Дверь ВНИТУДА - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Фирсанова cтр.№ 59

Мужчины по-прежнему вели тихую, не знаю уж в какой степени задушевную, беседу на кухне. Насчет задушевности кто их, иномирцев, знает? Это у наших если рюмки на столе и стоит вопрос ребром «Ты меня уважаешь?», то беседа однозначно душевная, а тут не угадаешь.

При моем шебаршении в коридоре голоса смолкли, а головы выжидательно повернулись на звук. Синие глаза клыкастого родственника посверкивали любопытством, а ЛСД взирал с мрачной обреченностью «Ну, что у нас плохого?» в духе механика Зеленого из «Алисы». Я сразу передумала рассказывать о подаренном перышке. Показать-то все равно не смогу, а с ЛСД в таком настроении станется провести экстренное вскрытие для извлечения подарка.

— Демон ушел к себе, отчет завтра напишу. У меня информация не для прессы, — доложилась я, плюхаясь на табурет, галантно выдвинутый из-под стола ногой Конрада. — Гость в благодарность за угощение над коробкой из-под отравы пошаманил наличность преступника.

— Он вызвал его образ? — не по-хорошему обрадовался родственник, вероятно знакомый с возможностями демонической магии.

— Пытался. — Я подперла ладонью щеку, чтобы не так очевиден был приступ зевоты, и процитировала: — «В тумане странный образ вдруг может появиться…» бла-бла-бла. Короче, видео получилось с изъяном. Ни цвета, ни графической четкости.

— Опишите что можете, — напряженно предложил ЛСД.

— Высокий мужчина, примерно с Конрада, прокачанный, но не перекачанный, короткая стрижка, движения такие… — Я покусала губу, подбирая слова. — У нас на работе есть один парень в техотделе, он восточными единоборствами занимается. Движется так же.

— Есть похожие в «Перекрестке»? — метнул Конрад вопрос кайсту. Сидел вампир вроде расслабленно, но готова биться об заклад, скажи ЛСД «Есть!» — взметнется вихрем. И любителю сладостей придется несладко.

Саргейден медленно и досадливо покачал головой:

— Нет, есть пяток высоких мужчин, но под описание не подходят.

— Наемник? Или маскировка? — хмыкнул вампир.

ЛСД промолчал, то ли не знал, то ли перебирал варианты, то ли вовсе не хотел говорить при мне. Встав с табурета, я попрощалась:

— Следствию бесполезна, ценных свидетельских показаний дать не могу, голова уже не работает, сидеть из солидарности смысла не вижу. Всем спокойной ночи.

Мне дружно и даже любезно пожелали того же. Я вернулась к себе, помылась и отправилась спать. День был насыщен новыми впечатлениями, из-за этого сны отличались небывалой пестротой. Вдобавок я не только спала, но еще и сознавала свое состояние сновидения и искренне забавлялась, меняя выдуманную подсознанием реальность по прихоти левой пятки. Всегда любила летать во сне, вот и в этот раз не удержалась от искушения. Сначала просто прыгала с легкостью мячика, потом парила, поводя руками, а затем разошлась и отрастила себе такие же широкие крылья, как у демона. Только вышла одна неувязочка: заказывала я оперение с золотым отливом, а подсознание выдало радужно-белый, подобный характерным полосам в волосах ЛСД. Оригинально в общем-то.

От занимательного парения в небесах меня отвлекла очень даже приземленная причина — жутко зачесался нос. От этого и проснулась. Одновременно с пробуждением нахлынуло стойкое ощущение дежавю. Снова рядом лежал кайст, стиснув меня в объятиях, как любимого плюшевого медвежонка. Не какой-нибудь, а, разумеется, тот самый куратор с оперативным псевдонимом ЛСД, известный также как потомок фениксов. На руке, вцепившейся в мое плечо, был странный серый рисунок, словно кто-то нарисовал пеплом браслет-шнурок. Занятненько, не замечала раньше у куратора татушек. Я шумно выдохнула, и частичка серой массы слетела на покрывало. Значит, не тату, а рисунок пеплом по коже. Зачем?

Но это не главное. Самый актуальный вопрос на повестке дня иной: что делать?

Опять закатывать скандал? Ситуация из комедии абсурда вызвала чуть нервный смешок. Вообще-то лежать с кем-то теплым оказалось неожиданно приятно, да и пахло от ЛСД не противно: травками, солнцем, хвоей. Осторожно повернула голову. Судя по расслабленно-умиротворенному выражению на обычно ледяной физиономии куратора, ему тоже было вполне комфортно. Но необходимости разборок это не отменяло. Когда рука, лежащая на плече, сползла ниже и кайст, не открывая глаз, принялся поглаживать все, до чего мог дотянуться, весьма собственнически и, демон вчерашний его побери, чувственно, вопрос встал ребром. Странные горячие мурашки так и побежали по всему телу, я рефлекторно дернулась. Вторая длань тут же мертвой хваткой ухватила за талию.

Я покашляла, пуская в дело звуковой раздражитель. Глаза Ледникова мгновенно распахнулись, руки разжались. Его, как и вчера, буквально подбросило над кроватью. Черные с радужными прядями волосы взметнулись ореолом. Ого, а полосы-то стали толще. Нет, мне не показалось, если раньше они были сантиметра по два, то теперь увеличились как минимум вдвое каждая. Я изучала их очень внимательно, чтобы не пялиться на почти обнаженное, не считая боксеров, худощавое и совершенно постороннее тело. И вообще, я стриптиз не заказывала, денежку за резинку засовывать не собираюсь, а значит, и глазеть не буду.

Пока я разбиралась с точками направления внимания, ЛСД почти простонал: «Опять!», поднес к глазам запястье, растер серую грязь по руке и спрятал лицо в ладонях.

— Опять, — согласилась я и глянула на часы. Так! На работу не опаздываю, до будильника еще двадцать минут, разбор полетов есть смысл устроить немедленно.

— Я приму меры, чтобы подобное не повторилось, — деревянным голосом выдал куратор.

— Вы, кажется, в прошлый раз то же самое обещали. Я вам еще совет насчет веревки давала, — начала ехидничать я, потому что ехидничать было проще, чем краснеть.

— Я внял, — скрипнул зубами ЛСД и невольно выдал себя, вцепившись пальцами одной руки в серый ободок грязи на другой.

— Не сработало? — на всякий случай уточнила я.

— Нет, — глухо проронил куратор, на меня при этом предпочитая не смотреть. Причем настолько предпочитая, что даже развернулся ровно до такого градуса, чтобы мое ощущение разговора со спиной собеседника переросло в монолитную уверенность.

— Не пора ли объяснить, что происходит? — сделала я не слишком изящную попытку продолжить расспросы.

ЛСД отнял руки от лица, резко развернулся и уставился на меня с самым свирепым выражением на обычно ледяном лице. Сдержанности там нынче не было ни на ломаный грош, только чистое, яростное, буквально опаляющее без огня пламя. Радужные пряди сверкали так, что глаза заслезились, и волосы у кайста начали потрескивать, словно в них скопилось статическое электричество. Или что-то помощнее. Больше всего это напоминало тиканье бомбы с часовым механизмом, когда героям ясно, что сейчас с минуты на минуту рванет, и они начинают лихорадочно выбирать, какой именно проводок надо перерезать, чтоб на куски не разнесло. У господина Ледникова реально сносило крышу, и подходящих гвоздей для ее крепления на руках у меня не было. Если только… Смущение, брысь, не до тебя!