего времени посреди императорского сада на каменном постаменте стоит фигурка змеи, выточенная из цельного куска темно-зеленого, почти черного нефрита. Битори всегда думала, что эта скульптура установлена как назидание, напоминание о том, что даже в самой прекрасной траве правды могут водиться змеи лжи и зависти. Но теперь поняла, что наследники из рода Фудзивара установили в самом сердце императорских покоев эту фигуру как предостережение лихим охотникам, которые могут кинуться в битву, не разведав, кто враг, а кто друг.

– И с тех пор больше никогда Масутаро не пытался отправиться на охоту за страшными морскими чудовищами. Хотя еще дважды его звали правители стать лоцманом в охотничьих экспедициях, о которых мечтали все мужчины императорской крови.

Принцесса протянула к огню разом замерзшие руки… Страшный взгляд огромной змеи, казалось, сверлил спину. Битори едва сдерживалась, чтобы не оглянуться. На какое-то время она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как ее собеседницы, смелые красавицы ама, начали вставать с песка… Их странные позы и нарочито неспешные движения словно разбудили девушку. Она хотела уже вскочить, но тут ей на плечо опустилась теплая ладонь Митико.

– Осторожно, твое небесное великолепие. Вставай с песка очень медленно и не делай резких движений.

– Что случилось?

Митико приложила палец к губам.

– И постарайся говорить как можно тише… Вот так… А теперь, принцесса, очень осторожно повернись в сторону воды.

И принцесса посмотрела в сторону океана. То, что она увидела, заставило ее окаменеть от ужаса и благоговения.

В нескольких шагах от берега из воды на высокой змеиной шее вверх вздымалась огромная голова. Серебристые блики играли на мокрой коже. Невероятная змея словно осматривалась по сторонам. Грива, черно-красная в свете луны, казалась пучком длинных водорослей. Наконец чудовище взглянуло прямо в глаза принцессе. Несколько мгновений смотрело, не отрываясь, и… слегка качнуло головой, словно кланяясь девушке.

Битори показалось, что в душе у нее заиграла какая-то невероятная победная мелодия…

Еще миг – и змея исчезла так же бесшумно, как и возникла. И лишь темные полосы поперек серебристой лунной дорожки указывали ее путь.

Чудо было столь неправдоподобно близким и таким ошеломляюще величественным, что принцесса стояла не шевелясь. Рядом с ней замерли и девушки-ныряльщицы.

– Какое чудовище… – простонала царица-Битори. – Какое чудо!..

– Сестричка! Сестричка! Проснись!

– Какое удивительное чудо…

– Да приди же ты в себя! – Оглушительная пощечина заставила голову царицы дернуться в сторону.

– Аллах великий, – Шахразада с трудом раскрыла глаза. – Герсими, что с тобой?

Только сейчас царица почувствовала ожог удара на щеке.

– Это ты меня ударила, глупая девчонка?

– Да я б тебя и убила, если бы не боялась гнева халифа Шахрияра! Как можешь ты так нас пугать?!

– Не кричи, прекраснейшая…

Шахразада неохотно встала и сделала несколько шагов к окну. Ослепительное солнце заливало дворцовый сад, плавило в своем горниле белые минареты и жухлую зелень кипарисов, скрывая все в зыбком мареве послеполуденного зноя.

– Как долго я спала… Вот уже и полдень позади.

– Полдень?! Да позади уже три полудня…

– Не может быть… – Голос Шахразады вмиг сел. – Три? Ты не путаешь?

– Сестренка, приди же в себя! Три долгих-предолгих дня ты спала столь крепко, что становилось страшно, жива ли ты… Халиф не отходил от ложа ни на шаг, прислушивался к каждому твоему вздоху и стону…

– Как жаль, что я этого не видела…

Герсими с испугом посмотрела на невестку. Похоже, она ожидала каких угодно слов, только не этих.

– …вереница лекарей, – уже куда тише продолжила она, – сменилась за эти дни. Каждый из них предлагал свой способ привести тебя в чувство… И ни у кого не получалось.

«Глупышка, просто я должна была увидеть Великого Змея. Потому и лекари не могли ничего сделать. Я должна была понять, что мир куда больше, чем даже тысяча тысяч рассказов о нем… Я обязана была увидеть это и понять, что моя собственная сказка еще не рассказана!»

– Но кто же разбудил меня? – скорее для вида поинтересовалась царица.

Герсими пожала плечами.

– Ты тяжело вздохнула, когда за дверью послышались рыдания Шахрияра. А потом проговорила, что это удивительное чудо. И раскрыла глаза…

– Выходит, меня привели в чувство рыдания мужа?

– Выходит, так… Его отчаяние и тоска по тебе.

– Но где же он? – Шахразаде вдруг нестерпимо захотелось увидеть халифа, нет, увидеть Шахрияра, разглядеть тоску в его глазах, желание вновь быть рядом с ней. Как тогда, пять долгих лет назад, когда она сказала короткое «согласна».

Герсими отчего-то опустила глаза. А царица услышала раскатистый хохот своего мужа внизу, где-то в глубине сада.

– Рыдания, сестричка? – недобро прищурившись, уточнила Шахразада.

– Клянусь, сестра моя! Он был в отчаянии…

– Должно быть, оттого, что я еще жива… Царица в несколько шагов пересекла огромную опочивальню и распахнула двери.