Ты так прекрасна! - читать онлайн книгу. Автор: Эми Фетцер cтр.№ 78

— А я уверен. Я видел его глаза. Знаешь, что в них было? Одержимость.

— Посмотри в зеркало. У тебя самого-то в глазах не одержимость?

Крис выругался, чувствуя полную неспособность убедить в чем-нибудь эту упрямую женщину.

Поднявшись на ноги, Виктория приблизилась к нему и ласково обняла за талию. Когда же она притянула его к себе, он покорно опустил голову и слился с ней в поцелуе.

С этим поцелуем тревоги и усталость словно покинули его. Свифт попытался обнять ее сильнее, но Виктория отстранилась.

— Тише. Пусть все идет, как идет. Просто держи Бэкета под наблюдением, а я сделаю все остальное. — Она опустила глаза на его красивые классические губы и прошептала: — Я видела в городе Абигайл и Рзндела.

Глаза ее при этом вспыхнули, но Крис не мог взять в толк почему.

— Они приехали за покупками, — объяснил он.

— Значит, в доме никого нет?

Какую-то секунду он смотрел на нее с удивлением, потом нахмурился, взял ее за руку и, подхватив покупки другой рукой, потащил за собой из кабинета. Спустя несколько секунд их коляска, поднимая клубы пыли, двинулась в путь. Никогда раньше она не катилась так быстро.

Передав вожжи Батисте, Крис почти выволок Викторию из экипажа и, держа ее за руку, стремительно зашагал к дому.

Втащив ее в свой кабинет, он пинком захлопнул дверь и тут же впился губами в ее рот. Руки тотчас заскользили по ее телу. Отрывая ггуговицы, Виктория нетерпеливо дернула его рубашку и, проникнув в вырез рукой, начала блуждать по его фуди. Его поцелуй стал невероятно страстным, руки опустились к ее ягодицам, он приподнял любимую, чтобы она ощутила его восставшую плоть.

И сквозь ткань она чувствовала, как велико его желание; на его призывные толчки ее тело ответило горячей волной желания.

— Нет сил ждать! — Он прижал ее спиной к закрытой двери, задрал юбку, проник рукой в повлажневший грот… — Боже, ты сводишь меня с ума!

Она спустила его брюки.

— Нет, не сходи.

Он стремительно вошел в нее, и Виктория обхватила его торс ногами. Чуть подавшись назад, он затем усилил атаку, и она раскрыла рот, задыхаясь от нехватки воздуха. Разорвав завязки корсажа, Крис приник губами к ее груди.

Дверь глухо вибрировала, петли поскрипывали, когда он снова и снова проникал в ее горячие влажные глубины. Откинув голову, Виктория лишь судорожно сжимала его плечи. Внезапно он поднял голову.

— Посмотри на меня.

Она открыла глаза. Он медленно отстранился, затем вновь стремительно атаковал. Глаза Виктории закрылись сами собой.

— Нет, смотри! Я хочу видеть страсть в твоих глазах, — хрипло выдохнул он и усилил натиск. О, это был настоящий смерч! Он подхватил и закружил в своем вихре обоих, унося их все выше и выше к вершинам блаженства.

Кульминация была подобна взрыву, но Крис так и не оторвал от нее своего взгляда. Она же, закрыв глаза, полностью отдалась любовному экстазу, вытягивая из своего любовника страсть и энергию.

Наконец он обессиленно припал к ложбинке у основания ее шеи.

— Как ты?

Она улыбнулась.

Он медленно отстранился и оправил ее платье.

Брюки он застегнул с трудом, поскольку, лукаво улыбаясь, Виктория помогала ему. Затем, поцеловав в подбородок, принялась застегивать его рубашку.

— Вик?

— Мм? — Прежде чем застегнуть последнюю пуговицу, она поцеловала его в грудь. л

— Если ты забеременеешь, все равно оставишь меня? Она растерялась.

— Нет. — Ей не хотелось обсуждать сейчас что-либо подобное. — Но этого не произойдет.

Когда, задумчиво нахмурившись, он уже был готов спросить почему, она взяла его руку и положила на небольшую выпуклость у своего локтя.

— Вот эта штука не позволяет мне забеременеть. В его взгляде мелькнуло недоверие.

— В моем веке женщины сами выбирают, когда им заводить детей. Некоторые используют презервативы, пилюли, ну и разные другие приспособления. У меня под кожей вшита ампула, которая выделяет в кровь химическое вещество, предотвращающее беременность. Он прищурился.

— На какой срок?

Она облизнула сухие губы.

— На пять лет.

Глаза Криса вмиг округлились.

— И сколько она у тебя?

— С тех самых пор, как у нас с Кевином начались размолвки.

Он внимательно оглядел ее руку. Так вот почему она временами почесывала локоть!

— А ты можешь ее удалить? Опустив голову, Виктория нахмурилась.

— Да. При помощи небольшого хирургического вмешательства.

Крис снова бросил взгляд на небольшое вздутие. Поразительно! В его голове крутилось множество вопросов, но не на них он хотел получить ответ.

Если его ребенок теперь не сможет задержать ее в этом столетии, то будет ли для этого достаточно лишь силы его любви?

В глазах его было столько печали, что Виктория, откинув волосы со лба, попыталась поцеловать его в утешение. Но Крис резко отстранился и перевел взгляд с руки на ее лицо.

Она же вдруг словно прозрела:

— Так ты пытался сделать меня беременной, чтобы я осталась?!

— Нет! — Но эта мысль действительно его посещала, и теперь, чувствуя себя виноватым, он не мог смотреть ей в глаза.

— Какой грязный трюк, Крис! В самом деле грязный.

— Боже правый! Но почему ты не сказала мне про свою ампулу?

Виктория вздернула подбородок:

— Тебе нет нужды об этом знать.

Теперь уже Свифт зашелся от ярости, глаза его так и сверкали праведным гневом.

— Это мое тело, Крис, — добавила она.

Он сделал шаг вперед и зло и отрывисто выкрикнул:

— И тебя не волновало, что я чувствовал, когда мы были близки? Полагаешь, я так обезумел, что забыл о последствиях?! От этих слов она растаяла.

— Ну, теперь ты знаешь, что у тебя нет причин беспокоиться. Ни одной.

Пытаясь справиться с собой, Крис в бессильной злобе сжал кулаки. Ее беспечный тон ранил его в самое сердце.

— Для тебя все так просто?

«Кроме того, что касается тебя», — подумала Виктория и устало сказала:

— Послушай, эта штука, — она похлопала по руке, — вшита в меня так давно, что я о ней почти забыла. Ты же не запоминаешь, как просыпаешься по утрам. Я не говорила тебе не потому что скрывала, — ее голос дрогнул, — просто не было причин об этом рассказывать. Я вовсе не обязана беременеть ради того, чтобы показать… глубину своих чувств. У меня не две разные жизни — для ума и для тела, — как у какой-нибудь шлюхи, а одна.