Они не поверили - читать онлайн книгу. Автор: Александр Варго cтр.№ 88

Распутывание лески не заняло много времени. Через некоторое время все было готово. Голова очень болит, но это ничего. Скоро мне станет значительно лучше, ха-ха!

Впереди замелькал свет. Кто это? Клим? Или кто-то ищет нас с фонарями? Ха-ха!

Я люблю тебя.

Эллиона.

Кто бы ты ни была, мы с тобой всегда будем вместе, и даже смерть не разлучит нас. Свет стал ослепительным. Вместе с ним пришел пронизывающий холод.

Молодой человек даже не понял, как его тело было разорвано надвое, словно лист бумаги.

* * *

Я проснулся оттого, что меня теребила за разорванную штанину Ольга. Застонав, я сел и стал протирать глаза. Море было тихим и кротким, солнечный диск только-только выглядывал из-за зазубренных верхушек гор, освещая нас золотом. Собственно, я и не спал. Провалился в забытье, вырубился, потерял сознание — да, но не спал.

Третий день в пути. Последний день.

Небо, уродливо-лиловое, точно кровоподтек, горело от ранней утренней зари. Я чувствовал, что сил почти не осталось, организм обезвожен. Руки судорожно дергаются, как у марионетки, которой управляет пьяный кукольник. Опухоль на той, в которую впилась змея, немного спала, но продолжала болеть. Сломанная в аварии нога ныла, ступня распухла настолько, что ботинок снять невозможно.

Ольга выглядит не лучше. Оставшаяся кроссовка того и гляди развалится. Она остервенело прижимает к груди какую-то истрепанную грязную тетрадь. Что это, стихи? Или дневник? Жаль, я не умею писать романы.

Воды осталось чуть-чуть. Нож я так и не нашел.

Вчера, после смерти Дианы, со мной вновь произошло это. Так сказала Ольга. Где Вит и что я с ним сделал, я не знаю и боюсь узнать.

Когда я пришел в себя, было уже темно. Мы с Ольгой прошли несколько метров вперед от этого страшного места, от этих петель, от мертвого тела Ди, которое после смерти выглядело как прежде, это была та девушка, которую я всегда знал, которую (любил) всегда хотел, но эти мягкие, слегка надутые, словно обиженные губки, да, я так обожал их ласкать языком, я хочу, я люблю…

Я не стал ее хоронить, а просто закидал ветками.

Темень была хоть глаза выколи (ха-ха-ха), и мы решили остаться. У нас оставалось четыре спички. Разжигая костер, я сломал две. Смешно, но огонь совсем не согревал нас. Тем не менее ночь прошла спокойно. В этот раз она не приходила.

Итак, мы встали и потащились дальше. Серая пелена застилала глаза, хотелось умереть и забыть весь этот кошмар, но никто и никогда не заставит забыть меня все…

Там вас ждет темнота.

Мы — избранные.

Мой мозг, казалось, плыл надо мной, как огромный воздушный шар на параде в майские праздники. Нам нужно идти — идти, шагать, хромать, ковылять, шаркать… Ползти.

И мы шли. Шагали…

— Ты… Ты думаешь, для нас было бы лучше всем повеситься? — проскрежетала Ольга.

— Теперь думаю, что да, — ответил я.

Часов не было, но я прикинул, что было уже примерно семь утра. Солнце стало припекать. Этот день был самым жарким из всех, что мы прожили в здешних местах.

* * *

Две умирающие фигурки упрямо продвигались вперед.

До Соловков оставалось чуть больше километра.

Соловки. Время 7:06

Савелий смотрел на дорогу. Морской бриз взлохматил его густые волосы. Григорий Завьялов сидел рядом на перевернутой кверху дном разбитой лодке, в его желтых от никотина пальцах дымилась сигарета.

Вчера, после того, как они вернулись в Апрелевку (нужно было завезти в морг обнаруженное в море тело рыбака), он доложил начальнику и связался с майором Зеленским. Последний сказал, что дело чрезвычайно важное и секретное, проинформировано УФСБ края, к месту направлено подразделение «Л», о котором Савелию и слышать-то не доводилось.

Чтобы быть до конца уверенным, он все-таки сравнил обнаруженный в море труп мужчины с фотографией, которую ему принесла жена пропавшего супруга. Последние сомнения развеялись — это был он.

Проклиная себя в душе (и почему именно он должен сообщать родственникам такие известия?!), он заехал к Середняковой, чтобы сказать ей скорбную весть. Побелевшая как мел женщина убито молчала. Савелий поспешно вышел, слыша за спиной сдавленный плач.

Но что вконец убило Савелия, так это указание его начальника вместе с Завьяловым вернуться в Соловки и произвести опросы местных жителей. На справедливое замечание Савелия, что уже десятый час вечера, тот нетерпеливо отмахнулся и сказал, что он должен остаться там. «Переночуешь у Завьялова, потом получишь отгул», — добавил начальник.

Всю ночь Савелий провел с участковым на тесной обшарпанной кухоньке с керосиновой лампой за внушительных размеров бутылью с мутным самогоном. Жена Завьялова уехала на вечернем автобусе в Новороссийск к матери, и мужчины остались одни. Закусывая огненный напиток шматами сала и хрустящими огурцами, Завьялов рассказал Савелию, что, в принципе, опрашивать-то в Соловках некого.

— Тут от силы человек двадцать живут. Все в город подались. Так что не дергайся, а давай наливай. Да не тряси ты рукой, больше прольешь… Мне ли тебя учить? Напишешь рапорт, что, мол, то да се, в ходе устных бесед установлено, что жители поселка интересующей информацией не располагают…

Когда уже совсем стемнело, Завьялов поскучнел и замолчал. Через некоторое время он, глядя на Савелия покрасневшими глазами, сказал:

— Я бы и сам сорвался отсюда. Только кому я нужен, проработавший всю жизнь участковым?

Некоторое время они молчали. Завьялов налил стакан самогона и убрал под стол опорожненную наполовину бутыль.

— Это на завтра, — пояснил он. — А то тебя начальство взгреет за выхлопы.

Они чокнулись, выпили.

— Эта Красная Щель… нехорошее место, — вдруг сказал Завьялов.

Савелий вопросительно посмотрел на него, тот продолжал:

— Однажды я возвращался с Тамани. Был уже вечер. Проезжая Красную Щель, я увидел свет в лесу. Это был не костер, не фонарь, не прожектор. Это были зеленые огни, какие-то размытые. Размером они были похожи… — он на секунду задумался. — На футбольные мячи. И они словно плавали среди ветвей… Потом я услышал вой… — Завьялов сгорбился и опасливо покосился в темное окно.

— Ну и что? Тут полно шакалов. А огни могли и показаться, — стараясь, чтобы его голос звучал беззаботно, ответил Савелий, хотя у него по спине пробежал прохладный ручеек. Перед лицом замаячил страшный круг из змей и злобно каркающие вороны.

— Нет! — затряс головой участковый. — Я вырос в этих местах и уж знаю, как воют шакалы. Это было что-то другое. Другое… — Завьялов понизил голос. — Так кричит человек, которому очень больно. — Он вздохнул и отставил в сторону пустой стакан. — В ту ночь мне снились кошмары…