Шотландец в Америке - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Поттер cтр.№ 77

— Не думаю, что твоего шотландца так уж легко убить. И меня, кстати, тоже.

Габриэль помолчала, глядя на руки, а потом сказала:

— Он вместе с вами отправится выслеживать Киллиана?

— Возможно.

Ее глаза вспыхнули.

— Тогда я тоже поеду! Я смогу его узнать.

— Постой-ка, — возразил Керби, — ни Дрю, ни я — мы оба не позволим тебе рисковать жизнью.

— Значит, вы хотите лишить меня свободы выбора? — с вызовом спросила Габриэль.

Керби вспыхнул, но тут же расхохотался, поняв, что она бросила ему в лицо его же слова.

— Эх, не будь я другом Дрю, я бы ей-богу тебя у него отбил.

Габриэль улыбнулась.

— Нет, не думаю. Время от времени я замечаю у вас отсутствующий, устремленный вдаль взгляд. Наверное, у вас в Техасе осталась любимая?

Снова он ощутил знакомую старую боль.

— Я давно отказался от романтических мечтаний, — хмуро ответил он.

— Из-за той старой истории с банком?

Керби кивнул:

— Я никогда не был уверен, что призраки прошлого не вернутся, то есть просто знал, что так оно и будет. И не хотел, чтобы еще кто-нибудь из-за этого пострадал.

— Не потому ли вы держите Дэмиена и Терри на расстоянии?

Керби воззрился на Габриэль, удивленный ее наблюдательностью.

— Черт возьми! — только и сказал он. — Сегодня же иди к Дрю. Сейчас же. Он сегодня на ночном дежурстве.

— А как же Малыш?

— Собака прекрасно сторожит и его, и всех обитателей твоего Ноева ковчега, — возразил Керби, — а Хэнк, Коротышка или Терри будут в лагере всю ночь. Ты же знаешь, они не откажутся послушать, не проснется ли ребенок.

Слабо улыбнувшись, она повернулась и ушла в фургон, а Керби не спеша подошел к костру, чрезвычайно собой довольный. Может быть, подумал он, самое время и самому подежурить, чтобы помочь другу.

Дрю расседлывал лошадь. Он удивился при виде Керби, разъезжающего ночью, и еще более удивился, услышав приказ хозяина вернуться в лагерь, правда, отрицать, что устал, у него сил не было. В последние дни Дрю почти не спал.

Близилась полночь. На черном бархате неба сверкали миллионы звезд, приветливо ему подмигивая. Он любил такие ночи. В Шотландии они случаются редко, там ночи по большей части туманные. Хотя, по правде сказать, Дрю нечасто доводилось наблюдать шотландские ночи, потому что проводил он их не под открытым небом, а в насквозь прокуренных игорных клубах.

Угли тлели под неизменным кофейником, и Дрю подкинул немного веток в костер, а потом пошел к хозяйственному фургону, чтобы взять одеяло. Габриэль, наверное, спит, подумал он, и не мог решить, рад он этому или нет.

Стояла тишина, изредка нарушаемая бесконечной возней в стаде и похрапыванием погонщиков, спящих вокруг костра. Дрю заглянул в фургон, отыскивая взглядом свое одеяло, — и сразу узрел фигурку, сидевшую около самодельной колыбельки. Верный расположился рядом с Габриэль. Собака подняла голову, но тут же опустила с тихим ворчанием, не ощутив никакой угрозы для своего крошечного подопечного.

Дыхание Дрю мгновенно участилось, сладкая дрожь прошла по телу — как всегда при виде Габриэль. Он смотрел, как девушка встала, отошла от ребенка и протянула руку Дрю. Шотландец подхватил ее, помог спуститься из фургона.

Она была такая легкая, и так привычно было ее обнимать, словно ей самой судьбой предназначено никогда не покидать кольца его рук.

— Дрю, — прошептала Габриэль, — я тебя ждала.

Он невольно крепче обнял ее, заглушив предостерегающий голос рассудка. Черт возьми, все эти дни он держался настороже — но теперь под ее взглядом понял, что не в силах дольше сопротивляться.

— Давай немного пройдемся, — сказала Габриэль едва слышно, и ее тонкие пальцы повелительно сжали его руку, увлекая от костра и спящих погонщиков.

Здесь не было ни реки, ни ручья. Прерия в этом месте плавно катилась вдаль, то вздымаясь холмистыми грядами, то опускаясь в овраги. Габриэль увела его за холм, подальше от любопытных глаз, и, когда она остановилась, Дрю оцепенел от недобрых предчувствий. Сейчас она скажет то, что ему вовсе не хотелось бы знать.

Девушка повернулась к Дрю, и он невольно привлек ее к себе, наслаждаясь близостью ее тела, прижался щекой к ее растрепавшимся волосам. От нее пахло мылом с едва уловимым цветочным ароматом. Как ей это удается? Просто волшебство какое-то! Да ведь она и есть колдунья, полная тайн и загадок.

Дрю удержался от поцелуя, зная, что иначе всецело растворится в ней. Он постарался напустить на себя холодность, отчужденность… но уже почувствовал желание и, сердясь на себя, отступил на шаг.

— Габриэль…

Девушка тронула ладонью его щеку, вдруг уронила руку.

— Сегодня вечером я рассказала Керби, что в Колдуэлле видела человека, убившего моего отца.

Дрю с трудом перевел дыхание. Его охватил внезапный озноб.

— Этот человек сказал, что слышал, будто Керби убили… но ведь он мог узнать об убийстве только одним путем.

Потрясенный Дрю онемел. Изо всех причин, почему Габриэль вдруг стала его избегать, эта ему и в голову не могла прийти.

— Но почему же ты мне ничего не сказала? — наконец с усилием спросил он.

— А ты как думаешь? — печально отозвалась она. — Зная твою героическую натуру, я опасалась, что ты бросишься за ним в погоню.

Выругавшись, Дрю отвернулся. Внезапно он все понял. Габриэль, мечтавшая отомстить за отца, прошла долгий путь взросления — и вот, повстречав убийцу, сразу же забыла о мести, решив защитить его, Эндрю Камерона. Никто никогда в жизни не пытался его защитить. Никому, черт побери, никогда и дела не было, жив он или мертв. Пустоту его души внезапно затопила волна нежности.

— Дрю? — тихо позвала Габриэль.

— Не очень-то ты веришь в меня, — сказал он резко и повернулся к ней спиной, надеясь таким образом скрыть навернувшиеся слезы.

— О, я в тебя верю, — прошептала она. — Я верю в твое доброе сердце, в твое мужество. И в преданность друзьям, — она крепко сжала его руку. — Я знаю, что ты сделаешь все, что считаешь нужным. И ты хорошо владеешь оружием. Но этот человек… Дрю, для него оружие словно часть его собственного тела, оно с ним словно срослось. Ты не убийца. И никогда не смог бы стать убийцей. А он — убийца по своей природе… Он страшный человек.

Ему надо было бы рассердиться, ведь Габриэль утаила от него то, что он и Керби имели полное право знать, но Дрю чувствовал только радость, огромную, ослепительную радость. Габриэль ничего у него не хотела отнять, не пыталась взять то, чего Дрю не захотел бы ей дать. Она сама предложила ему свое сердце, потому что нашла в нем то, что другие и не пытались найти. Задыхаясь от радостных слез, он снова притянул к себе Габриэль, прижался к ней, стараясь утешить, успокоить ее подавленные рыдания.